Александр Мардань - Лист ожиданий

ОН.Ты куда?

ОНА.Полечу обратно. Сегодня. Как звонить в аэропорт? Я поменяю билет.

ОН.Подожди, сядь, не суетись. Я сделаю пару звонков, может, что-нибудь утрясу.

ОНА.Ты с ума сошел! Отсюда? А я буду есть скумбрию и ждать, пока его посадят?!

ОН.Сиди, ешь скумбрию. Я позвоню, только не из номера. Не знаю, как здесь с акустикой. (Рукой показывает на углы.) Все будет в порядке. (уходит.)

ОНА (закуривает, садится к телефону). Марина, привет! Да, долетела, в Одессе. Ну, ты знаешь, для всех я в Ленинграде. Прости, в Санкт-Петербурге. (Пауза.) Костя нормально, но с Олегом — катастрофа. Муж сказал, что его завтра могут забрать… (Молчит, плачет. Потом продолжает, всхлипывая.) Не могу я спокойно! Для меня одно слово «тюрьма» — и сразу отец перед глазами. Я тебе рассказывала, он преподавал в институте, и как-то попросил коллегу по кафедре помягче отнестись на вступительных к нашему соседу. Мальчик поступил, его родители не знали, чем отблагодарить. Подарили папе вазу, он ее той тетке отнес… А на следующий год она попалась на большой взятке. Трясли серьезно. Так серьезно, что она рассказала про все свои проступки начиная с трехлетнего возраста. В том числе и про папину просьбу, и про вазу… Ваза стоила больше тридцати рублей. Папу лишили звания, исключили из партии и посадили. Мне тогда было двенадцать. (Смотрит на еду на столе.) Знаешь, никогда не забуду, как мы с мамой пришли к нему на свидание. (Костя заходит в номер, но Вера, сидя спиной к двери, его не видит.) Мама принесла с собой сумку чего-то вкусного, и папа все пытался меня накормить, угощал печеньем… Я никогда не забуду его глаза на свидании… И вкус раскрошенного печенья… Все что угодно — только не это!!! Если Олег попадет туда — неважно, на сколько — на день, на час, на десять минут… Я сойду с ума. (Поворачивается, видит Константина.) Мариночка, извини, я тебе перезвоню. (Кладет трубку.) Ну что?

ОН.Как говорят в Одессе, быстро поднятое не считается упавшим.

ОНА.То есть?

ОН.Арестовывать уже не будут. Теперь нужно дело закрыть. Незнание закона не освобождает от ответственности. А знание — освобождает… Адвокат у вас есть?

ОНА.Есть один знакомый…

ОН.Адвокаты делятся на две категории: одни хорошо знают закон, вторые — судью. Ваш — какой?

ОНА.Скорее, первый.

ОН.Не годится. (Снова садится к телефону, набирает номер. Спрашивает Веру) Как фамилия следователя?

ОНА.Паршивцев.

ОН.Серьезно!

ОНА.Серьезно — такая фамилия.

ОН (уже по телефону). Привет, старик! У меня племянник в Москве попал в непонятку. (Пауза.) Тригорин. Олег Тригорин. (Пауза.) Да, да, того Тригорина… (Пауза.) Чего не признавался в родственных связях? Не время, товарищ. (Пауза.) Следователь Паршивцев. Да нет, серьезно, такая фамилия. Бауманская прокуратура. (Пауза.) Да, хотят пацану лапти сплести. (пауза.) Не берут… (Молчит.) Цена вопроса? (Пауза.) Годится, но чтоб совсем отстали. Береженого Бог бережет, а не береженого — конвой стережет. (Пауза.) Нет, Коля, стараться надо дома с женой, а мне нужно закрытое дело. Раз пар со рта выпустил, значит, уплачу. (Пауза.) Словами гуляешь, это ты — генерал-лейтенант, а я — просто лейтенант… Запаса. Все. По твоему вопросу через неделю все решится. Жду звонка. Целую. (Закуривает.)

ОНА.Костя, какие лапти?

ОН.Вера, я тут услышал про отца… А как же твоя анкета? «Я и мои ближайшие родственники под судом не состояли»?

ОНА.Время прошло, с папы судимость сняли, и я писала: «никто из родственников судимости не имеет». Наверное, те, кому положено, знали эту историю, но никогда о ней не напоминали. Так что такое лапти?

ОН.Решетка.

ОНА.А пар со рта?

ОН.В девятом классе у меня мама нашла нож. Настоящий. И сразу, с криком, отцу его отнесла. Зовут меня, думаю — прибьют. Отец сидит, рассматривает нож, и спокойно так спрашивает: «А ты им ударишь?» Я говорю: «Не знаю. Если кто-то нападет — может быть». Отец протягивает его мне и говорит: «Если ударишь — носи, а если не уверен — то не надо, потому что ударят тебя». Я это запомнил на всю жизнь. Поэтому перед тем, как что-то говорить… (Прерывая его фразу, раздается звонок мобильного.)

ОН.Да! Вопросов нет. (Пауза.) Чтобы нас любили за красивые глаза, их нужно, как минимум, иметь. Да. (Пауза.) Витя сегодня же привезет деньги. (Молчит, слушает.) Тригорин? Семьдесят третьего года рождения? (Пауза.) Ты не путай теплое с мягким… Много будешь знать, не дадут состариться. (Пауза.) Смотрящий сказал? (Пауза.) Понял. Только не строй из себя горба в авторитете. (Пауза.) Все. Спасибо. Когда на юг? (Пауза.) До встречи в эфире. (Кладет трубку. Вере.) Извини, мне нужно еще раз выйти. Съешь хоть что-нибудь. (Выходит из номера.)

Вера включает телевизор, звучит песня Шевчука:

Пока звучит песня, Вера наливает в стакан водку, выпивает, ест персик. Закуривает. В этот момент звонит ее мобильный. Вера вскакивает, выключает телевизор.

ОНА.Да, да, это я! (пауза.) Позвонили, сказали, что оставят на подписке? Я уже знаю. (Пауза.) Откуда? От Борис Николаевича. (пауза.) Нет, Ельцина. (Пауза.) Меня твои догадки сейчас не интересуют. Как, впрочем, и ревность. (пауза) Это все не по телефону. Приеду — расскажу. (Пауза.) Ничего никому не обещай. Ребята вышли наверх, вроде, все должно решиться. (Пауза.) Ничего, рассчитаемся… Начнешь же ты когда-нибудь руководить. Все. (пауза.) Еще раз говорю: сюда звонить неудобно! Я сама тебе перезвоню.

Кладет трубку. Заходит Костя.

ОН.Есть две новости.

ОНА (голосом, срывающимся от волнения, пытается пошутить). Начни с хорошей.

ОН.Так они обе плохие. Дело закроют. Но, во-первых, он должен тикать из Москвы. Все равно куда, не меньше, чем на пару лет. Во-вторых, ты ошибаешься. Он не просто влип, как благородный мальчик, за компанию с другом, а уже давно на учете как член устойчивой преступной группировки — это по-протокольному.