Инесса Ципоркина - Дерьмовый меч

Это была грубая лесть — безотказное средство для релаксации королевских особ. Я выдохнула и смилостивилась.

— Если кого-нибудь интересует мое скромное мнение, — звякнул Дерьмовый меч, — то этой Мордевольте надо начистить… факсимиле. Сколь непочтительное отношению к своей королеве! Ладно, будущей королеве. Даже криминальные авторитеты не позволили себе подобных вольностей. Они поили нас коктейлями и занимали светской беседой. А в это время у нас воровали ценного сотрудника. Я считаю, нам бросили вызов!

Действительно. Сука эта Мордевольта. Стырила юного Гаттера… Кто украдет для меня новую корону? Кто обеспечит нас шаурмой в путешествиях? А я-то собиралась сделать Поппи своим министром финансов…

Я понемногу начинала сожалеть о том, что поддалась на провокации Дерьмового меча и не спалила Галоперидола со всем его войском под стенами бывшей столицы. Ну сгорел замок — и что? Построили бы новый, лучше прежнего. Ну не захотел бы народ меня короновать — а дракон-то на что? Чихнул бы лавой на народное недовольство — и короновали бы как миленькие! Нет, я послушала Дерьмового меча, приперлась в заштатный приморский городишко, славный своими отелями и блюдами из морепродуктов! Поела уробороса, приобрела и тут же потеряла будущего министра финансов, узнала, что жена моего врага потаскушка и что Галоперидол сам сдал сынулю на передержку, будто непривитого песика. Только что это дает? Все новые и новые проблемы.

Сколько еще я буду бегать по всей стране и искать на свои королевские ягодицы приключений? Стопицот моих придворных сидят с комфортом на пепелище королевского дворца, пока я мотаюсь по небу и земле в поисках галоперидоловой родни. Не лучше ли было короноваться и разослать во все концы сыщиков и киллеров, чтобы те пронеслись всадниками апокалипсиса по трупам правых и виноватых?

Я набрала в грудь воздуха и сосчитала до одиннадцати. Мне надо было успокоиться. Или приготовиться к новому потоку ругани в адрес моих нерасторопных соратников.

— Навигатор!!! — взвыла я пожарной сиреной. Мои спутники, притихшие в ожидании истинно королевской истерики, подпрыгнули на месте. — Где эта чертова колдунья? Говори!

— Пять километров на юго-юго-север, пятнадцать на востоко-востоко-запад, сто метров вверх, три вниз, от трюмо два метро влево, — взял под козырек наш безотказный конь-GPS.

— И что это за место? — с тоской спросила я. — Замок с заколдованной башней? Замшелая развалина с винтовыми лестницами без единого лифта? Как я буду туда карабкаться на шпильках?

— Ваше глубокомысленное величество… — томно вздохнул Лассаль, — у нас же дракон имеется. Помнишь? Вон башка над воротами торчит. И лошадь у тебя с крыльями. Отнесут куда скажешь, хоть на башню, хоть на небеса.

— Тем более, что это отель с посадочной площадкой на крыше — для драконов и крылатых монстров помельче. «Ритц-Карлсон» называется, — проворчала Мене-Текел-Фарес. — Там проходит конкурс темных магов, злых волшебников и чорных колдунов на самое экологически вредное заклинание. Приз — миллион среброзлатов. Мордевольта пропустила дюжину таких конкурсов, а ведь у нее был реальный шанс! Думаете, она таки откажется от него в тринадцатый раз? Вот скажите, — и Менька обвела глазами всю нашу гоп-компанию, — ви бы отказались? А?

Мхатовская пауза. Не знаю, каков тутошний курс среброзлата к доллару, но по всему видать: сумма крупная. Решено: проявим благородство и спасем юного Гаттера из лап Мордевольты. А заодно поможем ему спи… секуляризировать ее приз. Миллион чего бы то ни было нам в любом случае не помешает.

Ну и дураки же эти темно-чорные маго-колдуны! Сколько их ни учи, что пророчество исполняется, только если ему препятствовать — нифига не понимают. Вот если бы пророчество касалось меня — села бы на попу ровно и рукой бы не шевельнула, чтобы ему помешать. Гм… Кажется, есть такое пророчество. Дерьмовый меч о нем говорил, да только я плохо слушала. Впрочем, у меня и сейчас нет времени на эти глупости. Вперед, за миллионом! То есть за моим будущим министром финансов.

— Не, твае величество, ты забурела как свекла. — Ежкин корень, Дерьмовый меч включился, а я уж переживать стала. — Ты чем ваще думаешь — идти на эту М-Морду-вольту… тьфу ты, Мордевольту без группы поддержки? Ангидрид твою перекись марганца через медный купорос! — и меч витиевато выругался.

Все задумались, не заметив, как вышли за ворота Аль Гапоновой дачки. Я не выдержала первой:

— И что ты предлагаешь?

Меч нахально звякнул (протрезвел, видать):

— А я че? Я ваще оружие, железяка гнутая, у меня, небось, на шее свисток для вызова эльфов не висит. А самый последний дурак в королевстве знает, что где эльфы — там и магия, а без магии эту твою Мордевольту не одолеть, ты вон горазда только замки поджигать, а больше с тебя проку никакого!

— Хватит, разорался, — недовольно буркнула я. — Ишь ты, мышь почтовая, эльфов ему подавай.

— Ой, ну надо же, наше величество стало такое крутое, как хвост у поросенка. Я фигею, дорогая редакция, пишет нам семилетняя Леночка. Пра-авильно, у нашего величества нос до небес, до которых семь верст — и все лесом, нашему величеству никто не указ, оно неграмотное и указы читать не могет. Нашему величеству и слова не скажи, оно такое вумное, как утка, только что отруби не клюет. Да оно, величество наше, энту злобную колдунью прям щас к ногтю прижмет, только дайте позавтракать и ногти накрасить, а что колдунья не вчера с горы упала — так на это нашему величеству, я извиняюсь, насрать и заморозить!

— А ну прекрати истерику! — возмутилась я. — Говори толком, чего ты там хочешь.

— Чего-чего, чавочка с молочком! — взвизгнул меч. — Эльфу звони давай, пусть высылает батальон, а то я никуда не поеду!!!!

Компания закивала головами, явно соглашаясь с мечом. Лезть Мордевольте в пасть, пусть даже за миллионом, никому не хотелось. Я тяжело вздохнула всем подбрюшьем и взялась за зеленый свисток. Не успела я свистнуть три раза, как к моей спине опять прижался нож и бархатистый голос прошептал мне на ухо:

— Что прикажет моя королева?

Я посмотрела на свою свиту, валявшуюся в глубоком обмороке от красоты и наглости раскосоухого Розамунда и возмутилась:

— Что ты себе позволяешь? Мы так не договаривались.

Эльф притянул меня к себе за уши и страстно поцеловал в губы. Под моими ногами закружилась вся вселенная, вместе с черными дырами. Одной рукой он обнимал меня за плечи, другой — гладил по волосам, не выпуская из рук ножа, лука и двуручного эльфийского клинка, выпуклого в середине и впуклого по краям. Его губы были жесткими и мягкими одновременно, наш поцелуй мог длиться вечно, но Дерьмовый меч вечно молчать не мог, а жаль: