Татьяна Форш - Как найти Феникса

Мул лениво покосился на меня и, равнодушно махнув хвостом, продолжил путь.

Я только и смогла выдавить:

– Да верю я, верю!

Борька благодарно фыркнул и продолжил что-то нагло врать мулу. Благо тот ответить не может. А если бы даже мог, мне кажется, все равно бы ничего не ответил рыжему болтуну, случайно оказавшемуся в его упряжке. Впрочем, сейчас мне было не до них. Я покатала в руках монетку, надеясь на продолжение разговора.

– Что значит съедят? Мы попадем к гулям? К людоедам? К пустынным волкам? Если, конечно, такие имеются…

Вот только коварной кругляшке мои вопросы были до лампочки. Даже пугание Чуром не возымело действия.

Зараза пятикопеечная!

Вернувшись, Афон нашел меня за занятием «придумай ругательство поядренее». Запрыгнув на телегу, он поинтересовался:

– Чего случилось? Совсем солнышко голову напекло? Или опять с медяками решила по душам поговорить?

– Долго рассказывать… – Я отмахнулась, старательно пряча «серебряного оракула» за пазухой. Рассказать ему о том, что услышала от этой «медяшки», или пока не надо? – Что у тебя? Как пообщался?

– Да понимаешь… – Змей почесал голову и покосился на меня. – Вроде и караванщик нам попался – золото, а не человек, да только неспокойно на душе. Про бурю поговорили. О приметах. Говорит, что успеем дойти до развалин. Там раньше пост султана стоял. Стражники охраняли подступы к Кейфиру, а караваны могли найти отдых. Да только однажды что-то случилось. Пост был разрушен, и за полстолетия его никто так и не восстановил. Причем версий миллион и у каждого своя: кто-то говорит, что всему виной частые бури в здешних местах, кто-то думает, что это злой колдун потешился за то, что ему не дали пройти в столицу, а кто-то вообще не мелочится и считает, что беда в том, будто жадные стражи прогневили богов. Ну и получили молнию в… крепость.

Еще не легче!

– Думаешь, в руинах нас ждут какие-нибудь чудовища? – Я поежилась. От волнения и приближения чего-то неизбежного повеяло холодом даже в жаркий день.

– Даже если и так – пусть ждут. – Афон растопырил зеленые пальцы, демонстрируя десятисантиметровые когти. – Еще меч у караванщиков одолжу. Он им все равно ни к чему. Люди мирные… А пока зазря не тревожься. Лучше отдыхай. Я буду сторожить твой покой!

Я улыбнулась.

– Афон, ты изменился. Стал будто взрослее… Ответственнее, что ли.

– Правда? – В глазах Змея блеснула радость. – Ты действительно так думаешь?

– Я так вижу! – Мои пальцы коснулись его руки. – Ты очень добрый, сильный, смелый. Любая девушка будет за тобой как за каменной стеной!

– Любая? – Афон покосился на мою руку так, что я поспешно ее убрала. Тогда он посмотрел мне в глаза. – Даже принцесса? Прекрасная, как рассвет, далекая, как звезда, желанная, как свобода…

– Ну… – Я потупилась. Это он сейчас к чему? – Возможно, что и так могло бы получиться, но… Я очень тебя ценю, Афон. Только я люблю Ника и это не изменить. Так уж вышло…

– Гм… И я тебя очень ценю, Вась… – Указательный палец Афона коснулся когтем моего подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза. Он улыбался. – Я за тебя и за Ника любому голову отвинчу, да только я влюблен не в тебя… как ты, возможно, подумала.

Я растерянно поморгала, не зная, радоваться мне или огорчаться. С одной стороны, гора с плеч, а с другой стороны, даже ревность царапнула! Всю дорогу думала, что это чудо природы сохнет по мне, а потому за мной и в огонь и в воду топает, а тут…

– И где это ты себе уже успел принцессу приглядеть?

– В царстве Шамаханском. Когда колечко выручали. – Теперь настала очередь Афона застенчиво прятать глаза.

Меня осенила догадка. Точнее, дошло, как говорится… на третьи сутки…

– Яллар?!

Афон скромно кивнул.

– Я не рассказывал. Вы же тогда с Ником сбежали, а меня местные ведьмы на обряд потянули. Сам обряд я помню плохо, только слова одни запомнились, что мне главная чертовка сказала. Говорит, вроде свадьба – свадьбой, выбор Яллар никто не оспорит, да только вернуться к принцессе я смогу лишь полностью изменившись. И Мафаня мне тоже это сказала. – Змей наконец посмотрел на меня. – Раньше я думал, что измениться – значит вернуть себе первозданный облик, а сейчас, когда ты сказала, понял. Бог с ним, с обликом. Ведь Яллар тогда выбрала меня вот такого. Значит, дело не в облике. Не совсем в облике. Дело… в душе?

– Конечно! – Я по-дружески положила ему голову на плечо и, глядя в небесную глубину, заговорила: – Помнишь, как стал выглядеть Ник, перед тем как его утащил Пепельный? Но теперь я понимаю, что это только иллюзия. Внутри он остался прежним! Таким, каким я его знала!

– Как все сложно, принцесса… – Афон осторожно обнял меня за плечи.

– Да ничего сложного, – хмыкнула я и глубокомысленно заметила: – Лишь бы не съели…

– Отлично! – Феникс почти с ненавистью посмотрел на связку ключей, оставленных ему сестрой. – У нас есть ключи, и мы даже знаем, что они должны открыть, но я по-прежнему не помню, где находится сад, в котором я якобы любил играть!

– Ой, да божечки ты мой! Тоже нашел проблему! Это как раз таки и не проблема! – влез домовой, оглядел притихшую публику и придвинулся к Нику. – В первую очередь надо наведаться в замок Пепельного. От садов там, правда, мало чего осталось, но гробы-то явно не завяли. Найдем!

– Отлично! – Ника, похоже, заклинило на этом слове. Не то чтобы он не хотел вставать на путь, подсказанный Гамаюн. Хотел! Даже очень хотел вспомнить и обрести себя. Но ощущения, которые преследовали его, – никчемности, бессилия и неспособности хоть что-то сделать без помощи друзей, которых он по сути даже не помнил, – эти ощущения сводили с ума, не давая возможность трезво рассуждать. – Значит, я должен вернуться в замок, из которого едва спасся? Почему бы и нет? Всегда любил риск.

– Да ты не переживай, – хлопнул его по плечу Василий. – Я знаю сотни потайных ходов, о которых Пепельному не узнать и за тысячу лет! Проведу! К тому же в логове врага у нас имеется надежный товарищ!

– Это какой же? – Ник ощутил прилив надежды, но леший все испортил.

– Да почти никакой! Это он говорит о музе Тихомире Петровиче. Тот уже несколько веков ведет подрывную работу в стане врага! А конкретнее – подбивает слуг Пепельного на пьянку. Точнее, с помощью нехитрого колдовства вызывает у бедолаг по утрам пожар каких-то одному ему ведомых труб! Попытался пару раз и Пепельному внушить нечто подобное, да тот не поддается. Одним словом – чужак! Чтобы наши да отказались от самогонки, настоянной на кедраче?

– Угу. Здорово! И чем нам этот алкаш-засланец поможет? – Ник подержался за голову. Какая-то комедия абсурда! Как все просто и понятно было в Лукоморье! Это – враги, это – друзья, а это – Василиса!