Владимир Иванов - Любовь и войны полов

Разумеется паразиты, причём самые распространённые – энергетические. И психические. А главное, что ведь уже даже и обижаются, сволочи, если её не получают! Считают, что имеют право уже и на саму психическую энергию здорового человека, только потому, что он врач. Не понимают, что этим они уже убивают другого. (Теперь понятно, почему я оттуда удрал?!) Ведь если врач уделит каждому больному (только за один день) хотя бы незначительную дозу своего внимания, то к концу рабочего дня он будет чувствовать себя как человек, похоронивший сразу двух близких ему людей(!). Я часто встречался с такими любителями «пососать внимание», которых парапсихологи называют» энергетическими вампирами». Они начинают тебе жаловаться мгновенно, как только узнают, что перед ними врач, да ещё и с целой кучей всяких специальностей.

Вот и приходится останавливать таких любителей простым вопросом – «Не хочет ли он, чтобы ему начал жаловаться уже и я?» Пока, что таких охотников не находилось. Берегитесь жалобщиков, а в ответ на любую жалобу тут же обрушивайте на него свои. Никому не стоит нагло грузить своими проблемами всех других!! Жаловаться можно только Богу, но грузить своими проблемами людей – это прежде всего безнравственно, а потом уже и просто жестоко. У всех других – включая врачей – тоже есть своя собственная жизнь…

Итак, при истерии для человека, его жизнь мгновенно превращается в кошмар – бедняга, в момент, оказывается по другую строну понимания от самых близких ему людей и физически ощущает, как он лишается эмпатии – своего главного органа чувств в общении душ! Неожиданно для себя, он оказывается среди абсолютно чужих ему людей – жестоких и чёрствых, до ужаса примитивных! Так, что только зная уже строго внутри-кластерную природу взаимного понимания, и сам его орган, можно, наконец, понять и истерию: это трагедия, протест и бессильная паника человека, неожиданно оказавшегося среди полу-животных, вместо любящих его, нормальных людей. Истерия – это реакция душевного – чисто кластерного(!) несоответствия с окружающей его людской средой. Это смерть старого поведения с зарождением нового, но уже гораздо более примитивного. Истерия – это трагедия осознания своего перехода в более низкий кластер. Это – как изгнание из рая – это анти-Любовь. Но, что же тогда, уже и сама эта Любовь?!.

Лично меня, в школе, больше всего доставал дурацкий вопрос учителей: «Почему это, всегда только с тобой, всё это и происходит? Почему с другими ничего подобного не случается?!!» Не знаю, как сейчас, а тогда они его очень любили. Прямо-таки, обожали…

По уровню идиотизма его превосходит только совет некоторых «врачей», своим больным, «не нервничать». Когда я его слышу, то всегда хочу спросить коллегу, в какой подворотне он купил свой диплом. Человек может не пить, не есть, не курить и даже, какое-то время, и не дышать, он может даже не жить, пустив себе пулю в лоб, вот только, «не нервничать», он не сможет. Причём, ни кто и никогда. Кроме разве что, какого-нибудь, святого или вполне законченного йога. Потому, что «нервность» человека – это и есть сама его жизнь – его непрерывно-трепетное отношение ко всему вокруг. Бедняге легче умереть, чем «не нервничать»!..

Поэтому, когда вы слышите эту смесь глупости и цинизма, знайте, что это есть порог бессилия уже и врачебного. Больше вашему врачу сказать вам уже нечего. Хотя тут много лучше подействует простая словесная формула: «Успокойтесь! Всё будет хорошо!!» Потому, что «успокоиться» человек ещё, как-то, может, а вот, «не нервничать» – нет. Он – как и сам врач – просто не знает, как именно это делается…

Не говоря уже, что могут, ведь, быть и случаи, когда сам такой «совет» может вызвать прыжок давления, пока он будет соображать, как именно ему надо «не нервничать»…

Не говоря уже о том, что у этого, чисто «советского» совета, вообще плохой анамнез – ещё и совсем недавно он был в большом ходу исключительно у продавцов и чиновников. Те тоже постоянно советовали всем «не нервничать», не переставая обвешивать и бездельничать… Так, что «совет» этот вполне может провоцировать стресс, а стресс спровоцировать криз!..

У академика Ланга – специально для таких случаев – стояла на столе стопка тарелок. Подобных «советчиков» он, конечно, «не бил», а бил о стены эти тарелки. Прямо, там – в своём кабинете. Даже и во время планёрок…

Так, что за неимением тарелок, настоятельно рекомендую – не оставлять без активной реакции любой стресс! Или носить с собой, уже и тарелки…

Ведь почти все болезни – от язвы до рака – вовсе «не от нервов», а наоборот – от сдержанности. Этой уродующей, хотя и чисто культурной, угрожающе неправильной, принудительной реакции нашего организма! Что до врачей…

Так или иначе, но эта публика вокруг столь часто мне его задавала, что, я и сам, в конце-концов, задумался. А, правда, почему?! И сам же себе и объяснил, что это потому, что я ведь и живу очень быстро, и то, что случается с другими раз в году, или вообще в жизни, со мной происходит семь раз на дню. Просто я и отношусь к этому много проще…

В классе 8-м, помню, послали меня, как-то, за хлебом. По дороге, завернув к приятелю, и узнав, что он уехал на рыбалку, я решил его, тут же, и догнать. По тогдашним моим понятиям, это было не так, чтобы уж очень и далеко: доехать за пару часов до одной деревни, а там пробежать каких-нибудь, километров 15, по тайге к месту, где река делилась на два рукава. А уж на реке-то я их найду, по любому, даже и ночью…

И к вечеру, я там их уже, действительно, настиг, вот только после ужина вся их кампания засобиралась назад в город – двое из них уже захворали. Было бы верхом глупости тащиться с ними назад, ещё и мне…

И я остался рыбачить в той тайге один, прислушиваясь иногда, не раздастся ли в хрупкой ночной тишине над водой лёгкий шлепок, который рождается в толще вод, когда наживку на янгаре хватает, катящаяся по песчаному дну, стерлядка…

Я прожил там несколько дней, не видя и не слыша людей, но даже и сейчас, мне доставляет большое удовольствие, иногда вспоминать, как я лежу там ночью один, на берегу у костра и смотрю в улетающий к звёздам вертикальный столб искр, поглядывая иногда на круги на воде и чутко вслушиваясь в ночные звуки.

С берега меня обступает любимый лес, рядом струит свои воды река и трепетно взирает бесконечный мир звёзд. Там – наверху, в мерцающей и манящей своей недоступностью, вышине. Я кое-где побывал, и даже, кое-что и видел, но тот ночной костёр, притихшие лес и река, остаются одними из самых нежных и любимых воспоминаний моего, такого далёкого и счастливого, давно ушедшего детства…