Ольга Воскресенская - Посол на подмене

– Кори! – окликнул начальника тайной канцелярии один из гвардейцев. – А вы уверены, что с послом все хорошо и визит в Храм нашей Богини ему не повредил?

– Да, а что? Вроде все в порядке, даже к алтарю смог прикоснуться.

– У него опять с глазами что-то не то, – пояснил тот же гвардеец, который накануне вечером удивлялся странным радужкам Никоэля.

Взгляды всех окружающих скрестились на лице белавца. Метаться было поздно. Ник вскинул подбородок и решил не скрывать свой дефект, пусть изучают. Эх, как не вовремя-то эликсир прекратил действовать, и четырех часов вроде не прошло. Он ведь не нервничал, не напрягался, с другими химическими соединениями не взаимодействовал. Разве что туман как-то повлиял…

– Ты же, по-моему, кареглазый был? – нахмурившись, осведомился кори Ксантар.

– Был! Я свидетель! – воскликнул Роэн вместо белавца. – Что-то тут не так.

– А что вам не нравится? – вызывающе спросил Ник, тяготясь чужим вниманием. Опять он шокировал окружающих, опять в напряжении придется ждать, как изменится их отношение. – Белая радужка не означает слепоту.

– Белая? А фиолетовую не хочешь?! – возопил министр иностранных дел, хватаясь за голову. Что за шутки?

– Зеркало есть? – хриплым от волнения голосом спросил белавец, ощупывая карманы, хотя и без того знал, что у него такой аксессуар не водился.

Как и следовало ожидать, гвардейцы отрицательно помотали головами, кори Ксантар развел руками, фин Астор даже не шевельнулся. Зато Роэн выудил из внутреннего кармана камзола небольшой кругляш без рамки – слишком простой для важного чиновника, зато в самый раз для шпиона, любящего тайком заглянуть за угол. Впрочем, ни белавца, ни тариманцев сейчас не заботили склонности вампира. Никоэль быстро выхватил зеркало из рук коллеги и принялся пристально изучать свое отражение. Все лицо на поверхности не помещалось, а вот один глаз… Левый действительно был фиолетовым. Чуть повернув голову, парень убедился, что и правый тоже. Тысяча драконов! Он ничего не понимает…

– Давайте разберемся, – потребовал фин Астор. – Какого цвета глаза были изначально?

– Белые, – ответил Ник, завороженно изучая отражение. Кажется, цвет ему подходил, красиво.

– Таких не бывает, особенно у вас, в Белавии, – подал голос Роэн, но, подумав, добавил: – Разве что у слепых. Но ведь ты точно был зрячим, я бы заметил неладное.

– Я не вру. Меня в детстве дразнили Бельмоглазым, пока я не составил эликсир, позволяющий на двенадцать часов окрасить радужку в коричневый, – пояснил Никоэль. – На собственном примере могу утверждать, что белые глаза возможны.

– У нормальных людей – нет, – не согласился вампир, заинтересованно рассматривая парня, словно увидел впервые. – Может, у других рас?

– У младенцев, – почти беззвучно произнес кори Ксантар.

– У кого? – подумал, что ослышался, Роэн.

– Белые глаза у младенцев нашей расы, не прошедших в Храме обряд принятия династии, – громче повторил начальник тайной канцелярии. – Поздравляю, Астор, кажется, я уже и без расследования выяснил, кто является твоим четвертым подопечным, недавно прошедшим обряд Обретения и ставшим совершеннолетним. – И он хлопнул друга по плечу.

– Теряешь квалификацию, потому что я об этом догадался еще минуту назад, – язвительно отозвался министр. – Только Никоэль ведь белавец.

– Наполовину, наверное. – Парень счел момент подходящим для объяснения. – Во всяком случае, я так думаю, потому что граф Иберникский нашел меня неподалеку от вашей границы. А еще мне слишком просто дается тариманский язык, хотя я не учил его в таком объеме. Да и Черныш, и появившиеся способности к магии это подтверждают.

Астор и Ксантар переглянулись, словно мысленно обменивались мнениями.

– Все совпадает, – заключил начальник тайной канцелярии. – Хотя у нас не принято бросать детей, пусть и полукровок.

– Еще странности за собой в Таримане замечал? – не успокоился фин Астор. Незаметно для себя, побуждаемый чувством ответственности и осознанием династического родства, он перешел к более простой манере общения. Хоть министр и ничего не имел лично против Никоэля, даже симпатизировал ему, однако никак не рассчитывал, что неожиданно обзаведется четвертым подопечным, особенно таким – считающимся теперь взрослым, но при этом со знаниями на уровне тариманского младенца. Да он же щит не знает, как поставить! И кодекс дуэльный вряд ли досконально изучил. И власть Богини над собой вряд ли спокойно воспримет. Впору схватиться за голову и начать рычать из-за объема проблем, которые придется решать. На других свою ответственность не свалишь, Богиня не даст и не простит. Белавец и раньше был личной головной болью Астора, как и остальные послы до него, но теперь… Теперь эта боль стала не мимолетной, не временной и даже не затяжной, она стала пожизненной!

– У меня были три нити, определяющие противников в поединках, – признался Никоэль. – С чери Биарном мы вопрос уладили, с тобой – тоже, все очень просто получилось, само собой.

– Третий кто? – напряженно спросил министр. – Надеюсь, не Ксантар?

– Не он, хотя конкретного имени я не знаю. Я просто видел белую нить, точно так же, как сейчас вижу вместо нее фиолетовую. И что-то мне подсказывает, какое-то внутреннее чувство, что поединок будет не простым, не на мастерство, а в защиту чести.

– Богиня не могла предопределить такой поединок, если ты ничем ее не оскорбил и никак не задел своего противника, – не поверил Астор. – Ты уверен?

– Первый вариант отметаем, Аридан ему благоволит, – вмешался Ксантар.

– Вспоминай, кого из тариманцев ты хотя бы мимолетно, но от души пожелал убить, – потребовал министр, поняв, что проблемы придется начать решать даже раньше, чем он рассчитывал.

– Никого, честно.

– А кто мог захотеть убить тебя?

– Организатора покушений считать?

– Ого! Кажется, у нас появилась ниточка, ведущая прямиком к преступнику, – присвистнул кори Ксантар. – Знать бы о ней раньше…

Ник пожал плечами. Откуда ему было знать, что дуэль до смерти Богиня могла назначить только с истинным врагом, не по простой прихоти? Впредь умнее будет. Надо потом в Храме сказать спасибо Аридан, которая действительно указала на требуемого человека, на преступника. С опережением, так сказать, ответила на прозвучавшие только сегодня вопросы. Парень был поражен, а еще немного корил себя за то, что сразу не заинтересовался и не попытался пройти по нити. Но навалилось столько проблем, что эту казалось уместнее оставить на будущее.

– Так, мы сейчас идем искать преступника, теперь он от нас никуда не денется, – постановил кори Ксантар.

– Его арестуют?

– Нет, у нас нет тюрем. Его приведут сюда, на арену, а дальше…