Дарья Проценко - Оазис

Ночь мы провели у Кольдранаака. Не могли наговориться напоследок. Тульчинизз был возбужден и все никак не мог решить, что же ему взять с собой, а Коль, по доброте душевной пытался подобрать ему достойный гардероб и украшения, чтобы в Тхаре было не стыдно во время представления ко двору. Но и то и другое было просто способом отвлечься. Поэтому я взял ситуацию в свои руки и предложил пойти на крышу, чтобы в последний раз вместе насладиться глубокой дагайрской ночью и встретить рассвет. Мы не могли спать. Эта ночь была единственным, что у нас осталось на троих.

Почти полная луна, взирающая на нас с небес своим холодным и мудрым ликом, нас умиротворила. Было легко и спокойно. Как будто все шло, так как надо. Мне лично давно не было так хорошо. Друзья тоже чувствовали нечто подобное. Неугомонный Коль попытался облечь это все в слова:

— Почему-то получается, что когда что-то теряешь, так и хочется сразу этим насладиться.

— Это ты сейчас обо мне? — Лукаво улыбнулся Туль.

— Это я в целом о нашей дружбе. Мы долго готовились принять свою судьбу, а сейчас мне грустно, потому что в нашем детстве тоже было много хорошего.

— Ну же! Коль! Не грусти! — Туль перевернулся на спину и уставился в звездное небо. — Кто тебе сказал, что мой отъезд — конец нашей дружбы?

— Но никто не знает, что с нами случится дальше…

— А хотите, я вам расскажу? — спросил я. Мне было настолько хорошо с друзьями, что я хотел продлить эти минуты.

Друзья заинтересованно взглянули на меня.

— О! — сказал Коль. — Похоже, у Леля открылся дар предвидения!

— Эээ… Ну, не совсем, но мне почему-то кажется, что очень многое в наших руках. Пример Тульчинизза очень заразителен.

— Ну не знаю, — с сомнением сказал Туль, — я же сам ничего не сделал…

— Знаешь, по-моему, ты верил. Пусть и неосознанно. Вот оно и случилось. И это наводит меня на мысль, что если в глубине души чего-то очень сильно хотеть, то оно получится.

— Да! — с энтузиазмом подтвердил Коль. — Лель, я принимаю твою теорию, тем более, что она не расходится с моими представлениями о счастье.

— Так вот, у Тульчинизза уже все хорошо, и я думаю, что в Тхаре ему понравится. Во всяком случае, это уж точно интересно, тем более с такой девушкой. Ты, Коль, наверняка, сможешь произвести впечатление на какую-нибудь достойную воительницу и станешь ее любимым мужем, ума и находчивости у тебя на это хватит. А я… Я встану у штурвала!

— В общем, — подвел итоги Коль, — сейчас у нас есть время, чтобы окунуться в приключения, а через некоторое время, если верить предсказаниям Лельмаалата, мы обязательно встретимся и будем делиться опытом счастливой жизни.

Мечты…

Но я был рад, что наша последняя ночь втроем завершилась на такой ноте. Она подарила нам надежду и веру в собственные силы.

А с утра Саграда с Тульчиниззом покидали Оазис Курмула. Она легко вскочила в седло перед ним. Тхарские боевые кони выносливы, даже двойная ноша им нипочем. Почти все воспитанники нашего сектора высыпали проводить Туля. Многие нарядились, потому что тешили себя надеждой произвести напоследок впечатление на Великую Княгиню, может она свою сестру в Оазис пришлет… Но нам с Колем было, естественно, не до нарядов. Мы расставались с нашим другом впервые за тринадцать лет. Ведь мальчики, оказавшиеся в Оазисе Курмула не могли его покидать, кроме как с будущей женой. И мы настолько привыкли находиться все время вместе, что нам было трудно осознавать, что наша жизнь изменилась. Утешало одно… Ну, во всяком случае, это утешало Кольдранаака, что мы вошли в возраст мужей, и вряд ли задержимся здесь надолго.

Мы с Колем не пошли вместе со всеми к воротам. Оттуда не было возможности долго следить за мощной рысью коня, увозившего нашего друга, а провожали его с балкона башни Коля, который всем своим фасадом смотрел на Тхар. Было утро, поэтому песок Аззо сиял терпимо, что позволило нам долго вглядываться в горизонт, ловя последние очертания нашего беззаботного прошлого.

Вдруг я почувствовал холодный укол в плечо. Дождь?! Протянул вперед руку ладонью вверх. Под жаркими лучами дагайрского солнца на моей ладони таяла снежинка…

Усталости как таковой почти не было, все-таки уроки у Воительницы Анджин не прошли даром. Я не была сильной, но выносливости мне было не занимать. Так что с моим запасом воды я могла бы шляться по этой пустыне бесконечно долго, единственное, что мне не нравилось, так это все явственнее ощущаемая бесцельность путешествия, уже хотелось бы куда-нибудь придти.

Наконец, когда я уже почти потеряла надежду, я увидела впереди темное скопление деревьев и строений. Тут же взбодрившись, хотя до этого чуть не падала от усталости, я потащилась к Оазису.

Мой путь меня привел, видимо, к стене одной из башен, она была на ощупь остро-шершавая и я, попытавшись ее обойти, уперлась в забор. Пройдя в другую сторону наткнулась на то же препятствие. Тащиться на периметру Оазиса и в темноте искать ворота не было никакого желания. Устала. Поэтому я решительно скинула плащ, постелила его на песке, улеглась, взбила сумку рукой, укрылась полой плаща и немного поворочавшись, устраиваясь поудобнее, заснула.

В тот вечер мы с Колем разошлись рано. После бессонной ночи на нормальное общение сил не было, и даже информацию о том, что Саграда активировала магию Туля, мы обсудили как-то вяло. Так же попрощались. Я пошел в свою башню, быстро ополоснулся и без сил повалился на постель. Но выспаться мне не дали.

Я проснулся от того, что под окном башни раздавались какие-то не совсем типичные звуки. Легко соскользнув с постели, я натянул штаны и безрукавку и осторожно вышел на балкон. Страха не было. Иногда к стенам Оазиса приходили дикие звери. Антилопы или какая-то мелочь, вроде сусликов. Я их не боялся, но и знакомиться с ними поближе не спешил. Прикормишь, потом так и будут шастать.

Но это был не зверь. Внизу прямо под моим балконом кто-то ходил. В темноте я отчетливо видел голубоватый свет магического фонарика. Человек прошел в одну сторону и уперся в забор. Немного пошатал его и, убедившись в тщетности попыток, пошел в другую сторону. Там он столкнулся с той же проблемой. Постоял минуты три задумавшись, а потом огонек фонарика заколыхался, как будто человек перекладывал его из одной руки в другую. Очевидно, так оно и было. Потому что я увидел, как он снял с себя плащ и начал деловито расправлять его на песке прямо под моим балконом. Я стоял наверху и боялся дышать. Что будет, если он меня заметит? Да и вообще, кто это такой? Пришедших в Оазис путников пускали, у нас даже своя гостиница была. А этот? Почему он под стеной ночует? Пошел бы к воротам, ему бы наверняка открыли.