Феликс Неизвестный - Закатиглазка [СИ]

— Эта рука осмелившегося посягнуть на королевское золото, — пояснила Закатиглазка.

— Хорошая штука, — Король помахал обрубком — в хозяйстве нужная. А то сколько можно холопам по щекам хлестать собственною ручкой? — Его величество жалобно поглядело на свою пухлую нежную ладошку — А с таким инструментом я вдесятеро больше морд смогу отхлестать. Нужно, только, палку — держатель на неё заказать, что бы далеко не тянуться.

Король заботливо отложил гномью руку в сторону, загрёб приличную горсть золотых монет, намереваясь начать подсчёт содержимого горшочка, а Принцесса, уже взялась за ручку двери, намереваясь покинуть кабинет, но, неожиданно, уловила, непонятно откуда взявшийся, аромат роз.

Освежающий, нежный и немного сладковатый, он очень не понравился Принцессе.

Медленно, совершенно беззвучно, за спиной Короля отворилась потайная дверь, образовав прямоугольный проём в боку розовой бурёнки. За дверью никого не было, как будто она отворилась сама по себе.

— Дверь. — еле слышно прошептала Принцесса, внезапно пересохшими от волнения губами.

Король, занятый пересчётом соей законной собственности, ни на что внимания не обращал, только позвякивал, слаживыемыми в столбики, монетками.

Принцесса почувствовала лёгкий сквозняк, несмотря на плотно запертые ставни окон, и даже, легкий холодок, стал пощипывать кожу.

Закатиглазка напряжённо всматривалась в дверной проём, от напряжения глаз, ей стало казаться, что она различает в нём движение еле заметного, прозрачного образа, выдававшего себя лёгким искажением солнечных лучей.

Мягко, плавно, приближалось неопознанное явление к, ничего не подозревающему, Королю.

И замерев у самого плеча августейшего, резко обрело облик.

Облик белокурой феи в платье из белого золота, с открытыми плечами и усыпанном бриллиантовыми блёстками.

— А — а - а!!!. — только и смогла выдавить из себя Принцесса, признавшая свою крёстную.

Король, не чувствуя грозящей опасности, продолжал преспокойно выстраивать монеты столбцами.

Закатиглазка сорвала с ноги пынеступ и запустила им в Фею, дабы отогнать её от беспечного монарха, но от волнения рука Принцессы дрогнула и задала неверное направление снаряду. Пынеступ, разметав столбцы из монет, хлопнул Короля по носу, и упал перед ним на стол.

— Не понял! — Король Многоземельный ошалевшими глазами уставился на лежавшую посреди стола обувь.

— Бегите, Ваше Величество! — крикуна Закатиглазка Королю, снимая с ноги второй пынеступ — Я задержу эту ведьму!

Король вставил в глаз монокль и, нахмурившись, поглядел на приближающуюся, шагом, готового к броску, тигра, Закатиглазку.

— Ты в конец охамела от вседозволенности? — негодующе поинтересовался Король — Стоило мне спустить тебе одну провинность, так ты за новую принялась?

— Я спасу вас, Ваше Величество! — Принцесса резко подскочила к столу и широко размахнулась, собираясь залепить Фее по улыбающейся физии пынеступом.

— Прекратить! — рявкнул Король.

Принцесса опустила поднятую руку и вся как-то, разом, обмякла, и, даже, обула пынеступ обратно на ногу.

Король обернулся, оглядел Фею с ног до головы, снова повернулся к Закатиглазке и спросил:

— От чего ты меня спасать собралась?

— Эта ведьма! — Принцесса ткнула в Фею пальцем — Развратница и обольстительница, хотела заполучить ваше королевское золото! Она — сущее зло! Ей здесь не место, скорее гоните её! На костёр!

— Ведьма? Прогнать? — невозмутимо переспросило Величество — Может быть ты забыла, что я — Король!

— Нет, конечно! — замотала головой Принцесса — Вы самый величайший, самый скрепоносный, самый легитимный владыка на свете! Я об этом всегда помню! — она молитвенно сложила руки — Но эта третьесортная гадалка, — Принцесса, опять, ткнула пальцем в Фею — настоящая аферистка, она у вас во дворце, что-нибудь, да стащит, я её знаю.

— Ну ты, хотя бы, помнишь, что я здесь — Король, — монарх иронично усмехнулся — и то, уже, хорошо. А каждому королю, да будет тебе известно, по нашим, королевским, обычаям полагается иметь фаворитку, и можно, даже, не одну. Вон у других самодержцев в фаворитках ходят всякие певички, гимнастки и актрисы. Что же я хуже людей? Я — самый великий повелитель на земле, да и чего уж там таить, во всей вселенной. И, соответственно, в фаворитках у меня должна состоять могушественная волшебница и чародейка!

— Это кто? — Закатиглазка брезгливо поглядела на Фею, положившую ладони на плечи Королевского Величества — Это вы о ней, что ли? Да её потолок — это гадание на кофейной гуще, и то не верно выходит!

— Дитя, — произнесла своим сладким голосом Фея обращаясь к Принцессе — ты принимаешь всё слишком близко к сердцу.

— Бе — бе — бе! — передразнила крёстную Принцесса — Старая кашёлка, ты же, не так давно, амуры с гномом закрутила, в греховном сожительстве ему обещалась! Что, вдруг, изменилось?

— Многое, — всё так же ласково отвечала Фея — я, уже, не та наивная девочка.

— Не может быть! — в притворном шоке воскликнула Закатиглазка.

— Именно так, и не удивляйся, — не обратила внимания на подколку Принцессы Фея — я поняла, как не соблазнительно быть министерской пассией, но, ведь кто-то же пожаловал эту должность, и соответственно, этот кто-то, лучше министра. Так зачем же размениваться на мелочи? Губить свою юность с тем что менее, а не взять то что более?

— Как говорится — воровать так миллионами, — сухо произнесла Закатиглазка — а любить так.

— Короля, — закончила за неё крёстная и ослепительно улыбнулась.

— Но в твой идеальный замысел вкралась роковая ошибка, — кровожадно улыбнулась в ответ Фее Принцесса — это — я. Знаешь ли ты, что я и за гораздо более невинные поползновения расправлялась без жалости, и, даже, ни разу рука не дрогнула. Неужели ты, глупая, понадеялась на своё шаманство? Посмотрим как оно тебе поможет! — Принцесса внезапно выбросила вперёд руку и схватив Фею за одну косичек, переплетённых розовой лентой, и потянула на себя, а второй рукой вцепилась в завитую белоснежную чёлку крёстной и принялась неистово её трепать из стороны в сторону.

Фея запищала, от боли её нежные, как румяные персики, щёчки, залило краской, а в больших глазах выступили слёзы.

— Прошмандовка! — Принцесса впадала в иступление берсерка, грозивщее Фее большими неприятностями.

— Довольно! — Король хлопнул кулаком по столу с такой силой, что у него парик съехал на бок.

Принцесса с неохотой отпустила волосы крёстной матери и та, вытирая глаза, спряталась за спину Его Величества.

— Ты совсем распоясалась! — Его Величество, пыталось поправить сползший парик, но от волнения, у него ничего не выходило и тогда он, совсем, сдёрнул его с головы и зашвырнул в угол.