Далия Трускиновская - Секс – дело весёлое

Предлагаю, сидя верхом, максимально нагнуться вперед и производить нужные движения именно в такой позе, практически лежа на мужчине. В случае, если твой клитор расположен высоко, ты обеспечиваешь ему контакт с мужским телом, причем такой, который тебе приятен и тебя волнует.

Надеюсь, что тебе понравится.

Кроме того, предлагаю освоить даосскую технику мелких и глубоких погружений. Не поленись, прочитай любую книжку на эту тему и проделай с собой при помощи лежащего мужчины все то, что в Древнем Китае полагалось проделывать ему. Особенно рекомендую медленно-медленно отпускать половой член, приподнимаясь буквально по миллиметру в минуту. И застыть, чуть вибрируя, когда головка окажется в самой чувствительной точке.

Если не требовать от своего тела того, что ему органически не свойственно, если заниматься любовью, когда нахлынуло возбуждение, а не тогда, когда стирка окончена и телевизор больше ничего интересного не показывает, если радоваться каждому приятному ощущению, то оргазм непременно явится. Сперва, возможно, ма-ахонький. Бывает, что женщины не расценивают своих приятных ощущений как оргазм, хотя это он, голубчик, и есть. В общем, если смотреть на свою интимную жизнь трезво и с оптимизмом…

А любовные романы оставим безнадежным старым девам. Они-то уж точно не будут сравнивать литературные страсти с реальной близостью. Так пусть пребывают в нежном заблуждении и дальше…

На фоне дефицита мужчин в нас, женщинах, развилось занятное свойство: оказавшись в близких отношениях с мужчиной, мы прямо в лепешку разбиваемся, лишь бы ему угодить. А то – бросит.

Посмотрим правде в глаза: чем больше им угождаешь, тем сильнее они проникаются идеей своей незаменимости. И, естественно, идут искать достойную их полового величия голливудскую красавицу…

Много лет назад я услышала от матушки Марии слова, которыми теперь всегда руководствуюсь в сомнительных случаях.

Той зимой я чуть ли не каждый день доставала из почтового ящика так называемые «святые письма». Содержание было примерно такое: мальчик на берегу реки увидел Богородицу, и эту информацию нужно переписать тридевять раз, а потом разослать. Кто разошлет – того ждут блага вроде свалившегося с неба «мерседеса». А кто уничтожит письмо – непременно себе что-нибудь поломает.

Собрав кучку этого творчества, я понесла ее к матушке Марии, чтобы узнать – что по этому поводу советует православная церковь. Рассылать, не рассылать?

Ответ был неожиданный – сжечь! И аргумент тоже – это все затеи нечистого.

– Как так? – спрашиваю. – Какой смысл нечистому, чтобы мы тридевять раз переписывали письмо про Богородицу?

– А это он у нас время ворует!

Матушка Мария рассудила правильно: главное сокровище, данное нам Господом, – это время. Как мы его потратим – уже наши проблемы. Но потом, на смертном одре, не хнычьте, что три четверти жизни смотрели бразильские сериалы.

А теперь вернемся к нашим баранам… тьфу, мужчинам. Довольно часто женщина и видит, что с мужичком что-то не так, но пытается взглянуть на ситуацию якобы трезво: мол, лучшего все равно не найду, нужно хоть этого удержать. И теряет год, другой, третий. Годы своей красоты и своих лучших возможностей она теряет!

Допустим, та же благоразумная женщина купила в магазине туфли, а дома обнаружила, что продавец завернул ей тот же фасон, но на три размера меньше. Станет ли она отдавать их в мастерскую на растяжку? Пойдет ли к хирургу, чтобы уменьшил ножку? Нет, она примитивно вернется в магазин и возьмет то, что ей действительно нужно. А от того, что не нужно, с восторгом избавится.

В отношении туфель мы куда более разумны, чем в отношении мужчин. И если нет возможности их поменять – уступим подруге, соседке, да вообще со злости в окошко выкинем, но тратить время и деньги на то, чтобы изуродовать свои драгоценные ноги? Да ни за что на свете!

Однако мы тратим время и деньги на то, чтобы изуродовать свою собственную одноразовую и неповторимую жизнь.

Предлагаю поставить точку.

Вот несколько типов мужчин, на кого НЕ НУЖНО тратить время. Разве что это – владельцы нефтяных скважин и алмазных месторождений. Тогда возможны варианты…

Тип первый, «мамочкино золотце», попадается в разных вариациях, от почти неуловимого оттенка в поведении до совершенно анекдотических случаев. Мой, естественно, оказался пределом возможного.

Вообразите себе домашнего мальчика, такого умненького, такого начитанного, которого растила команда взрослых людей, умилявшихся каждому его словечку. Что в результате получится?

Как минимум, вечный мальчик, который и от любимой женщины требует примерно того же отношения к себе. В том числе и в постели.

То, что досталось мне лично, имело двадцать семь лет от роду, прекрасные и выразительные черные глаза, звание кандидата каких-то физико-математических наук и репутацию девственника. Когда его друзья обнаружили, что я всем этим комплектом заинтересовалась, они пришли ко мне официальной делегацией и пообещали, что если я уложу это чудо в постель, человечество меня не забудет. Примерно через неделю человечество уже должно было вписать меня в свой блокнотик…

Ни один любовник не задавал мне таких загадок, как этот!

Сперва он отказывался раздеться. Он не хотел, чтобы я видела его во всей красе. Потом он не мог начать. Потом он не знал, как продолжать. Потом он не понимал, что нужно кончить…

Я терпеливо, как бабушка, распутывающая клубок, над которым потрудились котята, разбирала одно недоразумение за другим. Проделывала все бережно, ласково, с пониманием своей ответственности. И вот до чего докопалась.

Очевидно, в раннем детстве мой избранник был застукан за попыткой онанизма. Его мамочка, педагог по образованию и призванию, так хорошо ему растолковала, что этого делать не надо, что парень до двадцати семи лет и не пробовал. Он действительно очень уважал маму – и по сей день уважает. Но в результате он не знал, как выглядит его половой член в состоянии эрекции.

Я не шучу, не выделываюсь и не валяю дурака. Такое возможно один раз на миллиард – вот он мне, этот раз, и рухнул на голову. Из мальчишеских туалетных разговоров мой избранник знал, что эта штука должна быть о-о-очень большой, а то, что видел у себя, энтузиазма не вызывало и для показа женщинам не предназначалось.

Ладно, с одной проблемой я управилась, размер оказался подходящий, парень изумился, возрадовался и… И дальше трудиться пришлось опять же мне. Ему было неловко обследовать пальцем женскую анатомию, прежде чем приступить к делу. Ладно, соединились. Он решил, что больше от него ничего не требуется, ведь и это – подвиг! Примерно на третью ночь он стал двигаться так, как нужно, чтобы мы получили хоть какое-то удовольствие. Но удовольствия не было. У меня – потому, что я слишком была занята педагогикой, у него – хрен его разберет почему!