Александр Рудазов - Зверолов

— Желаю всяческого успеха. Но зачем вам я?

— Мне нужен повод для посещения Гермеса. Туристов там не бывает, а раскрывать свое инкогнито раньше времени я не хочу. Этот тип ужасно скользкий. Вы можете отправиться на Гермес по каким-нибудь звероловным делам?

Троост крепко задумался. Видимо, на его лице отразилось сомнение, потому что Цудзимура произнесла:

— Предупреждая ваш вопрос — я в курсе, что на Гермесе нет жизни. Но допустим, что вы хотите убедиться в этом лично. Такое возможно?

Троост продолжал размышлять. При других обстоятельств на Гермес он бы даже не заглянул. Эта суперземля — материнская планета Майи, планеты-спутника. И там тоже есть колония — только сырьевая.

На данный момент Гермес и Майя — единственный пример сдвоенной колонии. Гермес чрезвычайно богат ураном и редкоземельными элементами, а Майя идеально подходит для жизни человека. Нечасто встречается такое удачное соседство.

Но в отличие от Майи, на Гермесе постоянного населения почти нет, хотя рабочих — больше двадцати тысяч. Телепортационная сеть на этой сдвоенной колонии действует уже давно, так что можно свободно работать на Гермесе, а жить на Майе.

А на Гермесе жить очень некомфортно. Среднегодовая температура +78 по Цельсию, почва крайне радиоактивна, а в морях вместо воды серная кислота. Атмосфера есть, и очень плотная, но состоит она в основном из радона и сероводорода. Выходить на поверхность Гермеса разрешено только в скафандрах усиленной защиты.

Зверолову на Гермесе делать абсолютно нечего. Если не считать землян, никаких живых существ там нет. Или они очень тщательно скрываются. В любом случае, нужно подыскать хорошую причину, чтобы оправдать посещение Гермеса.

— Пятнадцать лет назад один микробиолог проводил исследования на Гермесе, предполагая, что там может быть прокариотная жизнь, — медленно произнес Троост. — Он ничего не нашел, но с тех пор Гермес был изучен лучше, там проложили множество новых шахт, появились подводные базы… то есть подсернокислотные. Полагаю, не помешает провести повторное исследование и взять пробы в разных точках, раз уж я все равно здесь. Цудзимура, для кипера-стажера подобный опыт будет весьма полезным, поэтому вы отправитесь со мной в качестве ассистента.

— В вашем распоряжении, — чуть заметно улыбнулась следователь.

Уже через несколько часов Троост и Цудзимура выходили из порт-кабины на центральной гермесской базе. Зверолов еще ни разу в жизни не бывал в сырьевых колониях, поэтому оглядывался с большим любопытством.

Да уж, это совсем не походило на живые планеты. Марс и Венера тоже когда-то были безжизненными телами, но их терраформировали задолго до рождения Трооста, и он имел смутное представление об их прежнем состоянии. Но если они были похожи на Гермес…

Люди пока освоили лишь микроскопическую толику этой суперземли. Чуть заметное копошение возле самых богатых месторождений. Бескрайние стальные туннели, кротовые норы, по которым движутся в основном проходческие комбайны и рабочие дроны. Человека можно встретить только в пультовой или на координационной станции.

Еще на Майе Троост и Цудзимура переключили свои ИГ-пояса на двадцать процентов. Гравитация Гермеса — 5,01 g. Если ИГ-пояс вдруг выйдет из строя — свалишься под собственной тяжестью.

— Надеюсь, на поверхность нам выходить не придется? — осведомился Троост.

— Полагаю, это не потребуется. Даже если мой пациент работает на поверхности, ему же все равно нужно есть и спать.

— Кстати, почему он не делает этого на Майе? Почти все рабочие Гермеса квартируют там.

— Полагаю, именно поэтому и не делает. Хочет поменьше светить свой геном. При телепортации он ведь считывается.

— Но вы хотя бы знаете, где он может быть?

— Само собой, личностный маяк у него неактивен — местонахождение не читается, сторонние вызовы блокируются. Но он должен быть либо в инженерном корпусе, либо в общежитии.

В общежитии киллера не оказалось. Осмотр много времени не занял — жилищно-рекреационный комплекс был почти пуст. Троост и Цудзимура застали лишь трех человек — один крепко спал, а еще двое играли в настольный теннис. Ни в одном из них генетический идентификатор не опознал искомого преступника.

Оставался инженерный корпус. Огромная полость, похожая на паучье гнездо, из которого во всех направлениях расходились извивающиеся туннели. Основная база горнопроходческих комбайнов, грузовых геоходов, автоминеров и гравитационных буров. Отсюда они выползают на работу, отсюда же они и управляются (за исключением машин специального назначения).

В пультовой кроме диспетчера сидели старший маркшейдер и геолог-изыскатель. Проформы ради Троост задал им пару вопросов насчет гипотетической фауны Гермеса, но получил лишь качание головой. Маркшейдер работал на этой урановой шахте со дня ее основания, посещал и множество других рудников, но ни разу не видел ничего хотя бы отдаленно похожего на живых существ.

Троост иного и не ожидал, поэтому не огорчился.

Цудзимура тем временем негромко беседовала с диспетчером — отрывистыми, не слишком осмысленными фразами. Кажется, большая часть диалога проходила виртуально. Соцпрофиль следователя сейчас гласил, что она «Сацуко Сакаи, журналист», поэтому диспетчер не удивлялся, что его расспрашивают о таких вещах, которые большинству людей не интересны совершенно. Он очень охотно рассказывал, как здесь все устроено, сколько людей работает…

— Идемте, — наконец сказала следователь. — Надо заглянуть в гравитонную.

Гравитонная располагалась немного на отшибе. Там находилось все то оборудование, о котором редко вспоминают, но без которого человек не может жить на планете вроде Гермеса. Установка искусственной гравитации, огромный вентиляционный воздухонагреватель, магнитно-радиационный очиститель и мощный компрессорный репликатор, преобразующий СО 2в О 2.

Биоискатель определил наличие внутри одного человека. Цудзимура жестом отослала Трооста в сторону, сама же резко подалась вперед. Гермостворки мгновенно разъехались, и следователь оказалась лицом к лицу с флегматичного вида парнем. Тот был гол по пояс и перемазан машинным маслом, а в руках держал пустую тарелку.

— Кто вы такой? — требовательно спросила Цудзимура, нацеливая на парня правую ладонь.

— А вы сами-то кто? — размеренно спросил тот, метким броском швыряя тарелку в зев переработчика.

— Вопросы здесь задаю я. Кто вы такой?

— Ну… меня зовут Николай Дегтярев, мне тридцать семь лет, я оператор бурильных установок, я только что съел тарелку синтезированной лапши, и я понятия не имею, что вам от меня нужно, — обстоятельно ответил парень.