Ольга Куно - Торнсайдские хроники

Короткий коридор быстро вывел нас в просторную комнату вытянутой формы с низким потолком. На стене висел продетый в специальное кольцо факел, и Джон зажег его от собственного светильника. Огонь с радостью перебрался на новый пьедестал и запылал с удвоенной силой. Хотя, должно быть, то зрелище, которое теперь так хорошо освещалось, было бы лучше навсегда оставить в темноте.

Комната была заполнена всевозможными орудиями пыток. Именно всевозможными, от мелких инструментов до огромных тяжеловесных конструкций. Если назначение некоторых из них было для меня очевидно, другие оставляли в полном недоумении. Конечно, я человек, к счастью в таких делах неискушенный. Однако мне показалось, что даже король, которому, несомненно, доводилось время от времени наведываться в пыточную, находился под впечатлением от увиденного и откровенно морщился, глядя на некоторые «экспонаты». Говорящая и вовсе побледнела и смотрела вокруг с нескрываемым отвращением. Джон принялся обходить комнату в поисках выхода наружу, параллельно задерживая взгляд и на некоторых инструментах.

Я прошла мимо топора и огромного молота, прислоненных к стене, и остановилась возле первого прибора. Дыба, тут все понятно. Хотя…

– А это правда, что при помощи дыбы можно вытянуть человека в длину на тридцать сантиметров? – осведомилась я, извлекая из сумки лист бумаги, перо и чернильницу.

Айрин передернуло. Рауль бросил в мою сторону короткий пронзительный взгляд.

– Никогда не проверял, – пожал плечами он. – Обычно допрашиваемый уже на первых двух сантиметрах отвечает на все вопросы.

– Понятно, – кивнула я, делая пометки на бумаге.

Потом двинулась дальше, останавливаясь то у одного орудия, то у другого, разглядывая их и делая короткие записи и зарисовки. Если возле интересующего меня предмета уже стояли любопытствующие телохранители, я вставала на цыпочки и рассматривала объект из-за их спин.

– А вот это что за штука? – поинтересовалась я, ткнув пальцем в странного вида кресло, казалось целиком и полностью состоявшее из металлических шипов.

– Кресло допроса, – скривившись, бросил Кентон.

– И как оно работает?

Я принялась с интересом разглядывать диковинную конструкцию.

– А ты присядь – и сама все поймешь, – ехидно посоветовал Рауль.

– Благодарю покорно, я лучше постою, – заверила я.

– А я полагал, что газетчик должен как следует проникнуться материалом, иначе статья получится некачественной, – удивился король.

– Совсем необязательно, – возразила я, на всякий случай на шажок отступая от кресла. – Впрочем, даже если и так, я готова поступиться качеством статьи.

Я и без того более чем достаточно прониклась материалом, пока стояла привязанной к столбу, наблюдая за приближением несущего факел палача.

– И все-таки, как оно работает? – снова спросила я, усилием воли отгоняя еще слишком свежее воспоминание.

– Человека сажают в него обнаженным, – глухо ответил телохранитель. – Шипы впиваются в тело. Малейшее движение причиняет нестерпимую боль.

– Ага, спасибо, – кивнула я, быстро водя пером по бумаге. – А вот здесь, под креслом, что это за конструкция?

Телохранитель пожал плечами. Рауль поморщился, но все-таки ответил:

– У некоторых инквизиторов было принято разводить под креслом огонь, чтобы причинять пытаемому дополнительные страдания. Металл, из которого сделано кресло, быстро накаляется, оставляя на теле ожоги. Не думал, что кто-то до сих пор использует такие методы.

Айрин выпрямила спину и решительно зашагала прочь из комнаты.

– А это что?

Я указала на деревянную конструкцию с несколькими дырочками.

– Колодки для пальцев.

– Ага. А какой стороной применяется вот этот инструмент?

– Абигайль, во имя всех святых! – воскликнул Кентон.

– Ладно, молчу!

Я отошла в сторонку, заканчивая делать записи.

– Женские волосы, – мрачно констатировал между тем Рауль, склоняясь над одним из орудий. – Не припомню, чтобы в последнее время в Торнсайде ловили шпионок и прочих преступниц государственного масштаба.

– Мы собираемся искать лестницу? – язвительно осведомилась Айрин, снова появляясь в дверном проеме. – Или вам так понравилось в пыточной, что вы решили здесь поселиться?

– Справедливо. Идем, – кивнул Рауль. – Хотя не исключено, что впоследствии я захочу сюда вернуться.

– Кто бы сомневался, – скривилась Говорящая.

Мы прошли вслед за Айрин в соседнюю комнату. Здесь не было ничего примечательного: стол, пара табуретов и длинная скамья без спинки около стены. Никакой лестницы не было видно, и мы последовали дальше: череда помещений тянулась параллельно главному коридору.

Следующая комната выглядела как жилая. Несмотря на отсутствие окон и запор на наружной стороне двери, свидетельствующие о том, что это все же камера, здесь располагалась застеленная кровать, широкий обеденный стол, маленький прикроватный столик, пара стульев, зеркало и большой резной сундук для вещей.

– И кто здесь живет? – нахмурившись, подал голос один из телохранителей. – Рейвен, когда ему бывает лень возвращаться наверх после допросов?

Такое высказывание наверняка выходило за рамки положенного, но, видимо, в тех нестандартных условиях, в которых мы все оказались, подобное дозволялось. Я вздохнула:

– Думаю, именно здесь Рейвен держал Кларинду ван Дрейк… прежде чем ее убить.

– Ты все еще утверждаешь, что он убил дочь барона? – пристально посмотрел на меня Рауль.

«А вы все еще считаете его невинной овечкой?» – хотелось спросить в ответ, но я по понятным причинам сдержалась.

– Она стала случайной свидетельницей одного из его преступлений, – пояснила я вслух. – Изначально он не планировал ее убивать, но после этого…

– В таком случае зачем было держать ее здесь?

Я поджала губы и отвернулась. Собирать материал для статьи, концентрируясь на неодушевленных предметах, для какой бы цели они ни были предназначены, – это одно. А говорить о конкретном человеке, еще не так давно живом, здоровом и наверняка вполне счастливом, – совсем другое.

– Он сказал – стоит показать девушке пару инструментов из пыточной, и она плачет, но делает все, что он скажет, – глухо ответила я, глядя в пол.

Айрин с шумом выдохнула воздух.

– Мразь! – сказал, как сплюнул, Кентон.

Лицо Рауля сохраняло бесстрастное выражение, только глаза немного прищурились.

– Значит, я его не повешу, – ровным голосом заключил он. – Определенно Рейвен заслужил нечто более изощренное.

– Я тебе об этом напомню, – пообещала Говорящая.

– Когда он успел так с тобой разоткровенничаться? – мрачно спросил Кентон.

– Недавно, в замке, – отозвалась я.