Роберт МакКаммон - Песня Свон. Книга первая.

– Мужик, у меня был дядя в Детройте, и я вот что подумал…

Сестра выбралась из госпиталя и вышла на улицу. Она стояла, глядя на футбольное поле, покрытое палатками, машинами и грузовиками. Небо было мрачным, серым, тяжелым от туч. Справа, перед высоким зданием школы и под длинным красным навесом, была большая доска объявлений, где люди приклеивали свои объявления и вопросы. Возле нее всегда была давка, и Сестра прошла вдоль нее днем раньше, глядя на мольбы, нацарапанные на бумаге для заметок: “Ищу дочь, Бекки Роллинз, четырнадцати лет. Потерялась 17 июля в Шенандос…”, “Кто–нибудь, имеющий информацию о семье Дибаттиста из Скрентона, пожалуйста, оставьте…”, “Ищем преподобного Боудена, из Первой Пресвитерианской Церкви Хэзлтона, службы срочно нуждаются…”

Сестра подошла к изгороди, окружающей футбольное поле, поставила дорожную сумку на землю рядом с собой и просунула пальцы сквозь ячейки изгороди. Позади нее, у доски объявлений, раздались стенания женщины, и Сестра вздрогнула. О Господи, думала она, до чего же мы все дошли?

– Канзас, хм? Какого черта вы захотели уйти отсюда?

Пол Торсон был возле нее, прислонившись к решетке. На его сломанный нос, на переносицу, была наложена шина. – Канзас,– повторил он. – И что же там есть?

– Городок под названием Матисон. Я видела его в стеклянном кольце, а затем нашла в дорожном атласе. Вот куда я собираюсь.

– Да, но зачем? – Он поднял воротник своей потрепанной кожаной куртки, защищаясь от холода. Он боролся за то, чтобы оставить эту куртку, так же упорно, как Сестра за свою сумку, и носил ее поверх чистого белого комбинезона.

– Потому что… – Она замолкла, а потом решила рассказать ему, о чем она думала с тех пор, как нашла дорожный атлас. – Потому что я чувствую, как меня ведут к чему–то или к кому–то. Я думаю, что вещи, которые я вижу в этом стекле, реальны. Мои видения происходят в реальных местах. Я не знаю, почему или как. Может быть, это стеклянное кольцо – оно как… я не знаю… антенна или что–нибудь в этом роде. Или как радар, или как ключ к двери, о существовании которой я даже никогда не знала. Я думаю, меня почему–то ведут туда, и я должна идти.

– Сейчас вы говорите как леди, которая увидела многоглазое чудовище.

– Я не ожидала, что вы поймете. Я предполагала, что от опасности вы наложите в штаны, и не просила вас. Что, вы так и будете околачиваться возле меня? Они не выделили вам место палатке?

– Да, выделили. Я там еще с тремя мужчинами. Один из них все время плачет, а другой не может прекратить говорить о бейсболе. Я ненавижу бейсбол.

– А что вы не ненавидите, мистер Торсон?

Он пожал плечами и оглянулся, посмотрел на престарелых мужчину и женщину, у обоих лица испещрены келоидами, которые поддерживали друг друга, удаляясь, пошатываясь, от доски объявлений.

– Я не ненавижу быть один,– сказал он наконец. – Я не ненавижу рассчитывать только на себя. И я не ненавижу себя, хотя иногда и не слишком себя люблю. Я не ненавижу выпивку.

– Удачи вам в этом. И я хочу поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь, а также Арти. Вы много заботились о нас, и я высоко ценю это. Итак… – она протянула ему руку.

Но он не пожал ее.

– У вас есть что–нибудь стоящее?

– Что?

– Что–нибудь ценное. У вас есть что–нибудь стоящее, чего можно было бы продать или обменять?

– Продать для чего?

Он кивнул в сторону автомобилей, припаркованных на поле. Она видела, что он смотрит на старый, с вмятинами, армейский “Джип” с залатанным откидным верхом и маскировочной окраской.

– У вас есть что–нибудь в вашей сумке, на что вы могли бы выменять “Джип”?

– Нет. Я не… – А потом она вспомнила, что глубоко на дне ее сумки лежат кусочки стекла с вплавленными драгоценными камнями, которые она взяла там же, где и стеклянное кольцо – в руинах магазина стекла Штубена и “Тиффани”. Она переложила их в эту сумку из сумки “Гуччи” и забыла о них.

– Вам необходимо транспортное средство,– сказал он. – Не можете же вы идти пешком отсюда до Канзаса. И где вы собираетесь доставать бензин, еду и воду? Вам понадобятся ружье, спички, хороший фонарик и теплая одежда. Так вот, леди, то, что здесь вокруг, похоже на город “Доджей”, а для меня это смахивает на Дантов Ад.

– Возможно. Но вам–то какое дело, почему вы об этом заботитесь?

– Я не забочусь. Я просто пытаюсь предупредить вас, это все.

– Я сама могу о себе позаботиться.

– Да, бьюсь об заклад, что можете. Держу пари, что вы были раньше изрядной стервой.

– Эй! – позвал кто–то. – Эй, я вас ищу, леди!

К ним приближался высокий мужчина в пальто, в кепке с рекламой пива “Стро”, тот самый, который был караульным и услышал выстрелы. – Ищу вас, сказал он, жуя две жевачки. – Эйшельбаум сказал, что вы где–то здесь.

– Ну вот, вы меня нашли. Что же дальше?

– Ну,– сказал он,– когда я увидел вас в первый раз. Мне показалось, что вы мне хорошо знакомы. Он говорил, что вы носите с собой большую кожаную сумку, хотя, полагаю, именно это и сбило меня с толку.

– О чем вы говорите?

– Это было за два–три дня до того, как вы, ребята, появились здесь. Он прибыл точно так же, по этому самому М–80, днем в воскресенье; он был на одном из этих французских гоночных велосипедов, у которых руль низко. О, я хорошо запомнил его, потому что старый Бобби Коутс и я были на посту в церковной башне, и Бобби ударил кулаком по моей руке и сказал:

– Клайв, посмотри на это дерьмо!

Ну, я посмотрел, и увидел такое, что не мог в это поверить!

– Говори по–человечески, друг! – огрызнулся Пол. – Так что же там было?

– О, там был этот мужчина. Крутил педали велика по М–80. Но что было действительно сверхъестественным, так это то, что его преследовали тридцать или сорок волков, почти по пятам. Просто представление. И как раз перед тем, как он добрался до вершины холма, этот парень развернул свой велик и повернулся к волкам, и они, волки, съежились и прижались к земле, будто бы столкнулись лицом к лицу с Господом Богом. Потом они бросились врассыпную и убежали, а этот парень покатил дальше на своем велике. – Клайв пожал плечами, удивление отразилось на его простоватом лице. Ну, мы вышли, чтобы поговорить с ним. Здоровый парень. Крепкий. Сложно сказать, сколько ему лет. У него были белые волосы, но лицо молодое. Одет он был в костюм с галстуком и в серый плащ. По его виду нельзя было бы сказать, что он ранен или что–нибудь еще. У него были двуцветные ботинки. Я это действительно хорошо помню. Двуцветные ботинки! – Клайв хмыкнул, покачал головой и направил взгляд на Сестру. – Он спрашивал о вас, леди. Спрашивал, не видели ли мы женщину с большой кожаной сумкой. Сказал, что вы его родственница, и что он должен найти вас. Казалось, что он и в самом деле очень в этом заинтересован и действительно хочет найти вас. Но я и Бобби, конечно, ничего о вас не знали, и этот парень спросил у других часовых, но они тоже не знали вас. Мы взяли его в Хоумвуд, приютили и накормили, и позволили ребятам из Красного Креста его осмотреть.