Феликс Неизвестный - Закатиглазка [СИ]

— Ваше Превеликое, опомнитесь, — увещевала мужа Принцесса — эта куртизанка магией вас очаровала, только и всего.

— Я — Король! — возмущалось в ответ Величество — Меня нельзя очаровать, наоборот, это я всех очаровываю!

— А меня больше всех! — порадовала Короля Закатиглазка.

— Так, ты доигралась! — Король Многоземельный трясущейся рукой выхватил из кармана связку ключей, снял один из них с кольца и бросил Принцессе — Держи! Это ключ от подвала. Ступай туда немедля, запрись и сиди там покуда я не позволю тебе выйти!

— Но Ваше Превеликое. — попыталась умилостивить Короля Принцесса.

— Ступай, кому велено! — не терпящим возражений тоном оборвал её Король — А что бы ты тебе там скучно не было, прихвати королевское платье для стирки, и шторы, тоже, перестирай, и ещё, перебери пшено от риса, сначала смешай два мешка, а потом перебери.

— Повинуюсь, Ваше Величество, — Принцесса безропотно склонила голову.

Король взял со стола пынеступ и протянул его Закатиглазке:

— Не забудь обувку. — сказал он, но в последний момент, что-то в пынеступе привлекло его внимание и, не отдав обувь Принцессе, он принялся изучать её через монокль, особо тщательно ощупывая пальцами каблук — Это же императорские пынеходы! — воскликнуло Его Величество после проведённой лично экспертизы — Такие носят, только, самые влиятельные правители в мире. Это, воистину, волшебные башмаки, обувший их может пожелать себе любую прибавку в росте и она сбудется. Благодаря такому фасону, на нашем общем фото для прессы, царь из династии Кимов мне до самого пупа был. Но, ужо, я его на следуюшей фотосессии обставлю! — Король раскатисто захохотал — С такими пынеходями, я среди всех наследных властителей, благородных кровей самым видным буду.

— Да вы и без того никому не уступали, — промолвила Принцесса.

— Не подлизуйся, — Король Многоземельный, снова, нахмурил брови — снимай второй пынеход!

Принцесса послушно стащила с ноги обувь и, с поклоном, подала мужу.

— Славно, славно. — пробурчал себе под нос Король, разглядывая пынеходы, стоящие парой на столе.

— Тебя подданные заждались, — нежно напомнила ему на ушко Фея — и тевелизионщики, уже, все ракурсы настроили.

— Ничего, с них не убудет, — Его Величесво продолжало любоваться пынеходами — я в этой стране властелин, являюсь когда хочу, — он повернул своё напудренное лицо к Фее — к тому же мне, ещё, золото нужно спрятать.

— Потом спрячешь, — уговарила Короля Фея — а я пока его посторожу, так что иди смело, ни о чём не беспокойся.

— Тогда, заодно, и за пынеходами моими пригляди, — попросил монарх — тебе, одной, в этой стране доверять, только, и можно. Остальные — воры и прохиндеи, один я — честный.

— Всё ради тебя, — Фея расправила локоны королевского парика и, снова, водрузила его на голову Его Величества, довольно сказав — вот какой красивый получился!

Король, неохотно встал, взял из корзины трость, помахал ей, разминая руку и прикидывая как наболдашник будет прикладываться к чиновничьим лбам.

— Пошли, — сказал он Принцессе — попутно прослежу, что бы ты в подвале заперлась, а не удрала на кутежи.

Закатиглазка любезно открыла дверь, пропустила Его Величество вперёд и вышла следом за ним, радуясь, хоть и тому, что сможет провести в обществе Короля еще не менее часа, пока соберёт всё что полагается в стирку.

Подвалы в королевсой резеденции были широки и просторны, ни один день в них можно аукаться, а человеку не знакомому с планировкой и, вовсе, леко заблудиться.

Здесь складировались картины, которые Его Величество скупало на аукционнах Европы, но которым не хватило места во дворце.

Целых три зала занимали ряды винных шкафов, забитые винами самых дорогих коллекционных марок.

Отопительный комплекс, занимал, самый большой зал, в котором было сложено пять водонагревательных котлов из огнеупорного кирпича, тут же лежала гора угля, предназначенного для топки котлов и колода для колки дров.

Прачечный зал был снабжён всем необходимым: глубокий колодец, обнесённый камнем, с жестяным ведром на ржавой цепи и дыркой в днище, большой чан для нагревания воды, стоящий на очаге и меха для раздувания пламени, два больших деревянных корыта и доска для ручной стирки.

В прачечной, в отличии от остальных помещений подвала, в котором в целях экономии не было проведено электричества, даже, имелся свой собственный источник света — маленькое прямоугольное окошко под самым потолком.

Принцесса бойко принялась за работу. Пусть задача перед ней была и непростая — попробуй — ка выстирать без порошка и иных химических средств, на которые Король наотрез отказывался тратиться, зато чистоту выстиранных вещей требовал отменную, но в родном доме любое дело спорится, и Закатиглазка, с песнями да прибаутками без устали и отдыха хлопотала среди корыт и тазов. Более того, она воспользовалась удачной ситуацией и выстирала, вместе с королевским и своё платье, и стало оно как новенькое, словно вчера из под руки портного вышедшее.

Как не много было работы, а за два дня непоседливая Закатиглазка со всем управилась, а пшено от риса — дважды перебрала, и, уже, начала было скучать, как в дверь позвонили. Звонок эхом разлился по подвальным залам и коридорам, разбудив, задремавшую Принцессу.

Ещё, не успев раскрыть глаза, Принцесса выскочила из корыта, приспособленного ею под кровать и побежала к двери, но, даже, не добежав, она услышала родной и любимый голос Короля Многоземельного.

— Выходи! — кричало его Величество с той стороны двери.

У Принцессы от радости чуть сердце из груди не выскочило. Величество великодушно прощает её! Она так и знала, что Король Многоземельный — самый всепрощающий из королей, она никогда в нём не сомневалась! Не то что некоторые.

Принцесса сделала три оборота ключом в замочной скважине и, словно бабочка, выпорхнула из подземелья.

Поначалу она ничего не видела, глаза отвыкшие от яркого дневного света слезились и отзывались неприятной резью. На пару минут ей пришлось закрыть их ладонью, пока они пообвыкнуться к новым условиям.

Когда же она, всё — таки смогла, безболезненно открыть глаза, то поняла, что, вообще, не узнаёт места, где находится.

Никакого дворца не было и в помине. Лишь фундаментный остов, густо поросший бурьяном. Не было ни выложенной брусчаткой дворцовой площади, ни парков, ни аллей. Принцесса стояла посреди пустыря, поросшего сорными травами и репейником.

Она было хотела спросить у Его Величества, что же здесь произошло, но от одного взгляда на августейшую особу слова застряли у неё в горле.

Великий и могущественный Король Многоземельный стоял перед ней завёрнутый в рванную дырявую мешковину и подпоясанный пожелтевшей тесёмкой. Чёрные, всклокоченные волосы на голове Короля стояли дыбом, а нечёсанная бородища, торчала лопатой. Большие как у снежного человека королевские ступни были босы и до щиколоток покрыты чёрноватой грязевой коркой.