Денис Анисимов - Сын гадюки

– Итак, если бы я был Чингисханом, куда бы мог деться? – спросил Чаушин то ли себя, то ли Че Гевару, жующего траву прямо из-под ног пастуха.

Чаушин смотрел по сторонам, пытаясь взглядом найти хоть какую-то зацепку. Ощутив дискомфорт в области правой ступни, он вздрогнул и опустил голову вниз.

– Че Гевара, как тебе не стыдно?

Рогатое чудище невозмутимо пыталось жевать мокасин пастуха.

– Он же из кожи твоего брата! – корил Че Гевару Чаушин, – помнишь, как вы были дружны с Цезарем? А теперь ты пытаешься его съесть?

Если бы Чаушина спросили, чем Че Гевара отличается от собратьев, тот, не задумываясь, сказал бы: «Он всегда голодный и совершенно не понимает, что съедобно, а что нет». Действительно, Че Геваре было все равно, чем набивать желудок: камнями, лягушками, мокасинами. Он жевал не останавливаясь. Вся его жизнь была одной нескончаемой трапезой. Однажды этот бизон собирался захомячить змею. Его счастье, что Чаушин оказался рядом, и все обошлось.

Чаушин резко убрал ногу в сторону, но остался без мокасина. Че Гевара, причмокивая, жевал обувь, не планируя ее возвращать. Юноша схватился за мокасин и стал выдергивать его из пасти лохматого проглота. Поборовшись со своим подопечным примерно минуту, Чаушин упал на спину, потому что обслюнявленная добыча бизона выскользнула из рук.

– Ладно, ты победил!

– Отличная история для сегодняшнего праздника многолетия! – ликовал голос. – Расскажи всему племени, куда делся твой мокасин, когда тебе будут вручать ожерелье из клыков!

Чаушин начал подниматься с земли, но замер на четвереньках, увидев свежие следы копыт, ведущие от Зеркального озера (что с краю поляны) прямиком к стаду. Это было странно, ведь никто с той стороны не приходил.

– Что-то здесь не то… – думал вслух пастух, – в стаде не появилось новичков, а Чингисхан куда-то пропал, – Чаушина озарило: – он пятился к озеру!

Юноша отправился по следам пропавшего бизона, не вставая с четверенек. Отпечатки копыт уходили прямиком в воду. Озадаченный пастух выпрямился и упер руки в бока.

– Куда ты делся?

– Проверь на дне, – подсказал внутренний голос.

Чаушин, как обычно, хотел отмахнуться от сомнительных советов внутреннего голоса, и все же… Что, если Чингисхан решил спрятаться под водой? Раньше он подобного не вытворял. Но в этом же весь смысл пряток – находить новые места, о которых водящий не догадается.

Чаушин зашел в воду по колено и приготовился нырнуть.

– Когда-нибудь я посажу тебя на привязь, – сказал он вслух, надеясь, что Чингисхан услышит и вылезет сам.

В толще воды кто-то зашевелился. Чаушин замер, ожидая, пока поверхность озера разгладится и станет лучше видно, что там на глубине. К нему подплыла стайка колючих рыб – постоянных жителей Зеркального озера.

– Ребята, вы случайно тут бизона не видели? Здоровый такой, рогатый, с коричневой гривой.

Рыбы были похожи на маленькие красные кубики. Они изо всех сил махали плавниками, пытаясь избежать столкновения друг с другом, чтобы не наколоться на короткие острые иголки, которыми были покрыты их тела. Стайка дружно выстроилась в три прямых линии. Получилась стрелка, указывающая вдоль берега.

Чаушин последовал в заданном рыбами направлении, с трудом шагая по илистому дну. Ноги по щиколотку проваливались в песок. Водоросли оплетали голень, делая каждый шаг все сложнее и сложнее. Держа строй, колючие рыбы плыли впереди, указывая путь.

Добравшись до противоположной стороны озера, красная стрелка повернулась к берегу. Чаушин от досады шлепнул себя ладонью по лбу:

– Я же мог пройти по берегу!

– Мог, – подтвердил голос, – будь ты чуточку умнее.

Пастух посмотрел туда, куда указывали рыбы. Прямо из воды вели следы копыт Чингисхана. Чаушин повторил путь своего подопечного, который пытался сбить его со следа, пройдя по мелководью.

– Хитрый, зараза! – изумленно сказал Чаушин.

– Похитрее некоторых… – добавил голос.

– Спасибо, ребята! – Чаушин помахал рыбкам и по следам Чингисхана ринулся на сушу.

Отпечатки копыт вели вглубь Баобабовой рощи. Бизон вилял между огромных стволов. Повсюду, где прошел Чингисхан, были поломаны ветки кустарника. Этот персонаж не отличался аккуратностью и грацией.

Чем глубже в рощу заходил Чаушин, тем сильнее он ускорял шаг, чтобы быстрее найти любителя пряток и вернуться с ним к стаду.

– Веди себя как бизон, – приговаривал он, ступая точно по следам Чингисхана.

Бизону удалось втянуть пастуха в игру. Чаушин уже бежал сломя голову. Озерная вода в его единственном мокасине хлюпала все чаще. Водоросли с ног цеплялись за поломанные Чингисханом кусты и оставались на них. Захваченный азартом, Чаушин не видел ничего, кроме углублений в земле, оставленных копытами. Разогнавшись до предела, Чаушин впечатался лбом в баобаб.

От удара голова закружилась. Чаушин не устоял на ногах и сел в огромную лужу у подножья дерева.

– Да что сегодня за день? – заворчал пастух, потирая ушибленный лоб.

– День твоего многолетия, – хихикал голос.

Чаушин встал и отряхнулся. Вода с его набедренной повязки капала на землю. Пастух взглядом проводил путь Чингисхана до подножья дерева, в ствол которого он ударился лбом. На этом месте след обрывался.

Чаушин огляделся: кусты в округе целы, трава не примята, молчаливые баобабы всем своим видом демонстрируют полное отсутствие интереса к происходящему. Поиски зашли в тупик.

– Ну и где ты, лохмадей? – задумчиво спросил Чаушин.

– Ы-ы-ы-ы! – послышался рев откуда-то сверху.

Чаушин поднял взгляд туда, где раскинулась безлиственная крона самого старого баобаба во всей роще. Давным-давно отмершее и окаменевшее дерево тянулось к небу и, казалось, почти доставало облаков. Ствол был покрыт трещинами, в которые человек запросто мог засунуть ладонь, но только человек. Как по этому стволу вскарабкаться бизону – огромная загадка. Однако Чингисхан нашел способ. Он сидел на одной из толстых веток, пугливо обвив ее ногами. Между бизоном и землей было расстояние, в пять раз больше роста самого высокого жителя племени куроки.

– Какая прелесть… – сказал Чаушин с сарказмом и острым чувством безысходности одновременно. – Спускаться собираешься?

– Ы-ы-ы-ы! – испуганно проревел бизон.

Чаушин не видел иных вариантов, кроме как самому залезть на дерево.

– Чингисхан, ты же не мартышка. Что ты здесь забыл? – громко ворча, он взбирался все выше и выше.

Оказавшись на одной ветви с Чингисханом, Чаушин сел рядом, потрепал бизона по холке и задумчиво спросил:

– Страшно спускаться?

– Ы-ы-ы-ы! – рев был тихий, с печальным согласием.

– Я тебя понимаю. Мне тоже туда не хочется, – Чаушин указал пальцем вниз, в сторону своего поселения, – все готовятся к ритуалу посвящения. Мне исполняется много лет. Только вот чему радоваться? Родители должны гордиться тем, что вырастили настоящего мужчину, а мои родители… – Чаушин задумался.