С. Дудин - Личный опыт общения с медициной. И некоторые ее проблемы

Ушел домой, созвонились около 23 часов и буквально через 15 минут звонит, просит подойти, говорит, что состояние резко ухудшилось, слабый голос. «Просачиваюсь» ночью в отделение. Встречаю в коридоре, ее куда-то на каталке везут. Санитарка попыталась права качать. Оказывается, везут на МСКТ – томографию головного мозга делать – сильное онемение ноги. Началось с того, что санитарка начала какой-то укол делать в левую ягодицу, вероятно, обезболивающее. Мама говорит: «Прекратите, сильная боль». Санитарка говорит: «Потерпите, сейчас все пройдет». А не проходит, боли усиливаются по всей ноге, появилось онемение ноги. Вероятно, дежурный врач решил, что инсульт, отправил на томографию головного мозга.

Прошу маму пошевелить ногой, ступней, пальцами ног, приподнять и разогнуть ногу – вроде бы все двигается пока. Пощупал всю ногу, спросил, ощущение есть ли на сжатие и кожное чувство? Ощущает. Изменения в мимике и скованности других частей тела нет – никаких признаков инсульта. Очевидно, что при уколе санитарка попала в нерв и повредила его, функция пока не нарушена. Врачи все с таким подзаборным образованием или через одного?

Ладно, везем на МСКТ. Там еще один «узкий специалист», тоже злится – спать ночью не даем. С большим трудом уложили на стол, осталось кнопочку нажать. Нет, срочно снимайте больную со стола, тут какого-то очень срочного пациента привези. Как снимать, если еле двигается от боли? На руки взял, пересадил в каталку, выехали в коридор. С деонтологией врачи знакомы или нет? Может, есть смысл экзамены у врачей по этой дисциплине проводить раз в год или обязать больных в книге отзывов каждого «специалиста» характеризовать при выписке?

Привезли в палату. Никакого инсульта не оказалось, по МСКТ. Растёр ногу – после массажа боли чуть меньше и ушел домой.

Прихожу рано утром, без особых изменений. Слабость, кожа желтоватая, сухой и желтый язык с трещинами и сухость полости рта и носа, просит постоянно смачивать язык (у самой мало сил), жажды особой нет, боли в брюшной полости и сильные боли в ноге, отдающие тиком во всю левую часть тела, чувство онемения ноги. Стонет. Температура около 37,5 0 С, АД около 160/90, немного выше нормы 130/80 (принес свой тонометр и термометр). Вливают капельно по литру хлористого натрия и 250 мл метронидазола (т.е. около 2,5 литра в сутки), что-то (не сообщают) колют шприцом в ягодицу и бедро. Приходится уже дежурить, так как поворачиваться ей самой нет сил, нужно помогать. Просит постоянно массировать ногу. Большая проблема сесть на судно. Из-за болей и слабости медленно, долго, приходится чуть ли не на руках, 3—4 раза в день. Моча темная красная-желтая, мутная. По «большому» вообще на удается сходить. Сидеть привыкла долго. А не может сидеть долго, боли усиливаются. Иногда даже при желании выдавить кал, пока приподнимается и усаживается, желание проходит. Понятно, что нужно покупать памперсы.

Утром дежурный врач посмотрел, пощупал живот, сказал, что желательно бы сделать операцию. Спрашиваю, какую операцию, в чем смысл? Как я понял, ничего им не понятно, пока не вскроют и не посмотрят. Решили отложить решение до следующего дня, когда будет общий осмотр с присутствием заведующего. А пока лечить консервативно. Тем более что год назад без моего присутствия в аналогичной ситуации пролежала неделю здесь же и выписалась (тогда был диагноз – печеночная колика и ее кормили).

Купил памперсы, одел. А все норовит по привычке на унитаз или судно сесть. Говорю, можно и лежа выпустить мочу и кал, это памперс, сменим его потом. Но привыкала не сразу.

Второй или третий день лечения, улучшения нет, не кормят ничем. Договорился со знакомой – лекарем тибетской медицины, съездил в дацан, взял тибетские лекарства при таких состояниях, на всякий случай. Состояние острое, современная медицина часто лучше тибетской в таких ситуациях. В хронических и запущенных случаях – наоборот. Послал сообщение знакомому врачу, вроде бы неплохой терапевт, работает в отделении другой больницы, иногда у них бывают пациенты с панкреатитом, с вопросом как они лечат такую болезнь.

К вечеру, около 18 часов, попросил другую дежурную санитарку помочь сменить памперс, пока я приподнимаю и поворачиваю тело – все-таки женщина, стесняется, и одному неудобно. А санитарка говорит, что у нее пролежень. Оказалось – эти розовые разводы, которые обнаружились при приеме в отделение. Только теперь они стали темно-бордовые, с желто-серыми областями. То есть, в приемном отделении первой больницы, откуда ее выкинули после обезболивания, она в бессознательном состоянии лежала неизвестно сколько часов в одном положении. А потом здесь, вероятно ночью, за ней никто не следил, добавили. И ни один медик не предупредил и не сказал об уходе и сами не следили. Вот такая «медицина».

Санитарка посоветовала противопролежневый надувной круг купить, который подкладывается под крестец. И еще лучше купить противопролежневый матрас. Протирать периодически дезсоставами и шампунями при пролежнях. Круг и какой-то шампунь тут же купил в аптеке. Но пользоваться кругом неудобно. Пришлось самому ухаживать на мамой круглосуточно, убедился, что оставлять на «медицину» нельзя.

Перед сном поставили капельницу, какие-то уколы, позже смотрю (около 23 часов), что беспокойство усилилось, стоны тоже, лицо кроме небольшой желтизны еще покраснело. Измеряю температуру – 38 0 С, давление 220/110. Прединсультное состояние. Зову медсестру. Дала таблетку кордафлекса под язык. А язык сухой – таблетка как лежала, так и лежит. Пришлось водой размачивать, но эффекта нет, давление и температура держатся. Чуть позже медсестра подошла, проверила давление (спасибо ей) и поставила в вену какой-то укол. Возможно, хлористый кальций, потому, что при введении она спрашивала – нет ли ощущения жара. А ведь много лет назад у мамы был аллергический приступ пенистой рвоты и суточная слабость после укола эуффилина, В 6и хлористого. И никто не интересовался. В этот раз «пронесло», не на хлористый была аллергическая реакция (если его поставили). Чуть позже верхнее значение давления снизилось до 170, после массажа ноги чуть успокоилась, задремала. Но каждые 2—3 часа мне приходилось ее тревожить, переворачивать на другой бок, подкладывать круг, массировать ногу.

Утром на обходе с заведующим толпа врачей посмотрела ее, потрогали живот. Жалобы на пролежень и сильные боли с онемением ноги (невралгия с невритом) пропустили мимо ушей – не их проблемы. Чуть позже пригласили меня и предложили сделать операцию, сказав, что прогноз неблагоприятный. Короче, сказали, что прирежут, но нужно дать на это согласие, чтобы потом претензий не было. На убийство я не согласен, но сказал, что они не кормят, а уже она пятый или шестой день голодает, ничего не ест и слабеет из-за этого. Если запрещают есть, хоть поставили бы глюкозу для поддержания. Назначили одноразово 500 мл 5% глюкозы, состояние стало чуть лучше.