Ирина Шевченко - Сказки врут!

Пристроенный к дому сарай выглядел не лучше. Разве что замка на двери не было. Как, впрочем, и самой двери. Я с опаской заглянула в темный проем, потом посмотрела на трейлер, потом на окружавшую его малину… Выбор был очевиден.

— Вы ищите свой нож, а я погуляю пока, — предупредила я мужчин.

В отличие от дома, огород у Фирсова был ухоженный. Должно быть, ради него и держали дачу. Ровные грядки помидоров, болгарский перец, картошка, кабачки. Кроме малины обнаружились крыжовник и смородина.

Из малинника я видела, как Михаил вынес на двор большой фанерный ящик. Сокол заглянул внутрь и махнул рукой, отгоняя Фирсова и Сережку, а сам принялся разбирать железки.

Стало интересно, не каждый же день видишь артефакты, способные возвратить человека с того света, и, набрав про запас горсть спелых ягод, я осторожно приблизилась и встала рядом с Серым. Колдун аккуратно вытаскивал из кучи старья то старый паяльник, то моток проволоки, то еще какую-нибудь рухлядь и выкладывал все это на землю рядом с ящиком. К тому времени, как малина у меня в ладони закончилась, на этом импровизированном прилавке антиквара набралось не менее двадцати экземпляров первобытных орудий труда. Даже нож был, но, увы, не тот: здоровенный тесак с зазубренным, покрытым ржавчиной лезвием. Интересно, что или кого им рубили? А если это и не ржавчина вовсе…

— Может, просто высыпать все? — подал здравую мысль Серега. — Ножик небольшой, наверняка на дно завалился.

— Я тебе сейчас высыплю, — прорычал темный. — А лучше всыплю.

Он продолжал методично извлекать из ящика древности.

— Так вот же он! — радостно закричал Серый, когда созерцание груды старья мне окончательно наскучило и я уже собиралась вернуться к ягодкам. — Вот!

— Этот? — недоверчиво скривился Сокол, вертя в руке маленький нож.

Короткое лезвие, обмотанная изолентой рукоять — описание совпадало. И что ему не нравится? Я тоже не так себе артефакты представляла, так я и о темных магах была лучшего мнения… точнее, худшего… В смысле, мужик в футболке, джинсах и найковских кроссовках мало смахивает на какого-нибудь ведьмака…

— Ты уверен, что это тот самый нож? — с нажимом спросил колдун.

— Ну-у… — Сережка опасливо протянул руку. — Вроде да… Точно! Точно он. Видишь, царапина? Я его в эпоксидке вымазал, отдирал потом. И осталось немного, вот… А что не так?

— Все.

Он сжал нож так, что пальцы побелели. А лицо у него стало такое… потерянное, что ли? Не знаю, даже слов не подберешь. Но малины мне совсем расхотелось.

— Наташка-Наташка… — Сокол разжал кулак, и нож упал на землю. — М-да…

— Не понял. — Серый озадаченно глядел на брошенный артефакт.

— Зато я понял, но поздно. Это просто кусок железа. И порезался ты им случайно, и… Поехали отсюда.

Его негромкий голос перекрыл новый звук: кто-то методично колотил кулаком в калитку. Бамс-бамс-бамс… После очередного удара дверца не выдержала и распахнулась.

— Сосед, а сосед, — припадая на одну ногу, во двор вошла худая тетка в годах. — Коза моя к тебе в огород влезла.

— Какая коза? — Михаил оглядел натянутую под два метра металлическую сетку. — Летает она, что ли?

— Коза в огород влезла, — монотонно повторила тетка, приближаясь.

— Да какая еще коза?!

Фирсов решительно шагнул навстречу гостье, но Сокол вдруг схватил его за руку и рывком оттолкнул назад.

— Коза…

Руки у тетки висели плетьми, глаза, не мигая, смотрели вперед, а изо рта тонкой ниточкой стекала слюна.

— Сосед, — донесся глухой басок от калитки, — коза к тебе в огород влезла…

Судя по количеству собравшихся у ворот людей, все местные козы повадились лазить в фирсовский огород.

— В машину.

Отданный негромким голосом приказ темного опоздал на каких-то пару секунд. Зомби (по-другому лишенных собственной воли людей и не назовешь) уже ввалились во двор и облепили «шкоду». На нас они, слава богу, не бросались, но что-то говорило мне, что это ненадолго.

— Народ, вы это чего, а? — продолжал недоумевать Михаил.

— Коза, — требовательно повторила пришедшая первой женщина.

На несколько мгновений ее взгляд обрел осмысленность, скользнул по нам и остановился на колдуне. Тонкие губы скривились в недоброй усмешке.

— Коза!

Подняв руки и растопырив пальцы, она кинулась на Сокола, силясь вцепиться ногтями в лицо, а за ней ринулись другие.

Меня оттолкнули к сараю. Слишком быстро и целенаправленно, чтобы думать, что это был кто-то из зомби. Наверное, Сережка. Но теперь я с трудом могла разглядеть его в толпе. Тесный дворик заполнился людьми, и даже если бы я хотела бежать, бросив своих, мне это не удалось бы. В воротах застыла троица мордоворотов, как специально, а может, и специально отобранных для этой миссии, а остальные, всего человек двадцать, навалились на колдуна и стоявшего рядом с ним Сергея. К счастью, управляемые невидимым кукловодом марионетки не могли похвастаться ловкостью. Застывшие лица, смазанные, неестественные движения. То и дело кого-то из них отшвыривали в сторону оставшиеся в эпицентре драки мужчины, но выбывший вновь поднимался на ноги и в исступлении пер обратно, размахивая кулаками. Это продолжалось минут пять, и за все это время я не услышала ни визга, ни криков — только сдавленный рев напирающей орды и сопровождающую каждый удар ругань Серого.

— Ах ты ж тварь… Получи, урод…

Колдун отбивался молча. Вжавшись спиной в стену, боясь пошевелиться лишний раз, я видела, как он методично уклоняется от ударов, перехватывает чьи-то руки, бьет по ногам и просто отталкивает от себя очередного противника. А потом следующего. И следующего. Но их было слишком много.

Из разноцветной ворочающейся кучи вдруг выскочил кто-то и с жутким воем бросился ко мне. К несчастью для Михаила (а это оказался он), рефлексы меня не подвели, и едва вырвавшийся из потасовки Фирсов был возвращен на поле боя ударом ноги. Мае-гери, однако. Полгода в секции карате.

Видимо, воспоминания о пацанском детстве придали уверенности, и я смогла отлепиться от потрескавшейся штукатурки. На глаза мне попалась длинная отполированная палка, черенок от лопаты или еще что-то в этом роде, и, вооружившись этой дровенякой, я кинулась на помощь товарищам. Не била, скорее расталкивала людей. Толку от этого было немного, и зомби все так же рвались в бой, но злополучный Мишаня успел отползти на карачках и скрыться в сарае. Поняв, что впустую трачу силы, стала лупить нападавших по ногам. Это было более эффективно: они спотыкались, сбивались с шага и меняли направление. С нескольких ударов удалось завалить потрепанного мужичка с харизмой записного пропойцы. И тут же сама его пожалела. Наконец-то дошло, почему дерется вполсилы Сокол: это же люди! Обычные люди, и вся их вина в том, что они живут тут поблизости…