Евгений Минин - Не для героев

Первая улица Полупорта! Посреди стоял запыхавшийся Капюшон. Со стороны складывалось впечатление, что в этом балахоне нет постояльца, и если бы не две тощие ножки в старых сандалиях, торчащие из-под подола мешковатого одеяния, могло показаться, что балахон висит на вешалке, а не на человеке.

Движение явилось доказательством наличия живого существа внутри пыльного наряда. Тяжело дыша, он продвинулся по первой улице до того места, где друг напротив друга, скрипя цепями, на него смотрели две вывески – «Три топора» и «Хромой кхонь». Пустой капюшон взглянул на одну вывеску, потом на другую. Он ещё трижды осмотрел одинаковые рассохшихся таблички с названиями заведений, кстати, созданные одним художником, о чём свидетельствовали абсолютно идентичные краски, цвета и почерк.

Изучив вывески куда внимательнее их владельцев и исполнителей, Капюшон опустил наполненный тенью разрез для лица на уровень горизонта и уставился на двери заведений. «Скидки героям на ночлег и блюдо дня», ниже висела вторая табличка – «Блюдо дня: Похлёбка из твёрдорыла». Вывеска на второй двери не пыталась привлечь гостей деликатесами и, не считая птичьего помёта, на ней была лишь надпись «для героев».

Неизвестно, о чём подумал человек внутри балахона, но он сделал шаг в сторону «Трёх топоров». В этот момент на место, где стоял Капюшон, рухнул старый картавый крылохлоп. Не то чтобы принятое решение спасло жизнь Капюшона, но он посчитал это знаком и уже уверенным шагом последовал в заведение. Захлопнувшаяся за его спиной дверь от удара скинула с себя старую грязь. В том числе и птичий помёт на табличке «для героев», под которым скрывалось важное дополнение «Не».

Несмотря на расположение, «Три топора» – новый трактир. Хозяин открыл заведение в подвале, где раньше жил сапожник Тоб. Но жизнь, как известно, не продлишь новой набойкой из кожи пустынного барога, а в случае Тоба именно такая набойка и оборвала его существование. Заказав свежую кожу, мастер не подозревал, что она окажется настолько свежей, что атакует его, едва он откроет ящик. Закалённые предбрачными боями рога оказались крепче черепа сапожника, а сама мастерская освободилась в тот же день.

Уже через неделю после нелепой смерти Тоба старая дверь открылась под новой табличкой. Хозяин «Трёх топоров» не чинил сапог, но на какое-то время помогал забыть о проблемах с обувью.

Постоялый двор, новый он или старый, должен отвечать неписаным требованиям и иметь определённую атрибутику – завсегдатаи, изюминка и центровой.

Завсегдатаи – гарантия качества, проверенная временем. Завсегдатаи, как правило, создают фон, часто статичный. Как каменные статуи, они застывают в самых неудобных позах. Облокотившись на спинку стула или на стол, в основном, лицом; издавая булькающие и свистящие звуки, они исполняют свой непростой долг. Во многих трактирах таких даже не просят покинуть заведение, когда оно закрывается.

Изюминка – вот что привлекает к заведению основную толпу. Будь то музыкант, девушка, разносящая напитки, или брага (реже – брага), но изюминка должна быть. Без неё про трактир никто не станет писать. А если про него никто не пишет, то кто ж туда пойдёт? Зная, что у него нет шанса попасть в историю, рассказ или легенду, ни один герой не станет останавливаться в харчевне. В то же время ни один словосклад не пойдёт в таверну, где не будет хоть мельчайшего шанса повстречать знаменитого героя и написать о нём. Таков замкнутый круг, начало которому не найти ни кузнецам, ни самоучам.

В «Трёх Топорах», в отличие от многих, а в случае Полупорта – от всех трактиров, была невероятная брага. Ходили слухи, что Воллова брага доставляется в «Топоры» от бурлоков. Они пришли с Плавучих островов, никто уже не помнит когда, и обладали неким интеллектом, чем не могли похвастаться их соседи на осколках Флидоры. Некоторые герои утверждают, что слышали, как бурлоки говорят. А ещё они издавна варят лучшую брагу и, учитывая напряжённые отношения людей с бурлоками, достать волшебный нектар можно было, только нападая на их винокурни. Таким образом герои могли добыть себе бочонок-другой. В таверне «Три топора» этот дивный напиток лился рекой, и посетители ломали головы, откуда владелец раздобыл рецепт, но после двух кружек этот вопрос покидал их воспалённые головы и занимал почётное место среди вопросов пятой степени важности.

Центровой – это тот, вокруг кого собирается больше всего посетителей. Его столик никогда не бывает пуст, и многие приходят в таверну только ради того, чтобы послушать или просто поглазеть на него. Центровой в мире Флидоры, как правило, – герой с богатым послужным списком, реже – словосклад или бард, предлагающий увлекательные истории за кружку браги или миску супа; иногда это сам хозяин с багажом рассказов о своей разнообразной и увлекательной, хотя чаще всего вымышленной жизни. Центровой в «Топорах» был именно таким хозяином, и список его историй был бесконечно велик. Слушая его байки, никто и не думал, как можно успеть столько сделать и повидать за одну жизнь. Посетители верили, так как выдумать столько всего необычного им казалось невозможным. Как и с происхождением «бодрой», как её называли завсегдатаи «Трёх топоров», браги, вопросы о достоверности историй снимались парой кружек фирменного напитка.

Капюшон стоял у двери и, не сходя с места, проводил взглядом по залу таверны, как маяк, возвышаясь на молу, скользит светом фонаря по ночному горизонту. В отличие от маяка, Капюшон не привлекал к себе желаемого внимания. Даже не видя выражения его лица, скрытого глубоко внутри, было понятно, что он как раз в нём нуждался.

А тем временем часть столиков просыпалась после утренней порции браги, часть отходила ко сну, поторопившись с дневной. Крупнотелые посетители с крепкими мышцами проявляли интерес к девушкам, безуспешно пытаясь расстегнуть маленькие пуговички на их блузках своими толстыми, чёрствыми от жизни пальцами. Несколько зелёных плащей из Гильдии воров в сторонке изучали рынок и потягивали разбавленную брагу.

В большинство таверн, кстати, запрещено проносить воду и подливать её в свои стаканы. Наказания устанавливаются хозяевами и по степени суровости разнятся от просьбы публично вылить воду до отсечения руки. Часто наказание выбирается общим голосованием посетителей.

– Добрый день! – раздался голос из-под капюшона, тут же заглушённый криками, смехом и стуком деревянных кружек о столы, другие кружки и головы. – Мне нужна помощь! – Капюшон бесславно повторил попытку пробить стену шума. – Я ищу героя!

Такого эффекта он не ждал, стена гама рухнула, и перед ним воцарилась тишина, из которой на стоящего в дверях Капюшона поглядывали все бодрствующие глаза таверны. Напряжение росло, как в воздушном шарике, который никак не перестанут надувать, и уже близился момент, когда… Нога, как бы странно это ни звучало, спасла положение. Ведь именно она бодро ударила в дверь, а та, в свою очередь, распахнулась и оттолкнула Капюшона в сторону завсегдатаев «Трёх топоров». Обладатель этой ноги ушёл на второй план и не был бы упомянут вовсе, не имей его конечность своей роли в истории.