Анна Орлова - Поймай меня, или Моя полиция меня бережет

– Да, спасибо! – ответила я, незаметно вытирая о юбку вспотевшие ладони.

Конечно, при Мердоке многие мои приятели поостерегутся откровенничать (эта его манера изображать недремлющего судию не одной мне действует на нервы), но хоть что-то разузнаю!

Хм, а ведь он умудрился обойти прямой приказ.

– Пока не за что, Стравински, – скупо улыбнулся следователь. – Кроме того, некоторое представление о ситуации вам могу дать и я.

– Вы? – поразилась я. – Откуда?!

– Скажем так, для наших сослуживцев не секрет, что меня занимает ваша персона, – обтекаемо ответил Мердок, и я чуть не разинула рот.

Он что, подрядил своих шпионов разузнать обо мне?!

«Так, Стравински, успокоиться! – велела я себе, до боли стиснув кулаки. – Он же уже что-то такое говорил. Что ему донесли про меня и Ульва».

– Так что вы узнали? – не удержалась я.

– А что вас интересует в первую очередь? – Мердок прищурился.

На мгновение задумавшись, я перечислила:

– Первое. Почему дело о пропаже человека возбуждено так скоро? Еще ведь и сутки не истекли! Второе. Почему меня подозревают в причастности к ее исчезновению? Ну, тут Чандлер кое-что объяснил, но все равно. Третье. Кто ведет следствие?

Мердок одобрительно кивнул, и я почувствовала себя студенткой, сдавшей экзамен строгому преподавателю.

– По первому вопросу могу сказать следующее. Вчера вечером мадам Цацуева разговаривала по блюдцу с сестрой. В дверь позвонили, и потерпевшая, не прерывая разговора, пошла открывать. Блюдце у нее переносное, в пределах двора связь ловит. Со слов сестры, она успела услышать: «Вы?! Не ожидала вас тут увидеть!», после чего связь прервалась. Попытки восстановить ее не удались, и когда сестра потерпевшей вызвала наряд и примчалась, что заняло у нее примерно сорок минут, дверь оказалась открыта, блюдце было брошено во дворе, в доме явно что-то искали, а сама мадам Цацуева исчезла. При таких обстоятельствах, разумеется, заявление у сестры приняли немедленно.

– Бред. – Я помотала головой. – Если это было ограбление, то зачем куда-то увозить хозяйку? А если кому-то понадобилось ее похитить, хоть мне и странно в это поверить, то к чему шарить по дому?

– Возможно, это попытка инсценировки, – предположил Мердок, пожав широкими плечами. – Либо похититель не удержался и прихватил заодно сбережения жертвы. Далее. На вас указывают следующие обстоятельства. Во-первых, как раз накануне исчезновения у вас с потерпевшей произошел конфликт. Во-вторых, похитителя она явно узнала, притом обратилась к нему на «вы». И наконец, в-третьих, на месте событий сняли слепки ауры, и среди них только два недавних не принадлежат самой хозяйке. Это ваш след, а также полустертый след некоего тролля, предположительно Хельги, сына Гренделя, которые проживают по соседству.

Хм, а Хельги-то там что делал?! Или это не он?

– У всего этого есть логичные объяснения! – возмутилась я. – Конечно, я недавно была возле калитки мадам Цацуевой. Я же домовой, обходила подведомственную территорию! А «вы», кстати, может означать и множественное число.

В самом деле, чтобы похитить такую… увесистую красоту, нужны или сообщники, или недюжинная сила. Положим, вырубить ее несложно и одиночке, но как потом транспортировать?

Хотя стоп. Кто сказал, что ее унесли, а не увели под дулом пистолета?

– Вполне возможно, – не стал спорить Мердок. – Однако вы ведь понимаете, что проверить необходимо все возможные варианты. Хотя бы для того, чтобы с чистой совестью их отбросить.

– И кто будет проверять? – едко поинтересовалась я.

Быть подозреваемой (хотя бы формально, а не процессуально) мне как-то до сих пор не доводилось.

Непередаваемый опыт. В смысле непередаваемо гадостный.

– Стелла, – поморщился Мердок.

– Эта… фифа?!

Я возмутилась до глубины души.

Стеллочка по прозвищу Безвинная, данному за ее коронную фразу: «Не виноватая я! Оно само!», в райотделе не работала, а только числилась.

Эта милая девушка – дочь одного высокого чина, который решил куда-нибудь пристроить кровиночку в тщетной надежде вложить в ее блондинистую головку хоть немного ума.

Поначалу ей расписывали самые несложные дела, но она умудрилась запороть и их, так что начальство мудро решило больше не рисковать. Например, Стеллочка ухитрилась сделать две ошибки в фамилии прокурора и расшифровать УК как «уголевный кодекс», а «ст.» – как «станция».

И распутывать эту мутную историю поручили именно ей?!

Судя по выражению лица, Мердок мое отношение к Стеллочке разделял.

– Лучше попробуем разобраться самостоятельно, – сдержанно заметил он. – Итак, начнем с очевидного. У кого имелся мотив?

– Да у кого угодно, – не задумываясь, ответила я. – Мадам Цацуева в разное время насолила всем соседям.

– Вы можете припомнить ее последние жалобы? – взяв карандаш и блокнот, спросил Мердок.

Ах эта его страсть все фиксировать! Поневоле вспоминалось сакраментальное: «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас!»

– Конечно. – Я пожала плечами. – Водяной Ихтиар, который якобы содержит наркопритон. И еще Хельги, которого мадам Цацуева обвинила в покушении на ее честь.

Не удержавшись, я хмыкнула.

Мердок приподнял бровь. Похоже, фото потерпевшей он еще не видел.

– Помните тех троллей, которые помогли мне поймать вот этого красавца? – Я указала на господина Немо. – Вот это они были. Хельги – младший из троллей. А тех соседок, которые вас вызвали? Там была бабка-одуванчик и такая дама в теле. Полная – это как раз мадам Цацуева.

– Разумеется, помню, – кивнул Мердок. – Итак, нам нужен план.

– План? – Я задумалась. – Конечно, Ихтиара и Хельги нужно опросить, но вряд ли они правда к этому причастны.

Мердок покачал головой:

– Вы слишком узко мыслите, Стравински. Не в обиду будет сказано, однако вы привыкли мыслить тактически, как и полагается хорошему домовому.

– Что в этом плохого? – ощетинилась я.

– Ровным счетом ничего. – Мердок выглядел скучающим, только глаза насмешливо блестели. – Давайте попробуем рассуждать логически. Необходимо проработать следующие версии: потерпевшая ушла добровольно, уведена насильно, унесена живой или мертвой. Что скажете?

Не люблю все эти пункты и подпункты, хотя что-то в этом есть.

– Добровольно уйти могла, – согласилась я нехотя. – Может, с кавалером сбежала? Хотя вряд ли. Смысл устраивать такую сцену? Скорее, она организовала все намеренно, чтобы попортить кровь соседям и мне. Это вполне в ее духе. Только родню бы она вряд ли заставила переживать. Так что надо бы глянуть на эту сестру.

– Принимается, – не стал возражать Мердок. – Далее ваши соображения?

Я вынула пачку, взглядом попросила разрешения закурить. Он не стал возражать.