Валерия Чернованова - Игра вслепую

Варгос подождал, пока солдаты помогут пленнику спешиться и проводят его на эшафот. После чего повернулся к толпе и провозгласил пафосно:

– За покушение на жизнь ее высочества и за хладнокровное убийство двух стражников Кристер Клавель приговаривается к пятидесяти ударам плетью, после чего его обезглавят. Позор и бесчестие на всю его семью! Пройдет много веков, прежде чем роду Клавель удастся смыть с себя клеймо унижения!

Народ пришел в экстаз от обещанного им зрелища. Крики сменились визгом и воплями. Старейшине пришлось замолчать, ожидая, пока чернь угомонится.

– Палач может начинать! – Варгос театрально развел руками и отошел в сторону, давая рослому бугаю, облаченному в серый балахон и нахлобученную до самых плеч алую колпак-маску, приблизиться к пленнику.

Кристеру велели встать на колени, но драгар остался недвижим, будто статуя, не слыша и не видя ничего вокруг. Резкий удар заставил его прогнуть колени, пленник рухнул на эшафот. Солдаты проворно содрали с него рубаху, обнажив спину, исполосованную только начавшими затягиваться рубцами.

С моих губ сорвался невольный крик, но никто даже не обратил внимания. Все как завороженные глазели на кнут в руках палача, сплетенный из множества кожаных ремешков, извивающихся, словно земляные черви.

В отчаянье посмотрела на Янна. Всевышние! Чего он ждет?! Хочет, чтобы на теле Криста не осталось живого места? Проклятье! Почему тянет?!

Палач замахнулся. Я дернулась, словно это по моей спине сейчас прошлись плетью. Окружающие обступили меня еще плотнее и недовольно зашикали, чтобы я больше не смела отвлекать их от такого захватывающего действа. Уроды!

Палач снова поднял кнут, прицеливаясь, куда бы побольнее ударить. Кристер не издал ни звука, только сжал сильнее кулаки и зажмурился. А у меня внутри все перевернулось.

Терпеть надругательства над любимым я не смогла. Не знаю, что задумал Яннис, но это явно не подразумевало спасение друга. Впилась взглядом в окаянную плеть, мечтая испепелить ее вместе с живодером. Концы кожаных ремней задымились и вспыхнули, превратившись в огненные фитильки. Пламя лизнуло деревянную рукоять и тут же перекинулось на длинный рукав балахона. Палач выронил кнут, принялся отчаянно трясти рукой, сам того не желая помогая огню разгораться еще сильнее.

Народ взволнованно ахнул. Подоспевшие на помощь солдаты сорвали с драгара его парадное одеяние палача и принялись сбивать огонь.

Яннис, хвала богам, ожил. Воспользовавшись всеобщим замешательством, принялся протискиваться к помосту. Я тоже рванула вперед, раздавая направо и налево тычки, но горожане, как назло, и не думали расступаться. Наоборот, меня стремительно уносило прочь от места казни.

Я была на грани. Безумное желание проложить к любимому дорогу из обугленных трупов упорно засело в мозгу, и что самое страшное, мне эта идея начинала нравиться. Не знаю, как далеко бы я зашла и чем бы все это закончилось, если бы не пронзительный крик откуда-то из толпы.

На несколько мгновений все будто замерло. Не сразу заметила искаженные страхом лица толпившихся рядом драгаров. Причиной столь сильных переживаний явно была не я. Горожане смотрели куда-то в небо. То неожиданно потемнело, словно заходящее солнце обмакнули в чернила.

Мой взгляд уперся во что-то черное, с молниеносной скоростью приближающееся к эпицентру событий. Пятно увеличивалось, приобретая очертания существа, крылья которого рассекали воздух, наполняя его жуткими звуками: свистом и скрежетом.

Сложив широкие крылья, чудовище спикировало вниз. Вот тут народ ожил. С криком и визгом горожане бросились врассыпную, толкая и давя друг друга, движимые инстинктом самосохранения.

А я стояла, не в силах оторвать взгляд от нереального зрелища. Живой дракон! Огромная черная туша, которая вот-вот похоронит под собой половину площади. По идее мне тоже следовало вспомнить, что я бренна и у меня в запасе нет, как у кошки, девяти жизней. Следовало выбираться из толчеи, но так и не смогла сдвинуться с места, любуясь мифическим созданием.

Кто ж знал, что Рэйфел окажется прав. Небось сейчас от радости до потолка скачет. Нашелся-таки его драгоценный дракоша. Только как, интересно, в представлении демона я должна пустить огромной зверюге кровь? Скорее, этот чешуйчатый от всех нас мокрого места сейчас не оставит.

Домыслить не успела. Кто-то грубо схватил меня за шкирку и потащил прочь. Пыталась отбиться, но тщетно. Не получилось даже разглядеть наглого похитителя. Перед глазами проносились испуганные лица, в барабанные перепонки бились вопли и плач.

А потом земля дрогнула; с крыш домов посыпалась черепица и с балконов на головы несчастных драгаров полетели цветочные кашпо. Это крылатое чудище «грациозно» совершило посадку, подняв столбы пыли. И как по мановению волшебной палочки все снова замерли.

Дракон, стоит отдать ему должное, старался быть весьма осторожным, дабы незадачливые зрители не превратились в тонко раскатанные блины. Аккуратненько приземлился неподалеку от храма, кокетливо взмахнул чешуйчатым хвостом, так что часть эшафота разлетелась щепками, и смиренно пригнул к земле шею, словно приглашая кого-то совершить с ним полет.

У меня подкосились ноги, когда увидела, как к чернокрылому бесстрашно подошел Кристер. Если бы не удерживающий меня субъект, точно свалилась бы на землю. Крист осторожно коснулся одного из острых шипов, венчавших голову дракона. Покрепче ухватившись за стальной рог, ловко оседлал хищника, будто с малых лет укрощал огнедышащих тварей.

Рванула вперед, но запястье больно сдавили чьи-то пальцы. Дракон резко оттолкнулся от земли. Несколько взмахов крыльев, и вот он уже парит в сиреневом небе, растворяется в вышине, унося с собой моего Криста.

Тяжело вздохнула. Еще утром думала, что солдата придется спасать от казни. Ан нет! На мою беду, спасать его придется ни много ни мало из лап дракона!

И как после такого не потерять сознание? Только подумала и сразу отключилась.

Карета подпрыгнула на ухабе, да так неожиданно, что я подпрыгнула вместе с ней и впечаталась головой в обитую стеганым бархатом крышу. Поморщившись, поерзала на жестком сиденье, потерла ушибленную макушку и принялась морально готовиться к очередному виражу.

Всякий раз, когда четверка лошадей совершала резкий поворот, старенький экипаж недовольно скрипел колесами и подозрительно кренился на бок, словно намеревался сигануть в пропасть, по краю которой мы сейчас резво пролетали. Лошади с упоением ржали, фыркали и яростно били копытами землю, поднимая за собой столбы пыли. Интересно, что они перед поездкой пивнули?