Феликс Неизвестный - Закатиглазка [СИ]

— Не вопрос! — Кобольд обнюхивал оторванный ус — Когда солнце пройдёт отметку в три часа пополудни, я разбужу вас.

— А вы понимаете время по солнцу? — восхитилась Закатиглазка.

— Конечно, — без тени сомнения ответил Кобольд — я же начальник прирождённый. Нет таких вопросов на которые я не знал бы ответов, и дел которых бы я не умел делать лучше всех! Так, что вы спите, а я буду вас охранять, мышь мимо меня не проскочит.

На том и порешили. Принцесса и Заяц тут же уснули, Принцесса подложив руку под голову, Заяц свернувшись калачиком у неё за спиной.

Когда Закатиглазка открыла глаза, солнца на небе, уже, не было видно, только красно — жёлтые лучи прорывались в лес с запада, за спиной у неё по-прежнему сопел бывший председатель совхоза, а на коленях, завернувшись с головой в передник, и оглашая лес, непостижимым для гномьих размеров, богатырским храпом, спал Кобольд.

Принцесса резким движением вытряхнула его из передника.

— Ага! — подскочил Кобольд — Проспали!

— Как проспали — вскочил заспанный Заяц — Теперь в лесу ночь провести придётся! Я замёрзну, околею!

— Не ссы в компот — съешь бутерброд! — оптимистично предложил гном — Сейчас пойдём ко мне, там заночуем, со всеми условиями, я там всё своими руками построил, — он показал свои ладони с кривыми пальцами — дом — полная чаша, правда, удобства во дворе, но, если, сильно припечёт можно и в уголке на полу.

— Мой возлюбленный Король, тоже, любит строительное дело, — Закатиглазка поднялась, и расправляла платье — наймёт шабаёв, они ему пару рядов сложат, он их выгоняет, не заплатив, приглашает следуюших, с ними таже история, и так, пока дворец не возведёт, не бросает дела, трудоголик мой ненаглядный.

— Странно, что он тебя на это не приспособил, — высказал удивление, уже, немного разбиравшийся в семейных делах монаршей четы Заяц.

— К сожалению я в строительстве неспособная оказалась, — вздохнула Принцесса — мне, только, черновую работу доверяют, разгружать песок, кирпичи, шлакоблок или щебень перетаскивать.

— Вот это ты подвела Его Величество, — отозвался Заяц.

— И не напоминай, — приуныла Принцесса.

Кобольд привёл их к низенькому бугорку поросшему мелким кустарником, за одним из кустов репейника был спрятан узенький тоннель. Кобольд, чуть пригнувшись, пошёл внутрь, приглашая и гостей. Закатиглазке пришлось лезть на четвереньках, следом пробирался, тихо чертыхаясь Заяц.

Благо дело, тоннель был короткий, а за ним находилась маленькая пещерка, очень низкая, Закатиглазка могла передвигаться в ней, только, полусогнувшись, отовсюду торчали корни, потолок был подпёрт старым бревном, в стене имелась выямка наполненая хворостом, служивщая камином и печью, под ней лежала охапка сена — постель, в пещерке стоял густой, плотный одуряющий запах, Кобольд, явно, не был сторонником, излишней гигиены.

— Вот это и есть условия?! — Заяц щурил глаза, тонннель, был одновременно и окном, потому пещерку наполнял интимный полумрак — Что же, узнаю руку мастера.

— У меня красный диплом архитектурно — зодческой академии, — не понял сарказма Кобольд — Сейчас, ещё, камин распалим, вообще, шикарно будет. Спички есть?

— Простите, нету у нас спичек, — недовольство Зайца росло — некурящие мы.

— Куда тебе, косой, курить, — Кобольд рылся в куче хвороста-то ли дело я, полмешка вирджинского табаку враз выкуриваю, — он вытащил две коротких палочки — а, ещё, у меня значок за разведение огня трением.

В полумраке раздалось шуршащее трение палочек и тяжёлое сопение Кобльда.

Длилась работа секунд десять, после чего Кобольд в бешенстве зашвырнул одну палочку, а вторую завпустил в Зайца, всё ещё тяжело дыша он свалился на сено и, тут, же захрапел.

Принцесса и Заец моча сидели прислонившись к импровизированной стене гномьего дома. Последний луч заходящего солнца покинул свод пещерки, и как бы прощаясь с ним Заяц громко чихнул, разбрызгивая мокроты по земляному полу.

— Не хватало мне, теперь, подхватить простуду, — испугался Заяц — в таких-то условиях, а у нас никаких лекарств, даже зелёнки, что бы пятки помазать нет.

— Не беспокойся, — Принцесса ласково положила ему руку на плечо — есть один безотказный способ.

— Если этому способу тебя обучил супруг, то не надо, — забеспокоился Заяц.

— Способ действенный, — заверила Принцесса — я на себе испытала. Как-то, в феврале, я заразилась вирусом гриппа, но решила, что лечиться, мне некогда, перетерплю, и принялась убираться в королевских покоях, но Король, как внимательный и заботливый муж, сразу заметил, что мне не здоровиться, спустился с трона, самолично подхватил меня на руки, и выбросил в окошко. Через три дня я пришла в сознание, а гриппа как и не бывало! И, только, убедившись, что я выздоровела, Его Величество разрешил мне вернуться к обязанностям, так я узнала про этот чудодейственный способ и полюбила Короля ещё больше.

— А я и не простыл, — поспешил заверить Заяц — это просто пыль в нос попала.

— Давайте не будем рисковать вашим здоровьем, вы, как — никак, мужчина пожилой — не солгласилась Закатиглазка — превентивные меры вам не повредят, вы нам завтра здоровенький и свеженький нужны.

— Не надо! — взмолился последний раз Заяц.

— Трусишка, — Принцесса взяла Зайца за шиворот, и как тот не упирался, но был выброшен на улицу, как мешок с мусором — утром вы мне, ещё, спасибо скажете.

— Давай я сейчас скажу, — предложил Заяц, в жизни никому не говоривший таких слов, и попытался залезть обратно, но второй раз был вышвырнут, так же бесцеремонно, как и в первый.

Поняв, что делать нечего, и возблагодарив судьбу, что Король Многоземельный не практиковал уринотерапию, Заяц нагрёб старых листьев, и закопавшись в них, заснул.

Настало утро. Роса застыла крошечными серебряными хрусталиками на юных зелёных травах, запел трелью лесной жаворонок, а в ответ ему громко выпустил утренюю порцию удушливых газов спящий Кобольд.

Принцесса вылетела из пещерки вытирая слезящиеся глаза и откашливаясь.

Заяц, которого разбудил предрассветный холод, уже, нашёл несколько грибков, вынюхал съедобные, позавтракал ими, и сидя на заду вылавливал из шерсти блох. Наконец из тоннеля, зевая и потягиваясь вышел и хозяин дома.

Он молча уселся перед пеньком, на который выложил из карманов горсть орехов, какие-то корешки, и флягу. По всей видимости Кобольд собрался подкрепиться перед долгой дорогой. У Зайца при виде, того, что удумал гном, в такой опасной близости от Закатиглазки, рот растянулся в ехидную усмешку.

— Что лыбишься, Зайчище? — заметил изменение его мимики Кобольд — Я с тобой не поделюсь, не надейся. Обидно? Ты — гавно, а я — повидло! Видишь ли, косоглазый, быть начальником, это не просто, привилегия, это обязанность, ткнуть каждому.