Екатерина Романова - Вне отбора: алые небеса

Девица осуждающе вскинула брови и мотнула головой. Знамо куда они исчезают. Хозяйским дочкам вечно мало украшений. Без зазрения совести они тащат канделябры и ложки в ломбарды, и покупают себе очередные безделушки, сваливая убытки на слуг. Вот и сейчас я смотрела на изящную брошку в виде ящерицы с зелеными кристалликами-глазами.

– Это еще ничего, – я не растерялась. – Мы бы и графских дочек стащили, да их стерегут пуще королевских сокровищниц!

Кандидатки в будущие королевы, коих вокруг меня столпилось уже пятеро, открыли рты и побледнели.

– Я сразу сказала – воровка! У меня на таких нюх! – взвизгнула рыжеволосая.

– А что это у вас в ушках? Изумруды никак? – прищурилась в надежде, что девицы отстанут, но они не желали униматься. Напали на меня со всех сторон, клевали, пихали, ругались.

Я уже вскинула ладонь, готовая выпустить силу, как раздался мелодичный женский голос:

– Леди! Из-за кого вы себя позорите? Сборище базарных торговок! Неужели не видите – это Элия недо-ла Фрей. Приживалка в графском доме с замашками леди.

Стиснула зубы и с силой сжала кулаки. Ленты силы свились тугими узлами, щипали кончики пальцев, готовые вот-вот сорваться с ладоней и наказать обидчицу – блондинистую особу Катарину Илфион. Наши семьи когда-то дружили, но Мерида и матушка Катарины что-то не поделили и понеслось… Война в лучших великосветских традициях: умыкание слуг, распускание слухов, поломанные веера, отозванные приглашения на балы и все такое.

– Всем известно, первая жена графа ла Фрей любила погулять налево! – нарочито громко объявила Катарина, прожигая меня довольным взглядом.

Я могу до хрипоты кричать, что это не так, могу расцарапать фарфоровую кожу Катарины, но это ничего не даст. Мерида долго трудилась, чтобы опорочить факт моего рождения. Сначала соседи не верили в измены моей матери – достойной уважаемой леди. Вскоре засомневались, а через какое-то время уже бесстыже припоминали несуществующие истории с ее участием. Отличить ложь от правды стало невозможно, да и не хотел никто. Отец поначалу пытался меня защищать, но магия Мериды делала свое дело. Скандал забылся, но для всех я так и осталась приживалка в графском доме, которую его сиятельство якобы пожалел и признал дочерью. Оттого меня и держат служанкой, чтобы не забывала факт своего рождения.

Я научилась молча терпеть обиды. Научилась зализывать раны, но сейчас на глазах выступили слезы.

– Катарина Илфион! – зазвенел холодный голос, в котором угадывались знакомые нотки. Я в удивлении подняла заплаканное лицо. – По какому праву ты унижаешь моих слуг?

Лекардия, гордо вскинув подбородок и царственно расправив плечи, смотрела на Катарину таким уничижительным взглядом, что та не решилась ответить.

– Может, нам вспомнить заслуги твоего батюшки? Поговаривают, он частенько отряжает визиты вежливости леди Плинии и леди…

– Довольно! – взвизгнула раскрасневшаяся Катарина и, подобрав подол кремового платья, скомандовала стайке сорок: – девочки, уходим!

Когда зрители незапланированного концерта разошлись, я молча вытерла слезы платочком и тихо произнесла:

– Спасибо.

– Не думай, что я это сделала ради тебя, – надменно произнесла сестра, убедившись, что хищницы трусливо разбежались по норкам. – Леди Амфросия сказала, что нас оценивают с того момента, как мы въехали в ворота Цветочной резиденции. Я всего лишь повышаю авторитет, который ты так усердно пытаешься растоптать!

Говорила она негромко, чтобы распорядительница отбора, стоявшая неподалеку, не услышала.

– Все равно, спасибо, – я улыбнулась и хотела обнять сестру, но нельзя.

Поджав кукольные губки, Лека отвернулась и тихо-тихо произнесла, надеясь, что я не услышу:

– Ладно. Мы все-таки семья, – а потом повернулась и строго добавила: – хотя я не горжусь этим фактом! Больше не выставляй меня на посмешище, поняла?

– Больше не буду, – заверила с широкой улыбкой.

Я оказалась права. Лекардия не потеряна для мира адекватных людей! А вот в себе я начинаю сомневаться.

Распорядительница ничего не сказала по поводу скандала. Она молчаливо смотрела в документы, делая пометки, а когда мы приблизились, повела нас прежней дорогой.

– Как я уже говорила – вас оценивают все время. Даже у стен есть уши, а у окон – глаза, советую об этом не забывать, – строгий взгляд, почему-то, предназначался мне. Покорно кивнула и шла, понурив голову. – Мы советовали приехать налегке. Разрешены ночная сорочка, халат, белье и предметы личной гигиены. Остальное отправится назад.

– Но…

– Вам подготовят новые наряды. Мерки снимут сразу, как только вы примете ванну и выпьете чаю. На ужин дозволяется надеть свое платье, но с завтрашнего утра одежда будет одинаковой для всех.

– Одинаковой? – нахмурилась Лека, привыкшая выделяться из толпы.

– Ум и поступки, а не цвет платья выделяют девушку из толпы, – с осуждением заметила леди Амфросия. – Подумайте об этом на досуге. Вашу ладонь, пожалуйста.

Мы остановились перед аркой, увитой сиреневыми цветками. В арке имелась небольшая ниша с плоским прозрачным камнем – считывателем магии. Одно касание ладони позволяет определить, есть у человека магический дар, или нет. А, если есть, то какой силы.

Лека передернула плечиками – всегда так делает, когда волнуется – и коснулась ладонью пластины. Артефакт подернулся дымкой, заискрился и отозвался на магию сестры. Золотистые узоры рассыпались по ее ладони, вскарабкались на предплечье, раскрыли бутоны магических цветков возле локтя и остановились.

– Уровень магии – седьмой, – холодно заметила распорядительница и сделала пометку в файле. – Минимально допустимый – пятый, поэтому вы можете войти в арку, не боясь, что вас разорвет на кусочки от…

Распорядительница осеклась и резко дернула меня на себя.

– Что такое?! – спросила внушительную грудь распорядительницы. Не то, чтобы я обращалась к ней, просто меня вдавили в стену самым интересным местом леди Амфросии.

– Вы… вас не разорвало на кусочки! – возмутилась женщина.

– А могло? – спросила с тем же удивлением, глянув на безобидную цветочную арку. И этот кровожадный монстр разрывает на части невинных дев?!

– Для прислуги выделен соседний проход, вы, разве, меня не слушали?!

– Нет, – призналась откровенно.

Распорядительница смотрела оторопело, продолжая прижимать меня к стене пышными телесами. Нет, дама-то она ладная, без лишнего, но природа наградила ее щедро, особенно в местах самых значительных.

– Если вы меня не отпустите, я задохнусь, – прохрипела, силясь вдохнуть.

Леди Амфросия выпустила меня из цепкой хватки и смерила раздраженным взглядом.

– Леди Лекардия, я настоятельно советую провести воспитательную беседу с прислугой. Нам не нужны эксцессы в первый же день отбора!