Евгения Барбуца - Теща Темного Властелина

Пусть Старшая Рода дроу и не любила свои обязанности одного из генералов Темного Властелина, но как ни крути, а долг есть долг. И приказ о поиске вконец обнаглевшей дроу был отдан. Ну а Темный Властелин вздохнул с облегчением: демон не умчался вслед за Ирмой Львовной, можно спокойно продолжать постройку перехода. Самое главное, что Дан в безопасности до заката, ну а с тещей пусть делают что хотят.

Но было у Азара странное чувство, будто забыл он что-то очень важное. А вот что именно, он так и не вспомнил.

Светлый Император

Светлый Император был в отчаянии. С женой договориться так и не смог, и тут ее похищают. Его Ирмочку похищают! Все, пора вспомнить время своего проживания в самой экстремальной стране в мире супруги. Вот и припомнил Ваня некоторые обычаи родины жены. Как там делали?

– А ну все на фиг, авось обойдется! – махнул рукой Император, поплевал через правое плечо и произнес свое особое заклинание.

Заклинание имело интересное свойство: оно работало как призыв, которым похитили сначала дочь, а потом и внука. Особенность заключалась в обратном свойстве, то есть призывали не их к Императору, а Императора к ним. Это заклинание действовало только на эльфов королевской крови. Ирма попала под влияние заклятия, потому что носила в утробе прямую наследницу крови, а оба наследника имели в своих жилах ее кровь. Другими словами, простой человек физически и магически был напрямую связан с эльфийской кровью, почему и воспринимался как свой.

Светлый Император крепко зажмурился, произнес заклинание и отправился спасать свою жену.

Как ни странно, у него получилось. Видно, «авось» и вправду магическое слово. А увиденное и услышанное в странном темном месте чуть не лишило его разума.

– Фу! Фу, кому я сказала! Хороший мальчик, хороший. Послушный. Намного лучше мужа, будешь со мной жить. Да-да, и стаю твою я тоже к себе заберу. Ничего страшного, подвинутся, хоромы вон какие, место для моих милых малышей мы точно найдем. Пушок, прекрати слюнями на мой подол капать, сколько раз тебе говорить! Кушать хочешь? Представь себе, я тоже. Вот что, у меня к тебе предложение: есть у меня один вредитель, но его убивать нельзя, ты кусочек от него откуси, а потом я тебе такое рагу приготовлю, – пальчики оближешь. Что говоришь, стоит кто-то рядом? Съедобный? Мы же с тобой договорились, что человечиной не питаемся. И не надо так укоризненно на половник смотреть, это ты еще с Тефалей незнаком.

Ирва

Ведут меня на погибель верную путями неведанными. Все важные, молчаливые, и я, естественно, бледная, с большими глазами, полными слез. Вдоль стен кристаллы висят, тускло пространство освещают. Грязи и мусора как такового я не видела, значит, часто коридором пользуются. Едой пока и не пахнет. Долго ведут, коротко ли, кто ж его знает, мое мнение таково: чем дольше, тем лучше. На сердце все неспокойнее, душа так и просится к Тефале.

– Милок, где твой человек с моим предсмертным желанием? – вопрошаю.

Третий не отреагировал. Наивный, я и не таких, прикидывающихся пеньками спящими, с насиженных мест в метро сгоняла.

– Мил-человек, отзовись, будь добр, не откажи старой в своем внимании, – упорствую я.

За спиной кто-то хихикнул. Совсем я плохая стала, позабыла, что и не старая вовсе, а девушка молодая.

– Ну сладенький, ну ответь же уже наконец, – сюсюкаю я.

И естественно, мужик не выдержал.

– Уважаемая, прекратите балаган! – процедил он сквозь зубы.

Ой, какие мы злые. А больше тебе ничего не надо? Я что тут, по своей воле из себя клоуна строю вот уже которую неделю? Тоже мне страдалец! Вот я и не выдержала, излила все наболевшее на несчастного.

– Чего ж ты кричишь, злыдень? – всхлипнула я. – Чего на женщину беспомощную голос поднимаешь, я спрашиваю? У тебя совесть есть? Это же мои последние минуты жизни, а ты мне их портишь. Отчего на меня шикаешь, ирод? Тебе хорошо, у тебя дочка за вредителя не выходила, муж у тебя не эльф с большими ушами, в другой мир не сбегал. Внука у тебя убить не пытаются. Так какого же синтаксиса, позволь спросить, ты надо мной морально издеваешься?! На вопросы отвечать не хотят, желание последнее вообще выполнять не торопятся. Так еще и поторапливаю-у-ут, – перешла я на контральто.

Все, сдали нервы, не резиновые, чай. Да и я не стальная – простая женщина, которой пришлось пережить непростые приключения.

– Третий, может, ее того… Чтоб не мучилась? – предложил кто-то добрый, подойдя ближе к главарю.

Чего – того? Тоже мне, умник! Ну подожди, вот выберусь, найду и покажу, что инициатива делает с инициатором!

– Первый велел живьем, значит, будет живьем, – отрезал Третий.

Люблю исполнительных, ой люблю!

– Как скажете, Третий, – низко склонил голову инициатор.

Я сделала вид, что разговора сего не услышала, и продолжала гнуть свое:

– Ты ж пойми, милок, у меня и так радостей в жизни было мало, скрась хоть последние минуты. Представь, если б на моем месте дорогая тебе женщина была, бабушка например…

Вся наша грустная процессия уже продолжительное время стоит посреди коридора и думает, как бы прекратить мою истерику. Парни, по всему видно, молодые, суровые, с женщинами обращаться не умеющие – самое то для меня.

– Так и быть, принесут тебе еду, только успокойся, – смилостивился Третий.

– Так ты ведь посылал уже, – возмущаюсь.

– Это для отвлечения внимания, – отмахнулся злыдень.

– И кастрюлю с половником, – торопливо добавляю я.

– Зачем тебе кастрюля с половником ? – выходит из себя вражина.

– Я, по-твоему, кто? – задаю риторический вопрос. – Я – женщина, а мы должны сидеть на кухне. Мне, может, без своей утвари тяжело. Ну что тебе стоит? Жалко? – не могу успокоиться я.

– Принести! – совсем звереет Третий, да так, что кристаллы света мигать начали. А казался самым уравновешенным. – Теперь я Азара понимаю.

Что он там насчет вредителя пробубнил? Я не расслышала. Смотрю на хмурое лицо… Где ж я тебя видела-то? Спросить? Так мне и ответили. Движение возобновили, с истериками тоже перебарщивать не стоит.

И надо же такому случиться, что как только меня подвели к огромной решетке во всю стену – подозреваю, сие есть не что иное, как пункт назначения, – со стороны коридора появились двое с огромным чаном, в котором болтался немаленький половник. Решетка и тьма, царящая за ней, занимали меня неимоверно, мне все чудились красные огоньки в темноте. Там, наверное, полная антисанитария… Эх, сюда бы нашу уборщицу тетю Катю! Ее боялись все, начиная от ректора, заканчивая охранником корпуса. Ни соринки не было, тараканы и те не водились.

Вид кухонной утвари меня порадовал настолько, что я не испугалась бурой жижи, плескавшейся в чане. Как только открыли маленькую дверь в решетке, мне в руки сунули чан и грубо впихнули в черный провал. Я даже слова вымолвить не успела, как за спиной раздался металлический лязг замка. Тут-то и почувствовала я холодок страха, пробежавший мурашками по позвоночнику. Ну и конечно же я уронила тяжеленный чан. Честно признаюсь, до сих пор не понимаю, как умудрилась так долго удерживать его на весу. Шум, гам, я ругаюсь, хорошо еще похлебка не разлилась.