Анна Орлова - Поймай меня, или Моя полиция меня бережет

– Или же он привозит уже поднятых зомби! – И сама себе возразила: – Нет, на основных трассах стационарная защита. Ее можно преодолеть, конечно, но тоже лишняя морока.

Все полицейские знали, что посты автоинспекции предназначались не только и не столько для отлова обнаглевших водителей. Еще живы были в памяти события сорокалетней давности, когда шестеро высших некромантов устроили такие беспорядки, что аукалось всему юго-востоку страны. Бабуля много рассказывала о Ночи поднятых мертвецов…

– Итак, кладбище мы с вами проверим. – Мердок сделал пометку в дорогом блокноте с кожаной обложкой. – Что еще?

Это «мы с вами» прозвучало совсем обыденно. Похоже, господин следователь смирился с тем, что ему дали меня «в нагрузку», или все же убедился, что от меня есть толк (надеюсь, последнее).

– Постойте! – спохватилась я. – Но раз господин Немо, – я решила называть его так же, – убит, то должно быть уголовное дело!

Мердок одобрительно кивнул.

– Соображаете, Стравински! – И тут же все испортил: – А если имеется уголовное дело, то господин Немо должен был побывать в морге.

Я наконец поняла, почему он так странно на меня смотрел.

– Да ну, бред же! – Я мотнула головой, пытаясь вытрясти из нее эту несуразную мысль. – Зачем это Ульву?

– Я бы предположил денежный мотив, – начал Мердок с готовностью, но я перебила:

– Глупо. Конечно, зарплата патанатома невелика, но он всегда может подработать. Скажем, толкнуть на сторону палец висельника.

Мердок поморщился (мой лексикон ему явно не нравился) и повторил терпеливо:

– Я бы предположил денежный мотив, но не в этом случае.

Я заставила себя говорить спокойно:

– Раз не деньги, то что?

– Игра, – пожал плечами Мердок. – Или, скажем, желание произвести на вас впечатление.

Хм, а вроде при мне головой не ударялся…

– Чего?! – совсем по-простецки спросила я. – Простите, господин следователь, вы с ума сошли?!

– Возможно, – тем же невыносимо бесстрастным тоном произнес он. – Однако глаз и ушей я еще не лишился. И уверяю вас, толки о ваших отношениях с Ульвом мне успели пересказать не раз. А также версию о том, что вы его ухаживания отвергли.

– Понимаю, – выговорила я сквозь зубы. – И вы, конечно, поверили!

– Мне нет дела до вашей личной жизни, Стравински, – ровно ответил Мердок, постукивая пальцами по подлокотнику. – Однако вы не можете отрицать, что Кукольник явно к вам неравнодушен. И что некий эльф также может питать к вам нежные чувства.

Я подумала – и вынула сигареты. Переживет господин следователь порцию табачного дыма, а мне срочно надо охладить голову.

Мердок поморщился, однако молча подал блюдце.

– Так или иначе, но я обязан проверить все версии, – заключил он. – Патанатомы – наиболее очевидные подозреваемые, согласны? Они владеют магией смерти, что мало кому подвластно, следовательно, могут поднять зомби и вполне способны раздобыть десяток трупов для своих нужд. И если верить отчету, – следователь похлопал ладонью по лежащим на столе записям, – аура мага зачищена прямо-таки виртуозно, что указывает на его высокую квалификацию.

– Тогда почему не другие медики? – спросила я чуточку излишне торопливо. – Я имею в виду, есть же второй городской морг! И это у нас Ульв единственный сотрудник морга, а там и сторож, и патанатом, и практиканты бывают.

– Безусловно, это мы тоже проверим, – не стал спорить Мердок. – Однако у господина Немо, несмотря на признаки насильственной смерти, не имеется никаких следов швов, и вы ведь понимаете, что это означает?

– Понимаю, – нехотя кивнула я после двух затяжек. – Или заключение о вскрытии фиктивно, или его осматривал Ульв, который тела не разрезает, или его через отчетность вообще не проводили.

– Верно, Стравински. – Мердок поднял на меня усталый взгляд. Глаза у него покраснели и ввалились (интересно, а он вообще спал этой ночью?), а запавшие щеки словно заштрихованы тенью – щетиной. Однако рубашка выглядела по-прежнему свежей, а костюм – безупречно отглаженным. – Итак, крематорий пока можно исключить. Без справки о причинах смерти тела там не принимают, и там далеко не единственный сотрудник, так что любые злоупотребления быстро всплывут. Мы с вами проверим кладбище и второй морг.

– Завтра? – спросила я без особого энтузиазма.

– Разумеется, – к моей вящей радости ответил Мердок. А ведь мог заставить срочно мчаться куда-нибудь. Я раздавила сигарету в блюдце, а он продолжил: – Не переживайте, Стравински. Вполне вероятно, что ваш Ульв ни при чем. Кукольник вполне мог, так сказать, изготовить себе материалы самостоятельно.

Я прикусила язык, чтобы не высказаться насчет «вашего».

Пожалуй, я и так чересчур испытывала терпение Мердока.

– Но разве это уже совсем не другая статья? – неуверенно спросила я. – Одно дело – поднять зомби, а другое – сначала человека убить, а потом поднять.

– Другая, – согласился Мердок. Следователям полагается быть более подкованными в уголовном праве. – В первом случае наказание вполне может ограничиться исправительными работами на срок до трех лет. Хотя годами перебирать крупу – тоже удовольствие ниже среднего… Однако с тридцатью годами перевоспитания в астрале не сравнить.

– Да уж, – передернулась я, вспомнив обязательные школьные уроки труда и медитации. – Кстати, стоит еще, наверное, поискать господина Немо в списках пропавших? Вдруг это даст какую-нибудь зацепку?

– Сомневаюсь. – Мердок устало потер переносицу. – Хотя попробовать стоит, раз уж в наши руки попал хоть один зомби. И следует осмотреть самого господина Немо.

– Поискать особые приметы? – уточнила я без воодушевления.

Зомби действительно был нашей большой удачей, хоть и предвещал массу дурной работы.

До сих пор найти следы «игрушек» Кукольника толком не пытались. Из свидетелей много не выжмешь (к тому же Кукольник умело выбирал время и место ограбления, так что с очевидцами было негусто), а магия смерти сильно фонит, так что запись на кристаллах наблюдения получалась размытой.

Теперь у нас имелась конкретная жертва, но в ее поисках предстояло перешерстить все списки пропавших за последний месяц.

– Именно, – подтвердил Мердок. – Приступим, Стравински?

И мы приступили…

Странное чувство испытываешь, раздевая мертвое тело, которое тем не менее способно двигаться и говорить.

Господин Немо временами шевелился, как будто ему было щекотно, и я заставила себя не обращать на это внимания. Это всего лишь труп, без собственной памяти и желаний.

И меня это, если честно, утешало. Хотя для нашей работы было бы удобнее, сохраняйся личность и после смерти. Сколько бы расследований свелось к простому алгоритму: поднял, спросил, кто убийца, упокоил!