Аркадий Аверченко - Избранные произведения в одном томе [Компиляция]

Аркадий Тимофеевич Аверченко родился 27 (по старому стилю — 15) марта 1881 г. в Севастополе, тогда — провинции, захолустье. Отец, Тимофей Петрович Аверченко, обедневший купец второй гильдии. Мать, Сусанна Павловна, дочь солдата в отставке.

Семья была небогатой, мальчик по причине слабого зрения не обучался в начальной школе. Однако, это в дальнейшем было восполнено начитанностью и природным умом писателя.

Уже в 15 лет Аверченко начал работать в должности младшего писца в транспортной компании Севастополя. Трудился он здесь недолго (1896–1897), положив затем полученные впечатления в основу рассказа «О пароходных гудках».

В 1897 г. Аверченко устраивается конторщиком на Брянский рудник на Донбасе. Здесь он пробыл 4 года, а приобретенный опыт также лег в основу рассказов «Молния», «Вечером» и др.

Начало 1900-х г. ознаменовалось в биографии Аркадия Аверченко рабочим переездом в Харьков. Здесь в 1903 г. в газете «Южный край» выходит его первый рассказ «Как мне пришлось застраховать жизнь». Сатирик же говорил, что дебютировал с рассказом «Праведник» в 1904 г.

Спустя 2–3 года писатель получает травму глаза. Более того, в результате повреждения возникает осложнение — поражение второго глаза, что в дальнейшем станет одной из причин смерти сатирика.

1906–1907 гг. стали для Аверченко временем редакторства в журнале «Меч», где он более чем под 40 псевдонимами ведет практически все разделы. Однако, занимаясь творчеством, А. Аверченко совершенно забрасывает дела службы в правлении рудников, за что его вскоре отстраняют от должности.

В 1908 г. Аркадий Тимофеевич отправляется в Санкт-Петербург, где работает в журнале «Стрекоза», доживающем свой век. В этом же году молодежь журнала объединяется для создания собственного издания. Оно было названо «Сатирикон», а на должность редактора избран Аверченко.

Годы работы в «Сатириконе», а затем «Новом Сатириконе» — это период творческого становления Аверченко, плодотворного сотрудничества с такими писателями, как Саша Черный, Тэффи, Ремизов, Осип Дымов. Произведения сатирика активно печатаются, ставятся на сцене. Помимо творческого удовлетворения, Аверченко получает хороший доход. Даже судебное преследование в связи с политическим характером определенных его творений не тревожит сатирика.

В 1910–м г. выходят сборники «Рассказы (юмористические). Книга первая», «Зайчики на стене. Рассказы (юмористические). Книга вторая», «Веселые устрицы». Благодаря им Аверченко бретает известность, выделяясь среди прочих юмористов эпохи.

В 1911–1912 гг. сатириконцы путешествуют по Европе, полученные впечатления используются при написании «Экспедиции сатириконцев в Западную Европу» (1912 г).

Критики-современники сравнивают литературные традиции Аркадия Аверченко с творческим методом Марка Твена, А. П. Чехова, отмечая его умение вырисовывать недалеких обывателей, глупость, пошлость существования.

Новый виток биографии писателя приходится на 1918 г., когда дорвавшиеся до власти большевики закрыли журнал. Аверченко, как и его коллеги-сатирики, не принял советской власти и решил вернуться в родной Севастополь, пока еще принадлежавший белым. Этот путь оказался полным опасностей и передряг, но Аверченко все же смог попасть в Крым. Здесь с июля 1919 г. он трудится в газете «Юг», а в ноябре 1920 г., после взятия Крыма красными, покидает Россию, эмигрируя в Рим.

В июне 1922 г. А. Аверченко переезжает в Прагу, где остается жить до конца дней. Оторванный от родины, он испытывает тоску, скучает по родному языку. Этим настроением проникнуты его рассказы, в том числе «Трагедия русского писателя».

В Праге эмигрант работает в «Prager Presse», известной газете, а также собирает поэтические вечера. В Чехии Аверченко пользуется популярностью, его рассказы печатаются в переводе. В 1921 г. печатается сборник «Дюжина ножей в спину революции», одно из самых одиозных антисоветских произведений.

Отныне в творчестве сатирика почти отсутствуют юмористические рассказы, его произведения посвящены судьбе России — до и после революции. Постреволюционный период видится им как обман рабочего человека, лишенного книг, искусства, возможности развиваться.

Последние годы жизни были омрачены операцией по удалению левого (травмированного) глаза. Правый начал быстро слепнуть. Кроме того, писатель жаловался на одышку и боли в груди. Жизнь сатирика оборвалась на 44 году жизни 12 марта 1925 года. Захоронен Аркадий Аверченко на Ольшанском кладбище (Прага).

Последней работой писателя стал роман «Шутка Мецената», написанный в Сопоте в 1923 году, а изданный в 1925, уже после его смерти.

Еще за пятнадцать минут до рождения я не знал, что появлюсь на белый свет. Это само по себе пустячное указание я делаю лишь потому, что желаю опередить на четверть часа всех других замечательных людей, жизнь которых с утомительным однообразием описывалась непременно с момента рождения. Ну, вот.

Когда акушерка преподнесла меня отцу, он с видом знатока осмотрел то, что я из себя представлял, и воскликнул:

— Держу пари на золотой, что это мальчишка!

«Старая лисица! — подумал я, внутренне усмехнувшись. — Ты играешь наверняка».

С этого разговора и началось наше знакомство, а потом и дружба.

Из скромности я остерегусь указать на тот факт, что в день моего рождения звонили в колокола и было всеобщее народное ликование. Злые языки связывали это ликование с каким-то большим праздником, совпавшим с днем моего появления на свет, но я до сих пор не понимаю, при чем здесь еще какой-то праздник?

Приглядевшись к окружающему, я решил, что мне нужно первым долгом вырасти. Я исполнял это с таким тщанием, что к восьми годам увидел однажды отца берущим меня за руку. Конечно, и до этого отец неоднократно брал меня за указанную конечность, но предыдущие попытки являлись не более как реальными симптомами отеческой ласки. В настоящем же случае он, кроме того, нахлобучил на головы себе и мне по шляпе — и мы вышли на улицу.

— Куда это нас черти несут? — спросил я с прямизной, всегда меня отличавшей.

— Тебе надо учиться.

— Очень нужно! Не хочу учиться.

— Почему?

Чтобы отвязаться, я сказал первое, что пришло в голову:

— Я болен.

— Что у тебя болит?

Я перебрал на память все свои органы и выбрал самый нежный:

— Глаза.

— Гм… Пойдем к доктору.