Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет

Вся подготовка заключалась в том, что троллей вытолкали из клетки и, туго обмотав веревками руки и ноги, привязали к дереву.

Ночь спускалась на джунгли. В ветвях надрывно кричала невидимая птица. Над головой возвышалась пирамида, похоже созданная именно для жертвоприношений. Оба тролля уже много раз пытались освободиться, но безрезультатно: связали их на совесть. Ни разорвать, ни развязать путы было нельзя. Чуть поодаль стояли четверо гоблинов. Перекидываясь короткими фразами, они изредка косились на пленников и явно ждали наступления рассвета.

Темная фигура неспешно подкралась к охранникам и поинтересовалась:

– Что там с ними?

– Да все в порядке, – хмыкнул один из гоблинов. – Пока не… Жрец? Ты что здесь делаешь?!

– Темные духи покинули меня, – хмыкнул зеленокожий. – И верховный жрец прислал вам этот кувшин в благодарность за то, что вы исправно несли службу.

– Спасибо, – удивленно протянул один из воинов.

– Не за что, – улыбнулся Ларон и растаял во мраке.

Уже через несколько минут кувшин пошел по кругу. Может, поначалу охранники и сомневались, но уже после второго-третьего глотка все подозрения ушли подобно туману. А к тому моменту, как кувшин опустел, гоблины вообще стали добрыми и благодушными.

– Хорошую бражку прислали, – радостно икнул старший.

– А то ж, – в один голос подтвердили остальные.

Заснули они одновременно. Переглянулись, покачнулись и, побросав копья, свернулись на земле калачиком.

– Надо было больше зелья налить, – фыркнул Ларон, появляясь возле связанных троллей. Короткий нож в руке у низложенного жреца тускло блеснул в лунном свете.

– Но как… Но…

– Тихо вы! – рыкнул Ларон. – Или хотите, чтобы сюда вся деревня сбежалась?

Клинок легко разрезал путы, и тролли медленно встали, потирая передавленные веревками запястья.

– Я думал, тебя отравили, – шепотом сказал Мартиан.

– Да что со мной будет, – отмахнулся молодой жрец. – Дурманящего зелья дали, чтобы до утра не дергался.

– А почему ты здесь? – влез в разговор Иоганер. – Не подействовало?

– Я предполагал, чем напоят, заранее выпил средство, чтобы дурман не сработал. А начал бы отпираться, было бы хуже… Хватит уже лясы точить! Надо быстрее отсюда уходить, иначе вас точно в жертву принесут. Пошли! – И, призывно махнув рукой, гоблин направился в глубь джунглей.

Пробираться пришлось едва ли не на ощупь. Ночь едва перевалила за середину, и путники напряженно вглядывались в темноту, чтобы не споткнуться и не налететь на дерево. Хорошо хоть пропажа пленников пока не обнаружилась, тревоги вроде бы не подняли.

Они прошли не так уж и много, когда Иоганер внезапно замер, дернул за рукав гоблина и тихо спросил:

– А куда мы идем?

Ларон пожал плечами:

– Прочь из джунглей. Обогнем Тхай-Пер, а дальше, я думаю, сможем выбраться.

– Тхай-Пер? – тут же заинтересовался наемник. – А где он?

– Он? Она! Пирамида! Вас должны были казнить на ее вершине.

Румиел замер ненадолго, задумался, а потом резко развернулся и направился обратно.

– Ты куда? – схватил его за руку Мартиан.

– К храму Тхай-Пер.

– Ты сумасшедший?

– Может, тебе и не нужны пятнадцать злотых, а я пока не такой богач, чтобы терять возможность заработать, – отрезал его напарник. – Этот Тхай-Пер никто, кроме гоблинов, в глаза не видел, появился шанс выполнить заказ, а мы уходим. – И, не слушая никаких возражений, тролль направился к пирамиде, смутно виднеющейся между деревьями.

Первые несколько мгновений Мартиан ошарашенно глядел ему в спину, а потом рванулся вслед за другом.

– Правильно-правильно, верни его, – закивал гоблин.

– Я не вернуть, я с ним!

– Но… Но… – начал было Ларон, но тролля уже и след простыл.

– Идиоты! – мрачно буркнул гоблин. – А я вот сейчас развернусь и уйду! А вас пусть ловят! За мной ведь не сразу погонятся, уйти успею. А вас пусть с утра четвертуют, пусть! А я уже далеко уйду, и вообще! И… А, да ну вас всех!.. – Обреченно вздохнув, Ларон Папирэани помчался вслед за троллями.

Храм Тхай-Пер оказался на самой вершине ступенчатой пирамиды. И, надо сказать, ступеней там оказалось больше чем достаточно: к тому моменту, как запыхавшиеся тролли поднялись на вершину, они полностью выдохлись. Хорошо хоть никто из местных жителей не догадался посмотреть этой ночью на пирамиду – наверняка странные путешественники были отчетливо видны на ее фоне.

Сложенный из грубо обтесанных камней, в темноте храм казался кучей наваленных булыжников, но где-то там, в глубине, виднелся меж щелей одинокий, едва заметный огонек.

– Жертвенник горит, – чуть слышно выдохнул Ларон. – Может, пойдемте отсюда, а? Иначе я одним дурманящим зельем точно не отделаюсь!

Тролли не ответили. Переглянулись и осторожно направились к храму. Внутри пирамиды, в самом центре, на небольшом столике стояли две статуэтки, изображавшие гоблинщ с посохами: одна – ониксовая, вторая – малахитовая. На золотом блюде, лежащем перед столом, непонятно каким чудом горел огонь. Возле стены сладко дремал мальчишка-гоблин. Изредка он вздрагивал, поднимал голову, обводил сонным взглядом помещение храма и засыпал снова.

Украсть статуэтку удалось быстро. Сложнее всего было успеть дернуться туда и обратно между пробуждениями юного стража, но Иоганер легко справился с этим заданием. Подхватив ониксового болвана, тролль потянулся и за малахитовым, но напарник перехватил его руку и прошипел:

– Не жадничай.

С пирамиды они спускались чуть ли не кубарем.

Обратная дорога, которую вообще-то стоило бы назвать побегом из Тангера, запомнилась обоим троллям надолго. Эти заросли, эти хищники, эти дикари… Один, правда, вышагивал рядом с наемниками, но напарники старались не заострять на этом внимания. В любом случае из джунглей они выбрались. И даже до Алронда добрались.

Иоганер и Мартиан отдали статуэтку заказчику и набрали кучу новых заказов, а Ларон… Он остался совершенно один.

Честно говоря, сбегая из джунглей, он как-то по-другому представлял свою жизнь. Рассчитывал вернуться в университет, думал, сможет заработать… Увы, продолжать учебу было уже поздно, а преподавать его не взяли… Приходилось тратить деньги, позаимствованные из хранилища племени, и, тоскуя по утраченной родине, заливать горе вином в затрапезном кабаке.

Здесь его и нашла милая улыбчивая девушка лет двадцати. Она изящно опустилась на свободный стул напротив и ласково улыбнулась:

– Добрый вечер, магистр Папирэани.

Гоблин медленно поднял голову и прищурился, не узнавая собеседницу:

– А разве мы знакомы?

В девице явно текла кровь речных эльфов. По крайней мере, кожа у нее была чуть голубоватого оттенка, что типично для выходцев из долины Кашмаира и их потомков.