Александра Руда - Некромантка

– Заткнись, – таким тоном сказал Живко, что я поняла, почему его отец уверенно движется к посту всеорочьего вождя. Яблочко от яблони…

На этой мысли я опять уплыла в беспамятство.

Выплеснутая на лицо вода заставила прийти в себя. Я открыла глаза и тут же повернулась на бок. Меня стошнило.

Живко присел рядом, протянул мне платок и кружку с водой. Я мрачно посмотрела на орка. Его фигура выгодно подчеркивалась горящим поодаль костром. Итак, уже поздний вечер. Скоро Ирга нас найдет и всем открутит голову. В том числе и мне за то, что попалась.

– Как же мне плохо… – простонала я. Неужели этот изверг вез меня вниз головой весь день? Удивительно, что у меня кровоизлияния в мозг не произошло. Чуть подвигавшись, я поняла что, во первых, руки и ноги у меня не связаны. И что тело болит даже больше головы. – Вы меня что, палками били?

– Нет, на коне везли, – объяснил орк. – Так как ты была без сознания, пришлось привязать тебя к шаману. Понимаю, конечно, что теперь ты себя не очень хорошо чувствуешь…

– Это очень мягко сказано, – я закрыла глаза, пытаясь призвать вращающиеся в глазах звездочки к порядку.

– Сейчас подойдет шаман и поможет, – сказал Живко. – А потом поедим и поедем дальше.

– Я не хочу…

– Тебя никто не спрашивает, – отрезал он.

– Я не про то, что поедем, а про еду, – сказала я. – Понятно, в обсуждении передвижений мне слова не дадут.

– Поесть тебе нужно. – Живко помолчал, а потом осторожно спросил: – А где истерики, слезы и все такое?

– А поможет? – живо заинтересовалась я.

– Нет.

– Тогда какой смысл тратить силы? Я их буду беречь, чтобы оторвать тебе под самый корень…

Живко широко улыбнулся:

– Погоди-ка отрывать, может, тебе понравится.

– Ха-ха-ха, – сказала я раздельно и отвернулась.

Живко не стал настаивать на продолжении разговора. Чуть позже ко мне подошел шаман с какими-то зельями и чашкой бульона. Я без сопротивления все выпила. Подчинить зельем они меня не могут, и вообще, буду ждать спасителей! Лимит самостоятельных подвигов я как раз недавно исчерпала. В конце концов, у Ирги есть теперь своя собственная армия, пусть и маленькая, зато с боевым опытом. Пусть использует ее в личных целях!

Потом меня усадили на коня за шаманом, привязали и орочий отряд двинулся дальше. Им как будто совсем не требовался отдых! И в темноте они двигались вполне уверенно.

Я пересчитала орков. Двадцать один. Ничего себе! Где Живко набрал столько сторонников, ведь он не мог же оставить питомник без присмотра? Или мог?

Пользуясь привилегированным положением пленницы, я поспала, хоть поза была и неудобной. А потом, уже под утро, от скуки принялась тыкать шамана пальцем под ребра.

– Прекрати, – шипел он по-орочьи, но я делала вид, что не понимаю. – Ну, хватит!

Интересно, он принципиально не пользуется ситорским или просто его не знает? А если не знает, то что он делал в Чистяково?

– Живко! – не выдержав, шаман пришпорил коня и догнал предводителя (вожака? До вождя он вроде еще не дорос…). – Живко, она… она меня пальцами тыкает!

Услышавшие это орки громко засмеялись.

– Живко! Но ты же сам сказал, что ее трогать нельзя, что я могу сделать?

– Терпеть, – предложил Живко. – Насколько я знаю, такое умение у вас, шаманов, приветствуется.

Ага, меня, значит, трогать нельзя? Сумрачное утро заиграло яркими красками.

Я прижалась к шаману потесней и горячо задышала ему в ухо. Орк дернул головой, длинные волосы, забранные в хвост, хрестнули меня по лицу. Я изо всех сил ткнула его пальцами под ребрам.

Шаман аж подпрыгнул.

– Терпи, – пропела я. – Ведь я должна быть рядом, чтобы твоя сила перекрывала мою. Как мы прекрасно проведем время!

– Ничего, – прошипел шаман, переходя на ситорский. – Ничего. Мне тебя трогать нельзя, но вот будет привал, и Живко тебе покажет! Он тебе покажет!

– Небо в звездах? – поинтересовалась я.

– Нет, как у нас порют непослушных женщин.

– А, ну-ну. Пусть попробует.

– Он сделает! Он – наш вождь!

Ого, вот это скорость подъема по профессиональной лестнице! Когда мы с ним виделись последний раз, Живко был обычным орком – ладно, не обычным, сыном Гопко, владельцем преуспевающего дела. Но все же жил в общинном доме и подчинялся старейшинам.

Когда мы, наконец-то, остановились, я плакала от боли в затекшем теле, стертых бедрах и голове. От конфликта шаманской и моей собственной магии меня как будто разрывало на части.

Как только меня отвязали, я свалилась за землю, сжалась в комочек и тихо застонала.

– Что с ней? – взволновано спросил Живко. – Нотко-рат, что ты с ней сделал?

– Думаю, нам нужен привал, – сказал шаман. – Ольгерда измучена. И магия… Я уже не могу удерживать ее силы.

– Тебя заметит Радко-рат, – поразмыслив, решил Живко. – Больше не требуется скрывать наши следы, мы достаточно удалились от Чистяково.

Связно мыслить я начала только через пару часов – после сытной еды, заживляющей мази и возможности свободно подвигаться. Но вот блокировать магию мне не перестали.

Обиднее всего было то, что предатель Клакерсилэль снял с меня практически все артефакты. Сами орки бы не решились их трогать. Спасибо, хоть несколько защитных оставил – парочку обычных щитовых и от черной магии. Ну, от черной магии он, наверное, и не смог бы снять, да и щиты мне от шаманской магии никак не помогут.

Живко, как настоящий командир, последил, как его воины разместились в густом перелеске, выставил посты, первым отведал варево из котелка. Орки переговаривались, посматривали на меня, но никто не решился подойти или что-то спросить лично.

Как оказалось, они тоже не железные, и скоро над лагерем установилась тишина. Живко подошел ко мне и бережно укутал в шерстяное одеяло.

– Из-за этого тупоумного эльфа нам пришлось выезжать раньше, извини, что такие неподходящие условия…

– Ой, да что ты извиняешься, – махнула я рукой. – Отпусти – и я тебя прощу.

Живко рассмеялся, а потом емко ответил:

– Нет.

Я вздохнула:

– Зачем ты это сделал, а?

– А зачем ты вышла за него замуж?

– Захотела и вышла! Тебя забыла спросить!

– Забыла! – серьезно ответил Живко. – Не думал я, что ты опять совершишь ту же ошибку.

– Это моя жизнь и мне решать.

– Ола, послушай… и осознай, наконец-то! Я никогда от тебя не отказывался. Никогда, с момента нашего знакомства, я шел против своего племени, старейшин…

– Я об этом не просила!

– Я говорю об этом не для того, чтобы похвастаться или пожаловаться, а чтобы ты поняла: я изначально был настроен серьезно. Я никогда не поступлю с тобой так, как он: хочу – брошу, хочу – вернусь.

– Живко, да ты ведь не жил со мной никогда! Откуда ты знаешь, может, ты бы сбежал еще быстрее, чем Ирга!