Олфель Дега - Демон по вызову

В отличие от меня. Я такой чуткой не была. И, как часто вещала мать, быть мне старой девой скучей кошек.

Так она высказывалась, глядя на Маняшку. Которая, собственно, и была основой будущей кошачьей кучи.

Буйного соседа увели. Просто открыв перед ним крышку кастрюли. И он послушно пошёл следом за борщом, на кухню.

На мою кухню! Пока успокоила распушившуюся недовольную кошку, пока доковыляла по коридору… Времени на то, чтобы расположиться с комфортом у парочки было много.

Седой бугай сидел за столом. Кристинка суетилась у шкафчиков. Интересно, кормить жертву будут с ложечки?! Или разрешат самому зачёрпывать суп мускулистой ручкой?

Мечта всей жизни – бытовой инвалид. Который сидит и ждёт обслуживания, пялясь в стенку. Хотя отмер, когда перед ним реально появилась ложка с супом.

– Я не младенец, женщина, – прорычал он, глядя тяжёлым взглядом на Кристину.

Та дрогнувшей рукой перенаправила ложку и нервно съела суп сама. Мне тоже досталась порция мрачного прищура.

– Еда, ведьма. Настоящая.Сырое мясо. Много.

Говорит, будто это мясо рубит…

– Стесняюсь спросить. А не перебор с белком? – уточнила я, – можно хоть картошку сбоку порезать кубиками? Сырую, конечно.

Задумался.

– В жилье сверху, в холодном шкафу, картошки точно нет, только мясо, – наконец, сказал он, – отошли свою служанку с варевом. Сегодня отправишь меня домой, в мой мир, через пентаграмму. Или на одну магичку…

Да я в курсе уже, не надо повторять.

– Пентаграмма сгорела, новую надо рисовать, – задумалась я над процессом. Одновременно шипя на Кристинку, чтобы ушла от психа подальше, – в вашем квартире на восьмом этаже отличный пол.

– Мрамор, – подтвердила коллега, вздыхая.

Чем-то ей запала в душу квартира пожарного больше, чем он сам.

– В смысле, служанку?! – вдруг спросила Кристина, расширив глаза.

– Отлично. Мрамор точно не сгорит, – подхватила я, отходя с прохода, – вы идите, мясом перекусите. А я…

Уберу борщ, который нервная Кристина разлила по полу, и, прихватив кастрюльку, гордо удалилась.

Мы с психом проводили её одинаково тяжёлыми взглядами. Нет, ну это надо же! Второй день после прихода коллеги такой свинарник остаётся! Ещё и прошипела мне, что отомстит на работе.

Можно подумать, это я её служанкой назвала, и борщ отвергла.

– У нас на Эритре тоже сложно с прислугой, – наконец, сказал сосед.

– Эритра – это Абхазия, что ли? – из вежливости спросила, прикидывая, какой тряпкой собрать бульон с капустой с пола.

– Это мой мир, ведьма, – раздражённо ответил бугай, – я – Артур, десятник герцога Трума. И ты меня выдернула как раз во время турнира. А мог быть уже сотником. Если бы успел убить моего противника. Кто вообще в наше время чертит такие кривые порталы между мирами?! Тело, куда ты меня засунула, разом потеряло половину жизненных сил.

Ну хоть не принца наследного на огонёк занесло, и то радость. Хотя вопрос с психиатрической неотложкой оставался всё ещё открытым.

Мне показалось краем глаза, что седая голова соседа резко потемнела. Как тогда, в зеркале. Вздрогнула, повернулась к соседу, застыв.

Он посмотрел на меня, наклонив голову и прищурив глаза. Как бы перед санитарами, когда они приедут, сделать вид, что у меня всё нормально, и с утра никаких галлюцинаций не было? Если буду орать: «Демон из Эритры!» и тыкать в соседа пальцем, а он радостно подтвердит инфу, то смирительные рубашки наденем оба.

Придётся продлить больничный совсем по неожиданному поводу.

Как и мои раздумья. Так как сосед, устав смотреть на меня, застывшую на полу, просто дёрнул наверх, разместив на широком плече. А ещё жаловался, что слабенький!

Маняшка, зашипев, взлетела по его штанине на другое плечо, показывая всем видом, что согнать её можно только с куском этого плеча в зубах.

– Ведьмы и их хранители, – буркнул сумасшедший, выходя с нами двумя из квартиры, – вечно лезут, куда не просят. Потом удивляются, что их убить хотят. Да не дёргайся ты! Отправишь меня домой, и греми дальше по своему убогому миру костяной ногой.

Я так поняла, что на восьмой этаж нас тащат не для того, чтобы прибить. А вот если начну орать – Изольда Львовна-таки добудет для меня киллера.

Нарисую пентаграмму. Провоем с Маняшкой что-то мистическое. И отползём подальше, в свою квартиру. Психи, вроде, легко внушаемы. Попробую убедить, что обряд состоялся.

Обозревать квартиру пришлось с высоты плеча бугая. Так как опускать меня на мраморный пол он не торопился.

Может, опасался, что проломлю дорогое покрытие гипсом?! Ну, это мне надо будет очень сильно стараться. И очень сильно хотеть избавиться от надоевшей накладки, под которой нога зверски чесалась.

Но пока удавалось почесаться длинной спицей, полу бугая ничего не угрожало.

– Простите, – вежливо сказала я, похлопав соседа по плечу, – пентаграмму вам как, в воздухе нарисовать, или отпустите нас с Маняшкой на пол?

Хотя, Маняшка побеспокоилась о себе сама. Едва переступили порог, как кошка соскочила с плеча, и исчезла где-то в глубинах квартиры.

Проводила её взглядом. Какие-то у меня плохие предчувствия. Если жильё кошке не понравится… В общем, не зря я у неё уже третья хозяйка. И осталась она только потому, что я прошла все кошачьи проверки и получила полное одобрение.

На пол меня спустили. Я постучала по мрамору гипсом. Действительно, шикарный ремонт. Подняла голову. Понимаю, почему коллега была так впечатлена квартиркой. На отделку не скупились. И на обстановку – тоже. Парящий потолок – моя мечта. Но почему-то его разместили на этаж выше…

Под нос мне ткнули мелом.

– Спасибо, я кальций в таблетках пью, – отказалась я, отшатнувшись.

– Ведьма, рисуй пентаграмму. Я за свечами.

Оставив меня в холле, сосед удалился.

– И лепестки роз для обряда! – брякнула я первое попавшееся.

Очень уж хотелось показать себя опытной ведьмой, которая не раз приводит в этот мир демонов. И уводит их обратно.

Но почему розы?!

Мысленно, я стучала себя по голове. Гипсом. Почему бы не заказать кости козла, например?! Слизь с лягушки?! Хотя нет. Это он долго будет искать. А мне нужен эстетичный и быстрый обряд. И скорее домой. Запрусь на все замки, и включу сериал.

Сосед приподнял брови, почесал седую макушку. Но снял куртку в зеркальном шкафу, вышел.

А я осталась одна в квартире. Готовиться к обряду.

Как мама тогда рисовала пентаграмму?! И не учли, что мел на мраморе не видно вообще. Но поганить собственный паркет больше не хотелось.

Звонить маме с этим вопросом не хотелось. «Алло, мам, сколько варят макароны? И да, кстати, если пентаграмму нарисовать чисто символически, это же тоже считается?!»

Нет. Лишних вопросов не хотелось бы.