Александр Рудазов - Зверолов

— Ну вот, я так и думала, — с досадой произнесла Поющая Радуга. — Конечно, меня. Как же иначе?

Даже не глядя на землян, она поднялась на возвышение и сказала:

— Ну что… спасибо вам всем… наверное. Это был интересный опыт. Жаль, что меня приносят в жертву так рано — я бы охотно пожила с племенем еще… но ладно уж. Обиды я ни на кого не держу. Буду теперь смотреть на вашу жизнь дома, на Осоре. Если будете рядом, заходите в гости…

— Хватит бубнить! — перебил шаман. — Зрителям это неинтересно!

— Все, все, уже заканчиваю! — прошипела Поющая Радуга. — Удачи всем… и счастливой охоты!

Чешуйчатая девушка махнула рукой и скрылась в… по всей видимости, порт-кабине экранного типа. На Земле такие тоже существуют, но не пользуются большой популярностью из-за сложности перенастройки.

— Слушайте, вот что вам тут понадобилось? — подошел к землянам шаман. — Зачем вломились? Я не возражал, пока вы просто бродили по поселку — это придавало нашему племени какую-то оригинальность. Пришельцы с другой планеты даже немного повысили нам рейтинг. Но голосованию-то зачем мешать?

— Подождите… — слабым голосом произнес Мимун. — Подождите… Это что… что… реалити-шоу?!

— Конечно, — недоуменно ответил шаман… нет, не шаман! Ведущий! — А вы что, не знали?

— Реалити-шоу… Все это время это было просто реалити-шоу…

— А вы что, думали, что это все взаправду?! — поразился ведущий. — Да вы что, совсем дикари?!

Маартен Троост немного передвинулся влево и чуть наклонил голову, придирчиво оценивая позицию. Неплохо. Карнаф должен появиться с того края — если он не слишком отклонится от курса, то как раз идеально войдет в кадр.

Сейчас 03.04.67, 15:46 UT. Но это там, на далекой Земле. Здесь, на этой бескрайней равнине, солнце еще только-только выползло из-за горизонта. Очень яркое, очень желтое солнце, похожее на шкварчащую яичницу-глазунью. В северном полушарии Нового Эдема заканчивается лето — жаркое сухое лето, за которым последует сезон дождей, что наполнят реки и озера, вдохнут жизнь в прекрасную планету.

Новый Эдем — старейшая и крупнейшая из звездных колоний. Новый Эдем стал первой живой планетой, что открыли земляне, и по сей день остается одним из наиболее комфортных миров для человека.

Даже более комфортным, чем старушка Земля. При необходимости Новый Эдем может обеспечить пищей и жизненным пространством все население Солнечной Системы, и еще останется куча свободного места. Он размером примерно с Землю, но на нем гораздо больше суши и более мягкий климат. Моря занимают всего двенадцать процентов территории и больше похожи на гигантские реки, изрезающие планету водными артериями. К тому же они пресноводные и поразительно теплые.

Пока что на Новом Эдеме живет всего пятнадцать миллионов человек. Городов как таковых здесь всего три — Элизиум, Вальгалла и Урбем-Анджели. Три четверти населения живет в просторных особняках, не видя вокруг себя ни единого соседа.

Много туристов — на Новый Эдем летят за приключениями, за отдыхом на дикой природе. В основном это опытные путешественники — те, кто вдоль и поперек избороздил Землю, Венеру и Марс и жаждет чего-то новенького, еще не виданного. Новый Эдем — первая ступень к звездам, первая планета на пути к дальним рубежам, к безбрежному океану непознанного.

Именно для этого сюда прибыл и Маартен Троост — чтобы отдохнуть. У него отпуск, и он проводит его здесь, на Новом Эдеме. Сопровождает своего лучшего друга, Максимилиана Хаусера. Тот большой любитель спортивной охоты и в данный момент заканчивает собирать Большой Эдемский Шлем.

Самому же Троосту здесь ловить особо нечего. Среди экзопланет Новый Эдем представлен в Венерианском зоопарке наиболее полно. Свыше трех тысяч видов — почти все сколько-нибудь любопытное. Но Троост даже в отпуске хотел заниматься любимым делом, потому и решил совместить приятное с полезным, посвятив часть своих полутора свободных месяцев одной загадке.

Есть на Новом Эдеме такое редкое животное — барвазан. Не особенно и интересное, похожее на помесь слизняка и слепыша. Нормально живет в зоопарке, нормально питается. Только вот размножаться упорно не желает. Никак. Все перепробовали — спариваться-то они спариваются, да только все вхолостую. Барвазаны откладывают яйца — очень крошечные, чуть больше рыбьих икринок, — но из них ничего никогда не вылупляется. Они изначально пустые, болтуны.

И вот Троост задумал найти и заснять процесс спаривания барвазана в естественных условиях. Благо водится он там же, где и последняя добыча Хаусера — акавиш.

Но сначала нужно закончить с карнафом. Вдалеке уже показалось облако пыли, то разъяренный зверь мчится за «красной тряпкой» — дроном-загонщиком. Эта крохотная машинка пылает алым светом и издает такой раздражающий писк, что обычно мирный карнаф теряет голову от бешенства. В эти минуты на дороге у него не стой — врежется своими тремя тоннами и растопчет в кашу!

Вообще-то карнаф — очень красивое животное. Он похож на шестиногого рыцаря — весь закован в серо-стальную броню, изящен очертаниями и увенчан длинным рогом, похожим на бивень нарвала. Когда карнаф опускает голову, этот рог устремляется вперед, точно пика, и с разгону способен пронзить древесный ствол. Брачный их сезон всегда знаменуется бессчетными турнирами — броненосные гиганты мчатся по равнинам, стремясь поразить друг друга в самое темя.

Они бы гибли во множестве, не обладай их головные пластины прочностью стальной каски. Наружный скелет карнафа настолько хорош, что даже крупнейшие хищники редко могут с ним справиться. Настоящий царь эдемских пампасов.

И сейчас этот царь с яростным ревом мчится на крохотную двуногую фигурку. Дрон-загонщик уже не требовался — карнаф заметил более крупную мишень и возжаждал выпустить ей кишки. Ему до смерти хотелось излить на кого-нибудь гнев, что гремит в голове бурным водопадом.

Но человек впереди стоял как вкопанный. Бригадный генерал Хаусер медленно поднимал руку, в которой посверкивало оружие. За его спиной вставало солнце — оно светило карнафу в глаза, мешая точно нацелиться. Зверь бежал почти наугад, держа рог параллельно земле. Ступни, «обутые» в роговые лепешки, оставляли глубокие, почти идеально круглые следы.

Вот до цели осталось всего сто метров. Пятьдесят. Двадцать. Десять…

…и Хаусер выстрелил!

Глаза карнафа мгновенно потухли. Какой-то миг он еще по инерции перебирал ногами, а потом они подогнулись, и великолепный зверь рухнул. Так могла бы рухнуть скала — грохот, туча пыли…

Когда она рассеялась, оказалось, что между охотником и кончиком длиннющего рога нет и полуметра.