Тата Орлова - Анастасия. Дело для нежной барышни

Оружия не было… на виду. В его наличии я тоже не сомневалась. Потайные крепления в голенищах высоких сапог, да и рукава широкие, как раз, чтобы скрыть парочку смертоносных кинжалов.

– Значит, считаете, – удрученно вздохнул Даниил, отодвинув мне стул.

Интересно, какой он видит меня?

Вопрос был из тех, о которых лучше забыть сразу. Слишком далеко мог завести.

– Это – ваш вывод, – парировала я, расправляя юбку. Взяла салфетку, развернула, положила на колени и только после этого вновь посмотрела на князя. Он как раз усаживался… напротив. – Вы ведь недавно в Марикарде?

– Чуть больше месяца, – повторяя мои действия с салфеткой, ответил он. – Меня попросили передать несколько писем Елизавете Николаевне…

– Ох уж эти родственники! – перебила его матушка. На мой взгляд, излишне поспешно.

– Да, – чуть склонил он голову… пряча улыбку.

– Вы мне не рассказывали, матушка, – скромно опустив глаза, заметила я.

На некоторое время пришлось замолчать. Девушки, прислуживающие за столом, были своими, каждую можно приглашать в отдел розыска нашего департамента, но ведь правила…

Пока ужинали, беседовали о погоде, скором начале уличного театрального сезона, когда в столицу приезжало множество небольших передвижных театров, давая представления прямо в городском парке, и двух балах. Один должен был состояться через декаду в городской ратуше, второй, спустя пять дней, в императорском дворце. Затем на три месяца перерыв – все высшее общество перебиралось в загородные имения.

На оба бала князь был уже приглашен. Как и я.

Не обошли вниманием и последние сплетни. Браки, помолвки… Говорили в основном князь и матушка. Глядя со стороны, создалось впечатление, что Северов собирал сведения о местном обществе.

Думаю, Елизавета Николаевна об этом тоже догадалась, столь искусно отвечая на вопросы, что у меня не раз за время их диалога возникала мысль пригласить матушку прочесть у нас пару лекций. На тему, как сказать много, ничего при этом не сказав.

Когда поднималась из-за стола, с удивлением обнаружила, что не помню, что именно ела за ужином, настолько увлекла идея матушкиного участия в процессе обучения. Вся моя следственная подготовка пасовала перед изяществом ее манер.

Она говорила, говорила, говорила…

Называла имена, сыпала датами, поясняла, кто, с кем, когда и при каких обстоятельствах, перескакивала с одного на другое, вновь возвращалась, уточняла, не запутала ли нас, и тут же начинала заново…

Столь словоохотливой я ее давненько не видела, что тоже стоило отметить особо. Причиной подобного поведения был кто-то из нас. Или… мы оба.

– Я вынуждена вас оставить, – оборвав себя на полуслове, вдруг произнесла матушка, когда мы перешли в другую часть террасы, где был накрыт чайный столик. Я уже практически перестала следить за ее экскурсами в далекое и не очень прошлое, просто запоминая, чтобы разобраться в более спокойной обстановке. – Мигрень.

– Я могу вам чем-либо помочь? – с беспокойством заявил вдруг князь.

Я лишь вздохнула…

Ох уж эта матушкина мигрень! Госпожа Волконская была абсолютно здорова. Второй магический уровень. Для чего-то серьезного, типа службы на благо империи, недостаточно, а вот для долгих лет приятной во многих отношениях жизни – вполне. При желании она могла еще и ребеночка родить. И даже не одного…

Пока же Елизавета Николаевна предпочитала заботиться о чужих детях. Приюты продолжали благополучно существовать лишь благодаря ей.

– Даже не знаю… – продолжая вести свою игру, несколько рассеянно отозвалась она. Потом посмотрела на меня… – Если только присмотреть за моей красавицей. Ей так не хватает свежего воздуха… Все служба, служба…

– Я с удовольствием составлю компанию госпоже Анастасии, – склонился к ее руке Северов, демонстрируя великосветские манеры. – Но мне не хотелось бы быть навязчивым…

– Полноте, Даниил Федорович! – воскликнула она. Тут же ойкнула, осторожно коснувшись кончиками пальцев виска. – Прошу меня простить…

Дождавшись, когда матушка скроется в доме, я развернулась к князю:

– Как раз настало время поблагодарить за прекрасно проведенное время и сослаться на неотложные дела.

– Вы меня прогоняете? – искренне удивился Северов.

– Предлагаю не попадаться на уловки моей матушки, – поправила я его.

– Вы всегда столь прямолинейны? – тут же поинтересовался он, бросив взгляд на лестницу, которая вела с террасы в сад.

Про чай князь благополучно забыл. Я напоминать не стала, все еще надеясь как можно скорее от него избавиться.

И желательно без трупа и ковра. Лишние проблемы мне не нужны.

Шутка была мрачной, как и мое настроение.

– Не всегда и не со всеми, – преувеличенно тяжело вздохнула я.

Солнце садилось, усталость брала свое. Хотелось просто добраться до дома и завалиться спать. Без всякого эстетства. Только горячая ванна с травами, тонкая ткань ночной рубашки и мягкое одеяло…

Мои мечты были просты и незатейливы.

– Мне приятно быть исключением, – галантно поклонился он. – Я могу предложить вам прогулку?

– Я могу отказаться? – с теми же интонациями уточнила я.

– Если исходить из просьбы вашей матушки, то – нет.

Надо же… мне показалось, что в его глазах мелькнуло сочувствие…

Впрочем, я вполне могла принять желаемое за действительное.

– Признаки принуждения, – качнула я головой. Спустилась вниз, проигнорировав предложенную руку. – Вы должны были отменить ужин, – произнесла я, дождавшись, когда он поравняется со мной.

– Вы видите в этом что-либо предосудительное?

– Обстоятельства нашего знакомства…

– Я обязуюсь не задавать вопросов, касающихся этого дела. – Северов был весьма серьезен.

– К сожалению, иных тем для разговоров у нас нет, – вроде как грустно улыбнулась я. – Вы – человек новый в нашем обществе, мне ничего о вас не известно…

– Вы в этом уверены? – Он заступил мне дорогу, заставив остановиться. – Обо мне собирали сведения.

– О вас?! – недоуменно приподняла я бровь, порадовавшись, что так и не заглянула в ответ на запрос Сэма. Теперь могла вполне себе искренне ничего не понимать. – Я не давала такого запроса. – Я задумчиво посмотрела на цветущий кустарник за его плечом. – Более того, у меня не было причин делать что-либо подобное.

Князь помолчал какое-то время, разглядывая меня как диковинную зверюшку, потом качнул головой:

– Удивительно, но я вам верю.

– А вот я вам – нет! – На этот раз в моей улыбке он должен был увидеть огорчение. – Вы обещали не задавать вопросов, касающихся этого дела…

– Считаете, что этот вопрос относится к делу? – Князь сдержался, но взгляд был негодующим.

Ежа ему под голую…