Бронислава Вонсович - Вендетта (СИ)

При выходе со стрельбища друзья встретили Изабеллу. Когда капитан Санторо упомянул о болезни ординарца, которая не позволит ему присутствовать на поэтическом турнире, дочь капитана воскликнула:

— Но ведь это же ужасно! Мало того, что бедный Франческо заболел, так он еще вынужден будет пропустить такое развлечение, которое хоть немного скрасит ему тяготы армейской службы. Я думаю, что мы должны войти в его положение и провести турнир у вас дома, капитан Санторо.

— Думаю, что моему ординарцу сейчас не до развлекательных мероприятий, — попытался возразить ей Винченцо.

— Это его хоть немного отвлечет, — не согласилась Изабелла. — И не возражайте мне, капитан Санторо, турнир проводим у вас. Капитан Ферранте тоже согласен.

— Вот это я и имел в виду, говоря о наглости твоего ординарца, — грустно сказал Ферранте другу после ухода дочери полковника. — Вот, вроде, он и не сказал ничего, более того, его здесь даже не было, а так хочется убить…

Винченцо покосился на друга и понял, что теперь придется следить еще и за тем, как бы тот не полез в драку с Франческой. Все-таки девушка и так очень хорошенькая и в дополнительных украшениях не нуждается, тем более, что шрамы украшают исключительно мужчин.

А в это самое время родители «хорошенькой девушки» как раз обсуждали новости, доставленные им графом Санторо.

— Мне не нравится такая ситуация, — твердо сказала мать Франчески. — Девушке ее возраста совершенно неприлично жить в одном доме с двумя неженатыми мужчинами. Это нанесет непоправимый урон ее репутации.

— Больше навредить ее репутации, чем она уже сделала сама, просто невозможно, — возразил граф Сангинетти. — Сбежала из дома, разгуливает в мужской одежде. Странно, что она еще на дуэль никого не вызвала.

— Это все воспитание твоей покойной матери. Я ведь неоднократно требовала оградить наших детей от ее влияния. А она заставляла учителей фехтования заниматься не только с Беннардо, но и с Франческой.

— Обсуждение этого вопроса не имеет никакого смысла в данный момент, — холодно сказал Доменико. — Сейчас мы должны решить, оставить ли дочь в Алерпо на некоторое время, чтобы она успела привыкнуть к жениху, к которому, по словам Санторо, она уже относится с некоторым расположением. Или же настоять на немедленной свадьбе. Мне кажется первый вариант более разумным — Франческа вполне может влюбиться в юношу, и тогда на свадьбе мы не будем бояться скандала с ее стороны.

— Но может и не влюбиться. Все же его брат убил нашего Беннардо. Не думаю, что она когда-нибудь это забудет.

— Даже просто симпатия к жениху уже заставит ее вести себя более сдержанно.

— Если бы можно было все вернуть назад, — с тоской в голосе сказала Тереза, — я никогда бы не согласилась на этот брак. Бедная девочка, на что мы ее толкаем!

— Франческа с самого раннего детства знала, что выйдет замуж по решению семьи, и была к этому готова, — возразил Доменико. — Прекратить вражду между нашими семействами надо было давно, тем более, что все нападения в последние годы были только с нашей стороны. И, Тереза, разве ты забыла, брак нашей дочери с представителем семьи Санторо был предложен…

— Не надо об этом, пожалуйста, — дрогнувшим голосом сказала мать девушки. — Наверно, ты прав — будет лучше, если наша дочь хоть немного привыкнет к своему будущему мужу до свадьбы.

Когда вся компания засела в гостиной капитана Санторо, пришлось Франческе брать себя в руки, принимать вертикальное положение и слушать Роберто, которому выпало представлять свое творение первому, и он с демоническим выражением на лице декламировал:

— Гениально, — захлопала в ладоши Изабелла. — Так свежо, так ново, так оригинально. Я просто в восторге. Никогда не слышала ничего подобного. Франческо, вы мне непременно должны это переписать на отдельный лист.

— А по-моему, — заявил недовольный Ферранте, — это явное нарушение условий конкурса. Ведь стихотворение должно быть про орков, а они здесь только один раз упомянуты.

— Если так стоит вопрос, то мы согласны снять свое стихотворение с конкурса, — сказал Роберто, озадаченный такой восторженной реакцией жюри.

— Вовсе не надо снимать, — ответил капитан Санторо, после реакции Изабеллы совсем не уверенный в том, кому в случае снятия такого перспективного шедевра присудят победу. — Ведь орки здесь упомянуты дважды.

— Где это? — возмутился Энрико.

— Ну как же? Сначала они ели, а потом — их. Так что условиям конкурса это вполне соответствует.

— А разжигание межрасовой вражды? — не унимался его оппонент. — Тролли уже давно никого не едят, между прочим. А эльфы совсем не кролики, чтобы траву жевать.

— А издалека по ушам вполне можно и перепутать, — не сдавался Винченцо. — И потом, конкурс этот наш, внутренний. Если здесь что-то и разожжется, то так же и потухнет.

— Фи, капитан Ферранте, неужели вы боитесь соперничества? — сказала свое веское слово Изабелла, посмотрев на Энрико с крайней неприязнью. — Я, как жюри, решаю — это стихотворение с конкурса не снимается. Давайте теперь вас выслушаем.

Капитан Ферранте окинул недовольным взглядом бледнолицего ординарца друга, хотя тот за все время не произнес ни одного слова, и с чувствами, явно обращенными к прекрасной Изабелле, начал читать:

— Очень миленько, — заключила порозовевшая Изабелла. — Такие романтичные чувства. Никогда не думала, что орки настолько поэтичны.

— А ничего, что они вино не пьют? — решил придраться Роберто, вспомнив, как Энрико сравнивал эльфов с кроликами. — Их национальный напиток делается из забродившего кобыльего молока.

— «Брамбыс» с «отдано» никак не рифмуется, — заметил Винченцо. — Да и, к тому же, поэзии свойственно приукрашивание действительности.

— Да, Роберто, не надо придираться к мелочам, — сказала Изабелла. — Ведь у вас тоже были незначительные недочеты, но мы не стали обращать на них внимания. Ведь у нас конкурс любителей, а не профессиональных поэтов. Итак, двух участников мы уже выслушали. Капитан Санторо, ваша очередь.