Александр Рудазов - Зверолов

— Помехи, — согласился Троост. — Только не от приборов. Это помехи от мозга весом в десять миллиардов тонн. Наши инфы рядом с такой штукой — что компас рядом с горой железа.

— Потрясающе… Еще бы вот только суметь сообщить об этом на Землю…

— Сообщить-то мы сможем, — махнул рукой Хаусер. — Надо просто выбраться наружу. Скафандры же у нас целы.

— А вернуться?

— Об этом будем думать после.

Но и просто выбраться наружу оказалось делом непростым. Фагоциты досаждать перестали — да их почти и не было в этом капилляре, — но вагонетки-эритроциты по-прежнему неслись сплошным потоком. С трудом маневрируя среди них, Хаусер принялся прорезать сквозное отверстие. То, что проделал «Отто Скорцени», уже успело… зажить.

Выбраться удалось только через час. И пришлось поторапливаться — едва тяжелый бластер разорвал углеродно-металлическую кожу, как со всех сторон хлынули фагоциты. Правда, на сей раз земляне их не интересовали — они спешили собрать своих драгоценных эритроцитов.

С десяток этих серебристых тел все же вылетело в открытый космос. Потом рана стала стремительно зарастать — Хаусер, прикрывавший отступление, едва-едва успел проскочить.

Здесь, снаружи, фагоцитов можно было не опасаться. Но у землян больше не было транспорта, а их скафандры не предназначались для межпланетных перелетов. Они застряли на шкуре звездного колосса, точно три крошечные вошки.

А вокруг, куда ни глянь, парили другие такие же колоссы. Отсюда их мерцающие силуэты казались крохотными, но лишь из-за расстояния.

И это расстояние сокращалось. Вытягивая длинные шеи, космические чудовища летели к своему вожаку — похоже, он как-то дал им понять, что чувствует себя нехорошо. Голова болит, в сердце колет, и бок кто-то царапнул.

Теперь, когда стало ясно, что это живые существа, их уже нельзя было перепутать со звездолетами. Как с загадочной картинкой — до поры изображение кажется бесформенной мешаниной, но, когда наконец поймешь секрет, станет удивительно, как можно было его не замечать.

— Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу… — задумчиво произнес Хаусер, глядя на громадных пришельцев.

— Что?.. — не поняла Лебедева.

— Говорю — это похоже на нашествие космической саранчи.

— Скорее уж на коров, пришедших попастись, — хмыкнула пилот.

— А я бы назвал их звездными китами, — заявил Троост. — Подобно китам, они бороздят безбрежные просторы в поисках полей лакомого криля…

— Тогда уж слоны, — снова хмыкнула Лебедева. — Вон какие у них хоботы.

— Звездные слоны — не звучит. А звездные киты — звучит.

Хаусер кивнул. Ему тоже показалось, что «звездные киты» звучит гораздо лучше.

Обсуждая таксономические проблемы, Лебедева одновременно устанавливала связь с командованием. Из-за чудовищной силы мозговой активности сильные помехи были и здесь, но через несколько минут на визорах все же появилось лицо космократора.

— Вы не выходили на связь почти семнадцать часов, — прокомментировал он. — Мы уже были уверены, что вы погибли или в плену.

— Докладывает бригадный генерал Максимилиан Хаусер, — выставил вперед подбородок Хаусер. — Вверенный мне экипаж цел. Вверенный мне космолет пришел в нерабочее состояние. Получена ценная информация. Передаю слово Маартену Троосту.

Чтобы изложить все данные, потребовалось некоторое время. Очень уж необычными оказались результаты исследовательской миссии. Поначалу на лице Штауфенберга даже отразилось недоверие, но оно быстро рассеялось.

— Они не воспринимают нас как противников, — говорил Троост. — Исключительно как кормовую базу. Причем даже не нас самих, а нашу технику.

— Уточните, — попросил Штауфенберг.

— Это форма жизни на основе металлов. Металлами же они и питаются. По-видимому, обычно они пасутся в метеорных потоках или общипывают астероиды.

— А наши орбитальные станции… наши космолеты…

— Для них это как сочные фрукты.

Космократор несколько секунд размышлял, подвигал туда-сюда нижней челюстью и медленно сказал:

— Я вас понял. Это животные. Но скажите мне вот что — есть ли возможность как-то прогнать их из системы или устранить угрозу иным способом?

— Можно попробовать приманку…

— Морковка для ослика? — с полуслова ухватил идею космократор. — Добро, попробуем. Кстати, как ситуация у вас самих? Насколько сильно поврежден космолет?

— Частично переварен, — хмыкнула Лебедева.

— Интересно. По-моему, это беспрецедентный случай в истории космонавтики. И где же вы сейчас?

— Сидим на шкуре звездного кита, — отрапортовал Хаусер. — Эвакуация невозможна. Ждем указаний.

— Сложное положение, — признал Штауфенберг. — Как я уже говорил, «Отто Скорцени» был у нас единственным. Мы можем выслать обычный транспортник, но…

— Они улавливают даже очень небольшие куски металла. Без специальных средств маскировки…

— М-да. Жаль, что керамические космолеты были признаны бесперспективными… Ладно, продержитесь там немного. Высылаем к вам транспортник.

— Но его же сожрут еще на подлете!

— Не сожрут, — холодно ответил космократор. — Подавятся.

Следующие пятнадцать минут пришлось скучать. Заняться было решительно нечем. Стая звездных китов продолжала неспешно плыть в пространстве, держа курс на далекое, кажущееся отсюда просто яркой звездой Солнце. Вожак, несущий трех безбилетных пассажиров, вроде бы вовсе не замечал их присутствия…

До определенного момента! Похоже, в конце концов у него зачесалась кожа или еще что-то, но бесконечно длинный хобот начал изгибаться. Слепая пасть-раструб на его конце расширилась почти втрое, и звездный кит вцепился в собственный бок!

По счастью, немного не там, где ни живы ни мертвы сидели земляне. Точно замученная блохой собака, космический колосс долгих три минуты ковырялся менее чем в ста метрах от истинной цели.

И постепенно он сдвигался в нужном направлении…

— Ваш транспорт на подходе, — раздался в ухе Хаусера бесплотный голос. — Через сорок секунд оставьте точку присутствия и идите отсолнечнее.

Более чем обрадованные такой командой, земляне оторвались от шкуры гигантского чудовища и устремились в пустоту. Сравнимый массой с крупным астероидом, на поверхности звездный кит таки обладал гравитацией, но чрезвычайно слабой. Его вторая космическая не составляла и десяти метров в секунду — сущий пустяк даже для легких, встроенных в скафандры ионников.

Покинув поверхность звездного кита, земляне продолжали двигаться с той же скоростью, что и он. Их по-прежнему влекло в том же направлении. Инф показывал, что стая космических колоссов идет на 2200 км/с и постепенно замедляется. Их явно манили аппетитные, богатые металлами поля между Марсом и Юпитером.