Сергей Лазарев - Диагностика кармы. Книга 6. Ступени к божественному

Оказывается, при первой любви идет прикосновение к высочайшим уровням духовных ценностей. При наших обычных эмоциях мы охватываем 1—2 мира, а при вспышке любви охват может распространяться на все 33 мира, т. е. на всю Вселенную. И, если при унижении первой любви мы не ищем виноватых, прощаем и удерживаем любовь к Богу, тогда у нас есть шанс не зависеть от всей Вселенной и почувствовать реальность своего Божественного «я». Значит, можно говорить ребенку:

Твоя душа и твое тело готовятся к любви, и ты ее скоро испытаешь, но самая прекрасная светлая первая любовь всегда будет только средством для накопления Божественного в тебе. И насколько ты почувствуешь, что любовь человеческая только средство для любви Божественной, настолько обладание любым человеческим счастьем не даст тебе зависимости, страха и обид.

2 декабря 1998 года. Сегодня ночью я уезжаю в Москву. Там надо будет встретиться и проконсультировать нескольких человек, у которых неразрешимые проблемы. Потом выступление.

Я, улыбаясь, вспоминаю, как менялось мое отношение к приемам, к сеансам целительства. Первый импульс – это, естественно, желание помочь больному. А второй импульс у меня постоянно менялся. Сначала это было лицезрение чуда. Стоило мне только захотеть, и больной выздоравливал. Я несколько раз проводил руками над рожистым воспалением, и на следующий день оно исчезало. Потом это была концентрация на способностях, возможность совершенствоваться и идти дальше. Какое-то время единственным источником дохода для меня был прием. И постепенно все стало превращаться в постоянное добывание денег. Тогда я ушел в живопись, и моя душа отдыхала. Через несколько лет, увидев, что к экстрасенсорике можно относиться как к науке, я опять пошел туда, потому что без постоянного продвижения вперед я жить не могу. Это было не просто развитие способностей, а возможность углубить понимание мира. А затем я пошел в кооператив при Первом медицинском институте, и опять моя философия и мои способности все больше стали переплавляться в добывание денег. И желание продолжать целительство стало пропадать. Это была стена.

В марте 1990 года я впервые нащупал то, что потом назвал «Кармическими структурами». Я прикоснулся к сверхглубинному уровню, куда никто не проникал. Медицина, психология, педагогика, физика, философия и религия на этом уровне оказались единым целым.

Появились огромные перспективы для познания мира. Для меня это было как наркотик. В дальнейшем снова все начало тормозиться. И в какой-то момент пришло понимание: «Я не должен лечить людей, я должен помогать им вылечиться. Но для этого они должны измениться. Значит, нужно найти возможности и способы изменения характера человека до самых глубин».

И в поисках таких изменений я пришел логически к единственному выходу, чтобы изменить себя, свой характер, нужно выйти за пределы своего «я». Наука таких путей предоставить не может. Все психотехники, химические вещества, физические техники дают кратковременное отстранение – глубинных, стабильных изменений в характере человека произойти не может. А через отстранение от человеческого, через накопление любви к Богу это возможно. Мой прием стал для меня поиском возможности для изменения характера, мировоззрения и личности. Очень важный момент: я увидел, что лозунг не работает, если его автор не выполняет то, к чему он призывает. Судьба заставляла меня на своей шкуре обкатывать какие-то выводы, ставя меня в безвыходные ситуации. И только тогда, когда, цепляясь за Божественную логику, я их решал, тогда мне можно было об этом сообщать другим. И именно такая ситуация позволяла пациентам реально измениться и выжить в критической ситуации. Для меня возможность приема стала возможностью работы над собой и возможностью спасать не только себя, но и своих детей, потому что оказалось, что наследственность у меня неважная. Последнее время прием для меня стал тяжелой и утомительной процедурой. А когда в последнее время у меня стали разваливаться и физическое состояние и все мои дела, принимать людей стало как-то неудобно.

Но вот недавно я справился с темой «личности», и опять мир стал для меня прекрасным. Я понял, что нужна еще большая степень независимости от своего человеческого «я».

Эти зацепки будут лезть бесконечно, пока я считаю, что я – это только человек. Я исхожу из первопричины, я связан с ней и я ношу ее в себе, и мое истинное «я» Божественно. Оно сокрыто в Боге и в любви. Между человеческим «я» и Божественным есть промежуточные ступени. Я должен подниматься по ним, все больше ощущая реальность своего Божественного «я», постепенно уменьшая зависимость от человеческого «я».

Недавно перед приемом я опять начал настраиваться на тяжелую, мучительную работу в помощи пациентам. И вдруг неожиданно до меня дошло: я раньше говорил людям: «Вы молитесь не для того, чтобы вымолить, выпросить что-то, а для того, чтобы через молитву и любовь к Богу изменить себя». Т. е. я молился для спасения своего человеческого «я». А молиться нужно для спасения Божественного в себе. И насколько мы живем для сохранения и увеличения Божественного в своей душе, настолько начинает расцветать и развиваться человеческое. Я сказал себе:

Ты приглашаешь людей на прием для того, чтобы помочь им ощутить реальность своего Божественного «я». И прием для тебя – это та же возможность увеличить Божественное в своей душе.

Я сижу в офисе и смотрю на циферблат часов. В 11 часов должна позвонить пациентка, с которой я обещал поговорить по телефону. Сейчас 11.15, но звонка нет. Сейчас за окнами начинается весна, хотя только 19 февраля. Светит по-настоящему весеннее солнце, и везде лежит снег. Последние снегопады сначала украсили город, а потом сугробы стали превращаться в жидкую коричневую кашу. Город опять стал таким, каким он был прежде: грязь, жуткие дороги, неработающие светофоры. «Страна неработающих светофоров», – думаю я. Но дальнейшее развитие этой темы тут же останавливаю. Просто страна унижена в морали, нравственности и человеческой любви. Молились на человеческое, значит, должны переболеть эту тенденцию. И здесь поиск виноватых только ухудшит ситуацию. Я с улыбкой вспоминаю вчерашнюю ситуацию.

Мы с моим знакомым ехали по набережной Невы к Эрмитажу. Прекрасная погода, искрящаяся под ледяным покровом Нева.

Слушай, а ты, хотя бы ради своих детей, не хотел бы уехать из России?

Я долго смотрю в окно машины, наблюдаю за проплывающим пейзажем.

В первую очередь ради детей я здесь и остаюсь, – говорю я. – Я 2 дня назад вернулся из Берлина. Все эмигранты уезжали в Германию ради детей. И чуть ли не 80% их детей стали наркоманами. Здесь они были унижены в человеческом счастье, приехали туда и стали молиться на это счастье и жить им, концентрация на сознании, на человеческом «я» усилилась в несколько раз. И их детям, чтобы выжить, приходится стать наркоманами.