Виктор Козырев - Не герои

– Блядь! Да всех бросают! Если каждая баба после этого с десятого этажа бросалась, то рожать было бы некому!

– Правда? – как-то внезапно успокоилась девчонка.

– Клянусь Анубисом, Плутоном и архангелом Гавриилом! – положил руку на сердце я.

Она почему-то сразу мне поверила и, кивнув, похромала в сторону пятнадцатиэтажного здания, из которого только что выпала. Я улыбнулся.

С девицей той мы больше никогда не виделись. Я только выяснил, так, ради интереса, что она всё-таки нашла мужчину своей мечты. Вышла за него замуж и переехала из Горного района в Юго-Западный. Родила двух детей и вообще была счастлива. Каким бы странным это ни казалось. Впрочем, много ли ей надо было? Я же пошёл к себе домой, наслаждаясь прекрасным вечером, когда даже эта клока выглядит красиво и умиротворённо.

Гарри был уже в усадьбе, его машина, которую он наконец купил, какая-то подержанная иномарка, стояла во дворе.

Надо бы его расспросить, как прошло пробуждение спящей красавицы,– подумалось мне. С этой мыслью я пошёл к двери поискать нашего мортуса, но меня перехватил на полдороге наёмник.

– Антуан, слушай. Три дня – это нихуя не реально. Такую операцию надо минимум месяц готовить.

– Стас, у меня нет месяца – у меня нет даже недели. Обряд должен быть проведен до следующего понедельника.

– Вот я и говорю: может, блядь, выберем цель попроще? А этих пидорасов завалим в следующем году.

– Нет, – ответил я. – Не пойдёт. Тёмные уже настроились на получение именно этих душ.

Тёмным, честно говоря, было пофиг. Им нужна была жатва. Просто это я уже настроился на вырезание главарей преступного мира Великоуральска.

Тяжёлый разговор прервали Гарри и Яна, вывалившиеся покурить на веранду. Дома курение запретила Марселлинн. Она вообще такая поборница здорового образа жизни. Чем, честно говоря, меня уже достала. Впрочем, в подвале Яна могла плевать на её запреты, но его пока ремонтировали, так что курить вся наша компания бегала на веранду, а курили мы все, кроме, разумеется, моей любимой.

– Я даже не представлял, что наш начальник знает так много матерных слов и может их так виртуозно использовать в многоэтажных конструкциях, – смеясь, закончил он историю.

Яна слабо улыбнулась, и это означало, что ей просто пиздец как смешно. Ну, она у нас изначально эмоционально неразвитая была, потом наркотики и новая теперь жизнь добили её окончательно, так что она стала выглядеть какой-то заторможенной.

– Ты про сегодняшний труп в морге? – я отошёл от Стаса, давая понять, что разговор закончен.

– Ага, про неё. Прикинь. Так и не выяснили, какой врач из больницы наверху написал в заключении про перелом шеи и отправил девушку к нам.

– А у вас что?

– Да её даже не смотрели особо. Сам знаешь, вчера много кого привозили. Ну так вот, наш начальник с главврачом больницы разругался вдрызг. Вообще, что у нас живое тело в холодильнике оказалось,– это общий косяк.

– Да вы бы это не заметили до тех пор, пока тело вскрывать не начали.

– А мы и не начали бы. Там ещё лежал документ типа завещания, что вскрывать запрещено…

– Топорная работа. Шито белыми нитками. Если бы стали проверять…

– Кто? Ты знаешь, сколько нам жмуров привозят каждый день? Не надо, так не надо. Никто заморачиваться не будет.

– Раз на раз не приходится, – заметил я. – Потому нам и нужно выловить этого активиста броуновского движения, что контору, сука, палит. Я пока не хочу никуда из Великоуральска уезжать.

– Я тебе вот что скажу, – возразил Гарри. – Искать надо кого-то из больницы, потому что он слишком хорошо знаком с порядками нашего морга.

Я тоже закурил и, не став возражать, посмотрел на Яну.

– Ты поищи этот случай в видениях. Может, какое лицо и всплывёт.

Она кивнула, а потом неожиданно спросила:

– А можно мне тоже пойти с вами? Посмотреть на жатву?

Я удивился, но причин отказывать девушке не нашел.

И вот настал Великий День, к которому мы так готовились и нихрена не были готовы, по уверению Стаса, бывшего Антона. Точнее, Великая Ночь. Да, так будет пафоснее, с учётом моей нынешней специальности.

В общем-то, «Золотой телёнок» – заурядный клуб, каких много на Земле Горя. Стоит на всё той же многострадальной и большой улице Леонарда Коэна, но не с краю, а посередине, на пересечении с улицей Борьки-алкоголика. Не знаю точно, кто это,– вероятно, какой-то местный алкаш, чем-то прославившийся; вполне возможно, что и название это неофициальное, а реальное какое-нибудь пафосное и многострочное. Всё равно таблички тут были сорваны ещё лет пять назад, потому что цветмет. Программа самого клуба простая, как я не знаю что: алкоголь, наркотики и стриптизёрши-проститутки. Ничего особенного, но собиравшимся здесь бандитам большего и не надо было. Итак, все заняли свои места. Основная тусовка собралась внизу, сдвинув столики, и умеренно выпивала. Начальник областного отдела по борьбе с наркотиками смеялся над какой-то шуткой, которую ему рассказывал бритый налысо тип. И вот именно под его прикрытием ручеек наркотиков, шедший транзитом через Великоуральск, вырос до размера Суэцкого канала. Дальше кто у нас? Депутат, борец за нравственность молодёжи. Спонсор всех церковных мероприятий, в прошлом году предлагал лишать гражданства женщин, которые потеряли девственность до брака. Он ни с кем не выпивает: он сам по себе. И да, в его сферу входит производство порнографии, в том числе и детской. И ещё много разных личностей, которые довольно цепко держали в своих руках управление городом и этим несчастным районом.

Короче говоря, в этот вечер клуб работал только для них, так что господам не имело смысла лезть в ВИП-ложи. Зато там расположился Стас, не со снайперкой, правда, а с транквилизаторным ружьём. Зачем нам в трупах ненужные пули? От огня на поражение одни проблемы: маскировать под несчастный случай тяжело. Рядом с ним сидела Яна, медленно приходящая в себя от последнего трипа. Кстати, ничего такого, что меня интересовало, она не увидела. То есть что там за тело мы откопали в морге и кто девушку в холодильник запихал. Зато выдала очень странную фразу: те, кого все считают мёртвыми, на самом деле живы и скоро встретятся на моём пути. Покойники – вообще моя специальность, но вот только смущало слово «все»: кто эти «все» и кого они считают мёртвыми? Странно, одним словом. Но всё потом. Пока вернёмся к нашим баранам, кои тут присутствовали в количестве сорока человек, считая телохранителей.

Ещё стоял у входа, маскируясь под работника клуба, Гарри, ну и Лиза сидела тут, обнимаясь со своим боссом. Горячая штучка, раз так мужика захомутала всего за неделю. Жаль, не проверить. Марселлинн мне яйца оторвёт, если попытаюсь. Кстати, моя воскрешённая подруга стояла рядом со мной, замаскированная, как легко догадаться, под стриптизёршу. Её задачей было выключить из игры местных девочек, чтобы те, когда начнётся жатва, ничего не поняли, и нам не пришлось их убивать.