Евгения Барбуца - Теща Темного Властелина

Только собралась возмутиться по поводу насилия над собственной психикой, как вспомнила, что являюсь преподавателем русского языка. Профессор, между прочим. Но это не значит, что я мазохистка, я спокойно переживу происшедшее. А насчет изменений в целом… Ну хоть какая-то польза от пережитых испытаний, язык не пришлось изучать в ускоренном темпе.

– Я представитель делегации светлых, посланных к Темному Властелину по вопросу создания союза против общих врагов, – вещала тем временем Лель. – Делегацию встретил придворный маг Асхол, после чего бросил нас в темницу, где мы повстречали вашего внука и с его помощью сбежали, попутно сумев спасти вас. Асхол погиб.

Тихо горжусь внуком, он у меня всегда был сообразительным мальчиком. Вот только друзья у него шебутные, но это можно пережить. Особенно если вспомнить, что он у меня и сам не ангел. Далеко не ангел.

А вот, кстати, и он. Идет вместе с низкорослым коренастым мужчиной и молодым человеком. Позади шагает зеленокожая девица. Я заметила определенную странность в поведении новых знакомых, они держались на расстоянии от моего внука, будто чего-то опасались. Необычно. Выбросив лишние мысли из головы, улыбаюсь во все свои тридцать зубов. И ничего, что их всего тридцать, зато свои!

– Бабуль, ты как? – присел внук на корточки рядом со мной.

– Данюш, все нормально, я не Гринпис, от экспериментов на живом материале сильно не страдаю. Как-нибудь сдюжу. Сейчас самое главное – это то, что мы давно не ели.

Внук отправился выяснять, что там с пропитанием. Недалеко крутилась разношерстная компания. Я начинаю себя неуютно чувствовать под легкой простынкой, все же стара я уже для таких приключений. Единственное, чего я действительно хочу, – это здоровый сон в родной кровати, но, судя по всему, не судьба.

– Еще раз меня Данюшей назовешь, я тебе зубы выбью. Ты по жизни труднопроходимый или после пережитого тормозишь? Мне тебе сколько раз объяснять, что меня Даном зовут? – слышу тихий рык невдалеке.

Опять я в свои думы погрузилась и что-то интересное пропустила. Перевожу взгляд в ту сторону. У самой кромки поляны, вдалеке от основного лагеря, за моей спиной стояли внук и молодой человек из компании новых знакомых. Дан выглядел спокойным, даже насмешливым, его оппонент же был раздражен, хоть и пытался состроить ироничную рожицу.

– Но твоя бабка тебя именно так называет. Данюша. Как мило, – глумился парень. – Особенно для того, кто так легко разрушил замок.

Ой, бедненький, ни мозгов, ни воспитания. Теперь еще и со сломанными ребрами, ну или просто с гематомами по телу. Внук терпеть не может, когда кто-то на мой счет при нем проезжается, но еще больше он не любит глупых людей. Насколько знаю Дана, парню было в доступной форме объяснено, почему и как его не стоит называть, но видно, что с первых двух раз до юноши не дошло. И вот теперь мой потомок методично посылает свои кулаки в торс недогадливого, а кулаки у внука будь здоров, между прочим. Да и годы посещения секции бокса о себе дают знать.

Начавшуюся потасовку заметили остальные. Не то чтобы они спешили разнимать драчунов, но и восторга от происходящего явно не испытывали, вон как бородач набычился.

– Так меня, – удар, – может называть только бабуля, – пыхтел внук, избивая парня. – А ее ты будешь звать Ирма Львовна. Повтори.

Нельзя сказать, что парнишка был настолько плох. Он успешно прошелся по физиономии Дана пару раз, тем самым еще больше того взбесив. Внук ненавидел, когда к его лицу прикасались. О, а вот этот блок, поставленный противником любимого потомка, был весьма неплох. Ах, юность. Где мои семнадцать лет? Далеко.

– Данюш, у него левый хук [2]хромает! И опасайся джэба [3]! – решила я повеселиться, заодно блесну знаниями приемов бокса. – Молодой человек! Да-да, это я вам! Я вам советую провести кросс [4]. Как, вы не знаете что это такое? Уворачивайтесь! Вправо! Вправо, я сказала! У Дана правая рука повреждена! А теперь встречный удар из-под руки! Отлично!

– Ба! – возмущается внук.

– Ну что «ба»? Если уж затеяли драку, то деритесь нормально, а то детский сад на выезде, право слово!

У парней пропало всякое желание продолжать разборку. Внук на меня смотрел обиженно, а его соперник ошарашенно, остальные же уставились на меня, как Хрущев на кукурузу.

– Дан, не надо на меня смотреть, как на врага народа. Я, между прочим, голодная, а ты народ от труда праведного отвлекаешь, – возмутилась я.

– Бабушка, ты зачем ему подсказывала? Он же неправ! – не сдавался Дан. Он устало опустился на землю рядом со мной. Джинсы в грязи, футболка порвана в трех местах. Я уж молчу про ссадины и разбитые костяшки.

– Скучно мне стало, – наигранно печально вздохнула я. Переборщила и закашлялась.

Меня тут же обеспокоенно осмотрели.

– Прекрати, все со мной в порядке.

Через некоторое время мы все же расселись вокруг разведенного костра. На самодельном вертеле крутился кролик, пойманный кем-то из толпы.

– Я благодарна вам за свое спасение, – начала я, решив не обращать внимания на странные переглядывания. – Нас не представили друг другу.

– Бабуль, знакомься. Олуш, Гирин, Ангра, Лель…

Так бы и надавала по рукам за отсутствие манер, ведь сколько раз ему говорила, что тыкать пальцем в людей некрасиво.

– Рада знакомству, – улыбаюсь. – Меня зовут Ирма Львовна.

– Странное имя, – впервые подала голос зеленокожая Ангра.

Это мое-то странное? Потрясающе, и это мне говорит девушка с зеленой кожей и зелеными же волосами.

– Ирвольна, – попыталась выговорить ушастая Лель. Как тут все запущено.

– Ирва, – решил предпринять попытку коренастый Олуш.

– Бабуль, ты только не злись, – предупредительно посмотрел на меня внук.

Дело в том, что Ирвой на первых порах нашего знакомства пытался звать меня зять. Дочка тогда на акцент ссылалась. Я же после, в отместку, звала его Азарушкой. Так и развлекались.

– Можно и Ирва, – сдалась я, устав от разнообразия вариаций своего имени.

– Бабушка Ирва! – обратилось ко мне остроухое чудо.

Я аж подпрыгнула с непривычки. Да меня даже в автобусах бабушкой не называли! Кроме внука, я никому не позволяла себя бабушкой величать.

Кстати, бабушкой внук меня назвал впервые в пятилетнем возрасте. До этого все как-то «ба» называл. А потом он начал возмущаться моему ласковому «Данюша». После продолжительных переговоров мне было позволено продолжать так к нему обращаться, а ему, в свою очередь, было позволено нарекать меня бабулей. Правда, он терпеть не мог, когда его так называл кто-то другой, он даже матери этого не позволял.

– Просто Ирва. – Я постаралась, чтобы на лице не сильно отразилось мое недовольство.

– Ой, что вы, не могу я так обращаться к пожилой женщине. Меня учили почитать старость, – звенел колокольчик голоса ушастого чуда.