Блэки Хол - Эпилог (СИ)

При взгляде на вместительные сумки, заполняемые вещами, мое сердце начинало биться с перебоями. От волнения, от предвкушения и от страха. Мне казалось, уехать будет просто. Подумаешь, скатаемся туда и обратно. Будем считать отбытие на побережье сродни развлекательной поездке в Моццо. К тому же, в любой момент можем вернуться назад. И всё же я боялась. С отъездом порвутся ниточки, связывающие нас с Большой землей. Впереди ждет неизвестность. Если висоратский мир я изучила вдоль и поперек, то возвращение на побережье... пугало.

Мы определились и с судьбой Кота. Константин Дмитриевич согласился принять животинку на постой. Я неоднократно внушала усатому: мы уедем, а ты останешься здесь. Когда-нибудь вернемся, а ты нас дождешься. Не знаю, понял ли Кот что-либо из сказанного, но слушал внимательно. А я брала его на руки и гладила, гладила.

Согласно договоренности я показала аттестат отцу, для чего Егор отвез меня в белую зону.

Дом опустел. Часть прислуги распустили, а некоторые уехали с мачехой. Обед подавали в малой столовой. Родитель, несмотря на вынужденное холостяцкое существование, выглядел идеально в рубашке и при галстуке.

Папенька изучил внимательно аттестат с присвоением мне квалификации технического специалиста в области висорики, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Сбылась его мечта, вернее, его условие. Этого он хотел? Этого добивался? Чтобы я поняла и почувствовала? Чтобы пропиталась духом висоратства и приняла правила этого мира? Чтобы изучила чужие секреты и тайны и могла ими воспользоваться? Шпионка в стане врага.

Имел ли мой аттестат значение сейчас, когда страна стояла на пороге новой гражданской войны, которая начнется из-за предсказания проржавевшего артефакта?

- Когда уезжаете? - спросил отец, отрезая кусочек бифштекса.

- Как только, так сразу. Рубля не подписывает, - ответил Егор.

- Подождем. Он подпишет.

- Мы тоже рассчитываем на это, - согласился муж, и "мы" в его устах означало не меня, а мужчин семьи Мелёшиных.

Получается, родитель посвящен в планы касаемо поездки на побережье. Я думала, придется уговаривать его и убеждать, а вышло иначе. Без сомнений, он знает: я рвусь туда, чтобы встретиться с мамой. И он не удивлен, хотя ни разу не заикнулся о ней. Быть может, отец воспользуется моментом и передаст ей пару слов через меня?

Отец не передал. После обеда мужчины удалились в кабинет, а я, пройдясь по пустому дому, вышла на крыльцо и спустилась в сад. Садовник подстригал лужайку, работали разбрызгиватели. Пахло свежескошенной травой, и мокрые плитки дорожек высыхали мгновенно. Только сейчас я увидела: вокруг меня лето! Зелень, щебет птиц, цветы... Нещадно палило, и глазах вдруг замелькали блики. То ли солнце напекло голову, то ли бифштекс оказался непрожаренным, но зажав рот, я метнулась в дом в поисках ближайшего туалета. Содержимое обеда отправилось в унитаз.

Я долго плескалась у раковины, прежде чем со щек сошла бледность. Определенно, во всем виновато солнце. Запершись в библиотеке, я забыла о том, каким коварным может быть лето. В следующий раз нужно надевать шляпу с полями и гулять под зонтиком, причём утром или вечером, а не на полуденном пекле.

Егор не узнал и не заметил. А вечером мне опять поплохело. Ужин пошел насмарку, и муж обеспокоился:

- Выглядишь нездоровой. Давай вызовем врача.

- Не нужно. Я и сама могу определить симптомы. Это тепловой удар. Перегрев на солнце. Я пью много воды, полежала в прохладной ванне, и мне гораздо лучше.

- Это от переутомления. Ты целыми днями сидишь в библиотеке, даже о бассейне забыла. Скоро ослепнешь, - упрекнул Егор.

- Сижу, потому что жду документы от Рубли. И мне действительно лучше.

- Ладно, - согласился он неохотно. - Дай-ка, посмотрю. Покажи язык... Зрачки в норме... Слабости нет? Сколько пальцев на руке?... Эвка, не смейся, а то позвоню врачу... Жара нет, озноба тоже. Не похоже на отравление. Сиди в тенечке и не вылезай на солнце.

Есть, мой командир. Так, с унитазом пообщались, и желудок опустел. Зато захотелось винограду. Страсть как захотелось, и побольше.

Егор удивился, но вызвал горничную, которой передал мой заказ. Я слупила в присест больше двух килограммов и икала от переедания, но уснула довольной и сытой.

По утрам муж собирался на работу, и я тоже просыпалась, каким бы крепким ни был сон. Наверное, по привычке. Не могла свыкнуться с тем, что не нужно спешить в институт, и что Егор куда-то уезжает, а мне остается маяться от безделья.

Несмотря на то, что поездка на побережье обрела явственные очертания, Егор не спешил увольняться. Иначе бы он помер от праздности. Муж договорился с начальством об открытой дате ухода с работы, а именно: чтобы первый день неявки считался основанием для увольнения и расчета. И руководство компании пошло навстречу ценному специалисту.

- Эвочка, я позавтракаю с дедом, а ты ложись и отдыхай, - велел мой трудоголик.

- Я и так заотдыхалась. И устала ждать.

- Будь терпеливой. Проблема решится со дня на день.

Муж поцеловал меня и ушел, а Кот соскочил с кресла и растянулся на подушке. Хитрец. Дождется, когда Егор уйдет и оккупирует пухоперовое раздолье.

Побродив неприкаянно по комнате, я вышла на балкон. Зевая, полюбовалась яркими клумбами, посмотрела, как мужчины в комбинезонах разравнивают щебень на подъездной площадке, и отправилась в кровать. Дай, думаю, полежу, поворочаюсь. Всё равно сна ни в одном глазу, потому как гложут тревожные думы.

И поворочалась. Проснулась и подскочила как ужаленная: за окном время идет к полудню! Ох, и засоня. И Кот не разбудил, а дрых еще крепче, чем я.

Завтрак прошел в одиночестве, вернее, в компании Кота на отдельном стуле и в отсутствии аппетита. Экономка заметила вялое ковыряние вилкой и, памятуя о недавних вкусовых пристрастиях, предложила отведать винограда, отчего меня опять затошнило.

- Спасибо. Если не затруднит, я хотела бы жареную рыбу. И чтобы с корочкой.

- Какую? - женщина нисколечко не удивилась тому, что я не прошу на завтрак овсянку на воде. Хотя чему удивляться? Время-то обеденное.

- Любую, но зажаристую.

Через десять минут к столу подали форель, обжаренную до хрустящей корочки, и я проглотила ее в присест, попросив добавки.

День прошел в библиотеке за чтением книг о тканях, о выращивании и переработке льна, хлопчатника, о шерсти и прядении, а еще о получении пеньки и джута. Не уверена, пригодится ли почерпнутая информация или окажется бесполезной, но и сидеть, сложа руки, не было мочи.