Елена Амеличева - Древняя душа. Драконы и Падшие

– Не выкай, – спасительница усмехнулась. – У нас не принято. Зови Цета. Я настоятельница храма Офель.

– Офель?

– В твоем мире богиню зовут по-другому?

– Вы… знаете? – потрясенно прошептала я.

– Что ты иномирянка? – моя спасительница расхохоталась. – Детка, я тебя во сне давненько вижу! Видимо, Богиня свела нас. Но другим советую о переходе не рассказывать – это не для чужих ушей.

– Со мной была еще служ… – Снова пришлось прикусить язык. – Девушка была, Лия.

– Не объявлялась такая. Всему свой срок. А сейчас давай приведем тебя в порядок, садись. – Цета поставила на табурет у кровати тазик с водой и опустила туда белую ткань, что мяла в руках. Большие руки женщины скрутили мои волосы в жгут, ловко закрепили в пучок на затылке с помощью палочки и распустили завязочки просторной рубахи, в которую я была одета, заставив ее осесть до талии.

– Цета, ночью мне кое-что показалось. – Смущаться я не стала.

– Что, детка? Подними руки.

– Смотрела на небо и… Увидела дракона.

– Зачем вставала? – женщина укоризненно глянула на меня. – Ложись, обмоем остальное.

– Может, я сама?

– Ты слабая, как новорожденный котенок! – она фыркнула и приступила к обмыванию того, что ниже талии, заставив меня покраснеть. – Зачем вставала? Могла упасть, удариться!

– Так они мне почудились? – я нырнула головой в свежую рубаху взамен прежней и с облегчением натянула подол до пят.

– Нет. – Цета отвела глаза и пробормотала, – но странно, что они тебе открылись.

– Как это? – мне пришлось лечь на бок, чтобы настоятельница смогла стянуть с постели белье.

– Их редко кто может видеть. Чаще всего они не разрешают. Драконы наши Владыки. К ним не всякий даже просто приблизиться может. Только их слуги – айки у Владык воды и горный народ у Владык суши. И живут обособленно – башни белые видела, поди? Это их замок, Владык суши, сейчас они – правящая династия.

– А как же они в башнях? – голова пошла кругом от обилия информации. – Ведь драконы же?

– Детка, – женщина рассмеялась, – драконы – это обличие их силы. – А в обычном они как все мы выглядят. Ну, или почти. В мирах на нашей ветке практически все народы схожи.

– Ветке? – я совсем растерялась.

– Богиня тебя учиться привела сюда, очевидно. – Она заправила углы простыни под тюфяк, стянула наволочку с подушки и замерла. – Если кратко: миры – это древо, наша ветка – семь миров, они похожи. Во всех почитают Богиню. В твоем ведь тоже есть жрицы?

– Кахары.

– Мы их зовем также. С древнего языка переводится – знающие. – Цета положила в ноги новое одеяло и, зажав подмышкой грязное белье, свободной рукой прихватила таз, уперев его в бедро. – Богиню называем Офель. А вы?

– Богиней-матерью.

– Не страшно. Важна суть. Еще у нас в храмах растут древа Офель.

– У нас таких нет. А что это? – я с удовольствием улеглась на свежее постельное, пахнущее только что срезанной травой.

– О, не объяснить. Увидишь. – Глаза женщины засияли. – Это волшебство! Отдыхай пока, скоро принесу покушать. И не вставай!

– Хорошо! Не знаю, как тебя благодарить!

– Спасибо уже сказала, вполне достаточно. – Настоятельница ушла. А я не заметила, как провалилась в сон.

О, светло! Сегодня принцесса для разнообразия проснулась днем! Бывшая принцесса, напомнила я себе, с удовольствием потянувшись. Лихорадка, похоже, отступила. Хватит валяться, там целый новый мир совсем не познанный, а я только и делаю, что чахну и сплю! Пора начинать обустраиваться на новом месте. Вот прямо сейчас и начну!

На табурете обнаружилась одежда. Я повертела ее в руках – это же платье, что надевается на исподнее? А где само одеяние? Или здесь так принято? Уж начинать все сначала – так по правилам этого мира. Надо посмотреть на местных. Подойти к окну было легко, хоть ноги и дрожали. Снаружи кипела жизнь. И на женщинах на самом деле было только одно платье! Что ж, тогда и мне нечего стесняться.

Я переоделась в темно-коричневое платье. Такое легкое! Или так кажется после тех монстров, которые напяливать удавалось лишь с помощью Лии? Где она сейчас? Жива ли? Надеюсь, Богиня о ней позаботилась, и мы еще свидимся. Зеркала в комнате не было, я оглядела себя, как могла. Вроде, не особо отличаюсь от тех девушек, что видела на улице. Я расчесала волосы гребнем, что нашла на тумбочке, скрутила в жгут, как недавно делала Цета, закрепила палочкой и села на кровать. Сердце стучало как бешеное даже от такой малой нагрузки.

Но как только оно успокоилось, любопытство заставило меня встать и направиться к выходу. Дверь скрипнула недовольно, выпустив в коридор, который привел во внутренний дворик с потрясающим цветником. Ни одно растение мне не было знакомо, но это не помешало восхищенно ахать, рассматривая их. Дорожка, что вилась в тени высоких деревьев, привела к такой низенькой калитке, что казалось, ее и перепрыгнуть несложно. Не в моем состоянии, конечно – сердце билось в горле, воздуха не хватало, слабость кружила голову, да еще и подташнивало.

Но я жадно глазела по сторонам, рассматривая, кто чем занимается, что как устроено. Люди вокруг, в основном, хлопотали по хозяйству – ухаживали за грядками, кормили лошадей и других животных, разгружали подводы с мешками, носили ведра с водой и много чего еще. Это даже немножко разочаровало – ощущение, что я в гостях в соседнем городке, а не в ином мире! И это вместо того, чтобы радоваться! А если бы тут какие-нибудь одноглазые зеленые пузыри жили вместо людей, лучше было бы?

Смех вырвался изо рта хрюканьем. А что, Риэра больше не принцесса, приличия чопорно соблюдать не обязана! Я и вовсе развеселилась, когда местные свинюшки в загоне подняли головы и захрюкали в ответ. Вот и мои первые подружки!

– Животным вы нравитесь, – раздалось сзади.

– Спасибо, – я посмотрела на жгучего брюнета с кучей бумаг в руках, которые он прижимал к груди. Симпатичный, но мне сейчас не до любовных перипетий – уж точно! Ноги сами понесли прочь.

Жизнь текла мимо. Что ж, все верно – она продолжается, несмотря ни на что. Можно сделать лишь одно – влиться в ее поток. А вот, очевидно, и двери в храм – над нашими точно такая же вязь была. Но эти огромные – приходится голову запрокидывать, чтобы верх разглядеть. Белоснежная махина тоже, по-видимому, никогда не закрывалась – она уже вросла в землю.

Но самое интересное обнаружилось внутри. Коридор вывел меня в просторный, наполненный прохладой зал овальной формы. Здесь правила бал приятная полутьма. И тем неожиданнее и прекраснее выглядело оно – древо Офель, раскинувшее ветви под столбом солнечного света, что бил из широкого отверстия в центре купола.

Обычным был лишь ствол – коричневый, покрытый корой, на вид шершавый. От него в разные стороны расходились ветви – серебристые, мерцающие, они медленно раскачивались, словно древо в полусне шевелило «руками». Наверное, поэтому все, кто был в храме, разговаривали только при необходимости, и то – шепотом. Толстые ветки переходили в более тонкие, уже золотистые, что оканчивались листьями.