Кристина Тарасова - Зов извне

Кое-как развернувшись и сумев отстегнуться, увидела маму. Ремни безопасности на водительском сидении удерживали ее надо мной. С трудом я встала и высвободила маму, но, стоило это сделать, как она застонала и свалилась, не сумев удержаться. Рухнув, я скорчилась от боли, схватившись за ушибленный затылок. Мама помогла мне подняться, однако сама едва ли стояла уверенно. Голос ее был взволнованный и слабый, но звучал успокаивающе, что не давало мне впасть в панику. Хотя тело предательски вздрагивало – приходило осознание того, что произошло.

Мама в моих глазах была героем. Она смогла встать, упереться в сиденье и выбить остатки лобового стекла. Только в этот момент я увидела у нее кровь. Черная накидка до того момента маскировавшая пятно, от резких движений сбилась, явив взору багровую часть блузы, бывшую ранее светло-серой.

Я плохо помню, как мы выбрались и оказались на земле. Мама стремительно теряла силы. Вот она помогала мне выбраться из машины и позвонила в скорую, а вот, уже не в силах идти, упала. Я бросилась к ней и пыталась остановить кровотечение, плохо понимая, что для этого необходимо делать. Мои руки вжимались в рану, а дрожащие от напряжения пальцы буквально чувствовали, как из мамы выливается жизнь. Она тоже это чувствовала и даже успела проститься. Мне этого так и не удалось. Давясь слезами и всхлипывая, я пыталась ее подбодрить, так и не успев сказать самого важного. Когда пульсирующий поток перестал врезаться в мои ладони, я перешла к непрямому массажу сердца. За этим меня и застали врачи, приехавшие глубокой ночью. Они смогли оттащить меня от мамы только после того, как вкололи успокоительное. Папу я увидела в больнице, он долго обнимал меня, гладя по голове, пытаясь поддержать, но голос его периодически срывался. Это вызвало приступ истерики, сопровождающийся вызовом медсестры и приемом лекарств. Кажется, с того дня появилась отстраненность.

Дальше все пошло кувырком. Авария стала трагедией для нашей семьи. Чтобы пережить гибель жены, папа убрал все напоминания о ней. Сначала мы перестали говорить о маме, затем были выкинуты все ее фотографии и вещи. Следующим ударом для меня стал переезд. Мы с папой совсем отдалились. Вышло, что вместо одного родителя, я будто потеряла обоих.

Новая обстановка и знакомства могли бы отвлечь меня, но лишь погрузили в пучину дикого одиночества. Возвращаясь в новый шикарный дом, прощаясь со своими «липовыми» друзьями, оставаясь наедине со своими мыслями, я оплакивала нашу старую жизнь и потихоньку замыкалась в себе. Дежурная улыбка стала постоянной, сама я считалась главным весельчаком в любой компании, а дома сходила с ума. Отец сторонился меня, пропадая на работе.

Постепенно чувство горя перестало быть таким острым, а тоска ушла. Вместо этого пришло безразличие. Отрешенность сменила гнев, а апатия – желание все исправить. Но я по-прежнему сбегала из дома при любой возможности. Побеги создавали иллюзию мнимой причастности к всеобщему веселью.

Время шло. Папа перестал пропадать на работе, отсиживаясь в своем кабинете, но теперь к нему постоянно приходили коллеги. Так в нашем доме появился Ян. Отец приставил его ко мне в качестве охраны.

– Твой громогласный протест слишком безмолвный, – сказал он, спустя месяц сопровождений по злачным местам.

– И что это значит?

– Ты пытаешься привлечь внимание мелким хулиганством, странными знакомствами и игнорированием наставлений. Твои выкрутасы выглядят нелепо на фоне твоих сверстников. Глупо и недостаточно для пробуждения интереса, а учитывая здоровье отца – безответственно. Придумай что получше.

– Не твое дело, – дерзила я в ответ, но призадумалась.

Слова засели в голове и направили на поиски правды. Оказалось, Ян не врал – у отца слабое сердце. В день нашей аварии, узнав, что мама погибла, а я в больнице, у папы случился первый приступ. После похорон – второй, и врач посоветовал ему сменить обстановку. Так как гибель мамы мне и самой далась нелегко, отец решил не тревожить меня волнениями еще и за его жизнь. Это переворачивало все его поступки.

Все снова изменилось. Я больше не пропадала на гулянках и перестала попадать в неприятности. Расстаться с этим было легко – все равно это не приносило никакого удовольствия.

Первая работа, переезд на съемную квартиру, выходные с папой. Тихая размеренная жизнь. Жизнь, где так и не нашлось ничего интересного.

Через пару лет папа снова попал в больницу с приступом, а вернувшись, твердо намерился устроить мою жизнь и передать в хорошие руки. Так как я была с этим не согласна, у нас в отношениях снова возник разлад. Дошло до того, что с работы меня «попросили» уйти добровольно, а поиск новой затянулся. Влиятельность отца в городе и его рекомендации отказать мне, отпугивали всех работодателей, однако скандалить я не спешила. Ян предположил, что это доведет отца до больницы, а проверять верность его утверждений не хотелось.

Работы не было, денег не осталось – из квартиры пришлось снова возвращаться в отчий дом к радости родителя.

Поначалу мы жили втроем: я, папа и Ян. А позже каждый день стал захаживать папин верный помощник. Сначала появлялся лишь днем, затем засиживался допоздна, а после и вовсе ему выделили комнату.

Я невзлюбила его сразу. Улыбчивый, крепкий мужчина с цепкими глазами вызывал во мне раздражение. Все было в нем слишком правильным. Его манеры, тон, учтивость. Конечно же, он приглянулся отцу, и тот решил, что свести нас – гениальная идея. На этот раз я взбунтовала, но папа заявил, что лишит меня всего и передаст Максу, потому что тот сможет продолжить семейное дело.

Без скандала не обошлось. Он был бурным и долгим, а закончился вызовом врача – отцу стало плохо. Чуть позже в палате я дала обещание дать свое согласие на свадьбу.

Видя мое недовольство, в дело вмешался Ян. Он объяснил, что лишаться и отца, и наследства из-за нежелания выйти замуж глупо. Особенно, учитывая, что всегда можно развестись. Эта мысль слегка успокаивала в день регистрации брака.

Казалось, передав меня в надежные мужские руки, отец успокоился и посчитал, что исполнил предназначение. Ему становилось все хуже, и через несколько лет его не стало. Меня вновь с головой накрыла тоска. Никого в этом мире не осталось. Я замужем за чужим человеком, а самый близкий друг – это охранник отца. Чувство никчемности и бесполезности накрывало с головой.

Как ни странно, выйти из депрессии помог Макс. Он отправил меня в кругосветное турне. Ну, точнее муж купил билет только к теплым странам и всего на неделю, но по прибытии я отправилась дальше уже с Яном.

Так началось мое путешествие. Мой видео-дневник и поиски самой себя. Но самое главное – поиски впечатлений, красот, видов, даривших хоть какие-то эмоции. Пусть и кратковременные. На фоне серых будней это были яркие вспышки.