Татьяна Михаль - Любовь (не) предлагать Или сделка с подвохом

«Черномор» взошёл на специальный помост, видать сделанный специально под него и начал заливать премерзким голосом, какая я гадина, и перечислять все преступления. Большая часть, я уверена на миллион процентов, совершила не Эвелина. Просто она, точнее, уже я – удачный кандидат, на которого можно свалить грехи каких-нибудь высокопоставленных господ и закрыть, наконец, «висяки». Приём, которым пользуются и на Земле.

Когда прокурор закончил, тотчас все заговорили. Голоса набирали силу и безжалостно хлестали меня оскорблениями, будто я уже оказалась в руках палачей.

– ТИШИНА-А-А! – снова взревел прокурор, призывая народ к порядку.

Постепенно, голоса стихли.

Второй судья – мужчина старый, с брыльями, похожий на бульдога обвёл всех взглядом, на меня даже не взглянул и заговорил непререкаемым тоном:

– Свидетельские показания, улики от магических деяний дают нам полное право совершить справедливый суд над Эвелиной Нуар сегодня же!

Он говорил, и его брылья тряслись в такт словам.

Люди в зале единодушно гаркнули:

– ДА-А-А!

Вот правду говорят, любит народ кровь да зрелища. Ничего ему больше не надо.

– Но всё же мы обязаны соблюсти процедуру, так как повторюсь, суд справедливый и дадим высказаться подсудимой.

Его острый неприязненный взгляд впился в меня пиявкой.

Судья, чувствуя с самого утра несварение, от которого не помогали уже и магические зелья, был в самом прескверном настроении.

Закончив речь, он желал поскорее расправиться с заседанием по делу ведьмы и отправиться домой, отлёживаться.

Мужчина остановил взгляд на женщине с яркими зелёными глазами и невольно вздрогнул. Её глаза сверкали, как глаза кошки, и он не на шутку испугался, что даже за силовой защитой и в магических кандалах, ведьма сможет изменить его судьбу.

Судья, подавив страх и поморщившись от боли в животе, обратился к ведьме, громко и чётко выговаривая слова, чтобы услышали все и вопросов никто не задавал:

– Считаешь ли ты, Эвелина Нуар, себя виновной в перечисленных преступлениях?

Судья задал вопрос и скривился, будто сожрал дюжину тухлых яиц:

Я поднялась на ноги, расправила плечи и ответила спокойным, насколько это было возможно в данной ситуации, голосом:

– Моё имя – Эвелина. Я не ведьма и никогда ею не была. Я не совершала тех преступлений, о которых сказал прокурор. Эвелина Нуар совершила некий обряд и выдернула меня из другого мира. Я её двойник. Сама ведьма…

Мне не дали договорить.

– Ложь! – стукнул кулаком «Черномор». – Не слушайте её лживые речи! Ведьма дурит вам головы, пытается спастись любым способом и избежать заслуженного наказания!

Люди зашептались, и вскоре в зале вновь стоял оглушающий галдёж.

– Послушайте, славные дамы и господа! Разве может невиновный человек быть настолько спокойным? Любой, кого обвиняют ложно – плачет, воет и молит Богов, чтобы все узрели истину! Она же…

Он указал на меня некрасивым пальцем.

– Она молчит! Глядит на всех с превосходством! Она – зло, которое мы должны уничтожить и стереть из истории и своей памяти!

Я вздрогнула. Мой ищущий сочувствия взгляд переходил с одного лица на другое, но все глядели на меня осуждающе, а кто-то с ужасом.

Гнев, охвативший меня ранее, стал уступать место леденящему душу страху.

Я подошла очень близко к прутьям и с мольбой обратилась к судьям:

– Прошу вас, услышьте меня… Я – не ведьма. Ну, у вас же должны быть какие-то штуки, которые покажут, лгу я или говорю правду…

Но мне не удалось убедить судей. Они даже не обратили на мои слова никакого внимания.

И тут ко всем прочим несчастьям у меня защекотало в носу, и я совершенно неприлично и по-великански чихнула.

Народ заткнулся и ахнул.

– Во-о-т! – не унимался карлик-прокурор и снова начал показывать на меня пальцем и скалится аки довольная акула. – Она уже пытается наслать на всех нас порчу! Убойтесь её, люди!

Ссссука! Что ж ты мне жизнь портишь?!

– Признавайтесь в преступлениях! – прорычал судья «длиннонос».

Вытерла рот рукавом платья, хмыкнула и, цедя каждое слово, глядя то на судей, то на прокурора, сказала:

– Я признаю, что я такая же ведьма, как и вы! Признаю, что не совершала преступлений! А вот вы, господа вершители судеб и отважные ассенизаторы уверена, загубили ни одну невинную жизнь!

Ох, что тут началось!

– Будьте вы прокляты, сучьи отродья! Чтоб вас черти пожрали, ироды! – прошипела, доведённая до точки кипения.

– Эвелина -

Обвинить кого-нибудь – дело нехитрое.

Брошенная в сердцах фраза и всё – ты уже преступница, свершившая самые страшные деяния.

Поверьте, я с трудом взяла себя в руки. Я понимаю, что необходимо тщательно следить за своими словами и поведением, но, увы, проклятия слетели с языка и назад их не вернуть.

Мои слова были восприняты прокурором и судьями как раз в нужном им контексте.

– Господа хорошие, не волнуйтесь! Вы все и мы, в том числе надёжно защищены от её колдовства!

Но вдруг, несколько людей вскочили со своих мест с воплями и визгами:

– У меня на заду волдырь выскочили! А-а-а-а! Ведьма прокляла!

– У меня зуб выпал!

Ой, что тут началось. Все присутствующие сразу же начали искать последствия моего проклятия. Естественно это было бурно, громко и на грани. У каждого что-то да нашлось. Кто бы сомневался.

Даже судьи нервно заёрзали на своих местах, а палачи начали переглядываться между собой.

Да-да, ещё вы с топорами скажите, что у вас волдыри на заднице вскочили и тогда я точно поверю, что ведьма.

– ТИШИНА-А-А! – точно потерпевший взревел «Черномор», но кто бы его послушал.

Но потом, действительно произошло что-то странное. Я даже забыла, что обвиняемая и застыла от удивления с открытым ртом.

«Черномор» неожиданно завизжал, будто его живьём режут, забегал по залу, теребя свою бороду, а потом под шокированные взгляды присутствующих, заткнулся, закатил глаза и рухнул как подкошенный.

Вокруг него образовался огненный круг и прямо из пола, словно джин из бутылки, выскочил краснокожий, рогатый, хвостатый, обдаваемый рыжим пламенем, да ещё и с вилами… самый настоящий Чёрт. Или демон?

Исполняя роль жупела, существо оглядело присутствующих плотоядным взглядом.

Зал суда мгновенно заполнился смрадным запахом горящей серы и испражнений.

– Ну вот и закуска пожаловала, – облизнулся представитель адского народа, насадил прокурора прямо на раскалённые вилы, глянул на меня как на родственницу, весело подмигнул и сказал: – Благодарю покорнейше, госпожа ведьма!

И исчез!

Огненный круг погас, оставив после себя чёрную выжженную полосу на деревянном полу и несколько капель крови «Черномора».