Юлия Фирсанова - Богиня, шпион и тайны техномира

– Приступайте, мальчики, – великодушно дала отмашку принцесса и, подхватив Лейма под руку, отошла в сторонку под деревья, чтобы никакой случайный наблюдатель не смог позднее обвинить студента Моу в акте группового вандализма.

Ломать – не строить. Расхватав «ломы», команда разрушителей скинула с себя куртки на мирно спящего Оскара (тот что-то довольно заурчал во сне) и с энтузиазмом принялась за работу. Первым делом, орудуя прутьями, сковырнули с постамента вместе с креслом несчастного бронзового Джойсина и скинули на траву. Потом вандалы занялись блоками памятника, они выворачивали и ломали их без жалости, чтобы добраться до основания. Каменная крошка, мелкие обломки и булыжники покрупнее летели во все стороны, тяжело падали огромные куски, которые отбрасывали разрушители постамента. Когда особенно крупный экземпляр приземлился на то место, где принцесса стояла первоначально, молодая женщина похвалила себя за предусмотрительность.

– Как ты думаешь, что мы найдем? – нарушил деловое молчание Лейм.

– Что бы это ни было, скоро увидим, дорогой, – увильнула от ответа принцесса.

– Подналяжем, ребята, все вместе, – радостно заявил разгоряченный работой Кэлер, когда остался неразбитым последний нижний блок, и занес лом, как рыцарь, изготовившийся пронзить сердце поверженного чудовища.

Одновременно в разные стороны прямоугольного блока вонзилось четыре прута, направляемых нешуточной силой богов. По гладкой поверхности зазмеились трещины, она вспыхнула ярким переливчато-радужным светом, и раздался взрыв. В одно мгновение лоулендцев отбросило прочь как пригоршню сухих листьев, вместе с ними и в них, словно снаряды, полетели мелкие камни, на которые, уже без участия богов, распалась плита. Элия и Лейм услышали дикий ментальный вопль, полный ликующей радости и торжества:

– Сво-бо-ден!!! Сво-бо-ден!!! Свободен!!!!

На месте памятника закружился сильнейший пестрый торнадо энергий, подхвативший куртки богов, камни, памятник Э. Джойсину, спящего Оскара Хоу, пустой пакетик из-под чипсов, выпавший из кармана Кэлера, а потом все стихло.

– О, демоны, – обиженно завопил Джей, вскакивая на ноги и потрясая кулаком вслед исчезнувшей куртке. Приплясывая на месте и потирая плечо, в которое врезался камень покрупнее, он закричал: – Мои денежки! Оно украло мои денежки!

Сам факт того, что украли у него – бога воров, возмутил принца до глубины души, да и урбанизированная куртка с заклепками, цепочками, черепками и паучками безумно нравилась мужчине.

– Ё-моё… – прошипел, соглашаясь, Рик и принялся отряхивать свой прекрасный костюм, стоивший подороже десяти курток экстравагантного брата.

Кэлер поднялся с земли, встряхнулся, как медведь после зимней спячки, задумчиво посмотрел на котлован, оставшийся на месте памятника, и сказал, воткнув в землю ненужный лом:

– А красиво было, ребята.

Стиснув зубы, шатающийся герцог Лиенский поднялся на ноги, машинально отер кровь с рассеченной острым осколком камня скулы. Как всегда, неугомонному богу досталось больше всех, но юноша не жаловался. Его глаза горели радостью после пережитой авантюры, такого в его жизни еще не приключалось!

– Что это было, Элия? – спросил Лейм, убедившись, что все присутствующие живы, относительно здоровы и в помощи не нуждаются, все и так заживает буквально на глазах. – И куда исчез Грэг?

Принцесса улыбнулась, вышла из-под деревьев на площадку, превратившуюся в нечто напоминающее строительный котлован под небольшой дом, и ответила:

– Насчет барона не знаю, милый, захочешь, ищи его сам, меня это не касается, насколько помнишь, я обещала Оскару свободу после исполнения его миссии и нарушать данное слово не намерена. А вот если говорить о том, что именно разнесло вдребезги все, что не успели разрушить мы, и вопило об освобождении… – В руках богини зажегся волшебный огонек, он осветил окрестности и показал, что магия богов в техническом Сейт-Амри действует как положено, пусть и требует вложения гораздо большей энергии. – Я полагаю, то были Силы. Мы, мальчики, вызволили их из заточения в камне и избавили мир от искажающего структуру фактора.

– Если это Сила, почему ж оно материлось, как Кэлер с похмелья? – удивился Рик.

– Посиди век-другой в плену, и мы послушаем, какими словами ты встретишь свободу, – пожала плечами Элия, и на сей раз возражений ни у кого не нашлось.

Пораженные братья только покачали головами, переваривая пережитое стихийное бедствие паркового масштаба и близкое к абсурду заявление сестры, которой по профессии полагалось быть строго логичной, а значит, и высказывание ее вопреки здравому смыслу могло оказаться истиной, да, скорее всего, таковой и являлось.

– Здорово! – восторженно воскликнул герцог, легко принимая на веру слова принцессы, вполне согласующиеся с его ощущениями, и собрался спросить: – А что за…

Но задать свой вопрос юноша не успел. Почувствовав, что ему открыт доступ в подведомственный мир, нарушения в структуре которого сглаживаются, Источник тут же нашел своих посвященных и с ловкостью записного рыбака, подсекающего рыбку, потянул их домой, в Лоуленд. Силам тоже свойственно любопытство, сейчас они просто умирали от желания узнать из первых уст, что все-таки произошло. Правда, в момент переноса Источник сообразил, что кроме членов любимой семейки Лимбера захватил еще и чокнутого герцога, но быстро исправил оплошность, мстительно выкинув негодника неподалеку от пещеры, среди садов Лоуленда.

Лорд Нрэн, поджав ноги, сидел на большом плоском камне у тихих вод чистого озера. Рядом с ним, на соседнем камне, стояла бронзовая курильница в виде птицы, и из нее вился легкий ароматный дымок, приятно щекоча ноздри и настраивая бога на философский лад. В руке воитель держал не меч (тот висел на перевязи), а нитку янтарных бусин, которые задумчиво перебирал, отрешившись от всего суетного и мирского. Неподвижная гладь водного зеркала отражала его спокойный, похожий на маску лик и клонившиеся к воде нежные ветви кираи – кудрявой ветлы.

Внезапно небеса разверзлись, и из них прямо к ногам Нрэна в прибрежную заводь рухнул герцог Лиенский, обдав воина фонтаном брызг и затушив курильницу. Лорд аккуратно стер с лица воду рукой, нахмурился и одарил небо суровым взглядом, в котором явственно читался вопрос: «За что?»

Небо виновато промолчало, и бог переключил свое внимание на потревожившего его покой дерзкого глупца. Иной характеристики создание, осмелившееся столь бесцеремонно нарушить медитацию бога войны, не заслуживало. Ничего не соображающий герцог, с которого потоком стекала вода, отфыркиваясь, выбирался на берег. Мокрые острые камни, как назло, скользили под пальцами и норовили рассадить кожу.