Ян Полищук - Расщепление ядра

Но пробил желанный час, а клеенчатая дверь была недвижима. Миновало еще полчаса, но явление председателя народу все еще не состоялось. Посетители коротали время, рассказывая друг другу захватывающие житейские истории.

Наконец в канцелярию вошла сотрудница исполкома — женщина с холодными волнами завивки и с глазами, скучными, как протокол. Она оглядела собрание и деловито объявила:

— Товарищ председатель задерживается! Вместо него прием будет вести заместитель… Кто желает?..

Но никто почему-то не желал. Ведь они специально записывались к председателю, чтобы именно с ним решить свои дела. Такие это были капризные, избалованные натуры.

Перефразируя старое изречение, скажем: «Аккуратность — вежливость председателей». Нет, явно это качество не входило в число важнейших добродетелей председателя исполкома.

Установилась странная и непонятная традиция. Легче попасть на прием к медицинскому светилу, чем к главе райисполкома или жилищного управления. Профессор вас примет точно в назначенный день и час. А к должностному лицу приходится ходить целый месяц. И происходит это не потому, что профессоров у нас много, а потому, что люди науки у нас пунктуальны и организованны. А иные администраторы так невероятно заняты, что никак не могут выбрать часа для выполнения своего прямого долга — приема людей по строго установленному расписанию.

Вот, окажем, как обычно ведут судебное производство многие народные судьи. В течение первой половины дня они пытаются разобраться в четырех-пяти делах. Казалось бы, можно вызвать участников заседания, свидетелей, юристов по каждому делу именно к тому часу, когда назначено слушание. Но, стремясь уплотнить свой день, судья рассылает повестки участникам всех четырех-пяти дел на один и тот же час. И вот десятки людей, бросив срочную работу, отложив не терпящие отлагательств дела, скопляются в тесной комнате судебного участка и сидят часами в бессмысленном ожидании своей очереди.

Понятно, процесс процессу — рознь, на разбор одного дела уходит много времени, на разбор другого — полчаса. Но недаром среди юристов бытует поговорка: «В суд опоздать невозможно»…

Впрочем, немало подобных поговорок сложено и о работе коммунально-бытовых предприятий. Немало фельетонов написано о медлительных пошивочных мастерских, нерасторопных комбинатов бытового обслуживания, неточных артелях «Точное время». Эта тема стала традиционной.

Вот одна гражданка в прошлом году отважилась в ателье шить себе летнее пальто. Ах, как это было опрометчиво! Ведь ей же советовали семь раз подумать, прежде чем дать закройщикам один раз раскроить отрез. Она обрекла себя на самые тяжкие муки — муки ожидания. Минули весна, лето, подкралась осень, и лишь к новому году летний реглан наконец-то выбрался из недр ателье. Недаром заказчики, давно знакомые с планомерной работой этого предприятия, стали предусмотрительными. Весной они отдают шить сюда зимние шубы, уверенные, что только в этом случае заказ поспеет как раз к сезону.

Одно успокаивает: ежели сюда вдруг зайдет новичок и станет пылко возмущаться заведенным порядком, у администрации ателье всегда найдется лишний час для того, чтобы объяснить, почему мастера не успели пришить к готовому изделию пять последних пуговиц.

Этот случай напомнил нам маленький эпизод, происшедший в одном толстом журнале.

В редакцию толстого журнала некий молодой автор принес рукопись своего рассказа. Заведующий отделом прозы принял юного литератора, как родного сына.

— Да вы просто классик! О чем рассказ? На сельскую тему? Блестяще! Это нам нужно позарез… Оставьте. Посмотрим, осмыслим, посоветуемся с товарищами. Привет!

Они свиделись вновь спустя месяц. Завотделом был так мил, будто юноша одним прыжком одолел барьер, отделявший его от автора «Войны и мира».

— Да вы просто классик! О чем был ваш рассказ? На сельскую тему? Гениально! Это нам позарез… Вся редколлегия снимает перед вами шляпы!..

— Так вам понравилось? — застенчиво спросил автор.

— Еще нет, но понравится… Не успел, понимаете, осмыслить образы, изучить сравнения, проанализировать сюжет. Не читал, одним словом…

И завотделом битый час объяснял, почему у него не хватило времени на то, чтобы прочитать пятистраничный шедевр молодого литератора.

Нет, не надо широких жестов типа «Приходи ко мне в полночь-заполночь, и я готов соответствовать…» Надо просто открывать двери для людей в урочные часы. Не надо скучных педантов, взволновать которых может только чтение железнодорожных расписаний. Нужно педантичное выполнение установленных правил и законов. И вовсе уж не нужны нам многочасовые заседания по организации борьбы за экономию одного часа.

Время от времени, но не чаще чем раз в месяц, милицию охватывает отчетная лихорадка. Сняв мундиры и повесив на гвоздики форменные фуражки, начальники составляют докладные реляции. В такие дни им особенно хочется, чтобы никакие происшествия не омрачали голубые страницы рапортов.

Именно в один из таких отчетных моментов в некоей городской прокуратуре протекал увлекательный диалог между следователем и рецидивистом по кличке Васька-Чернец.

Уже на первом собеседовании подследственный откровенно признался, что жизнь у него пестрая, полосатая, клетчатая, в крапинку…

Тут было много эпизодов, способных потрясти любого криминалиста. Однако при каждом признании Васьки-Чернеца следователь только кивал головой, давая понять, что все это ему известно не хуже, чем таблица умножения. Но вдруг и он насторожился, когда подследственный не без застенчивости продолжал:

— …А месяц назад я с корешами своими почистил часовую мастерскую в центре города.

— Не было этого, — учтиво вставил следователь.

— Почему это не было? Как сейчас помню. Вползаю в помещение. Гляжу — часики. Я говорю: «Часики, часики, что вы все ходите, полежите немного». И цоп десяток…

— Нам ничего не докладывали.

— Я клеветать на хороших людей не хочу. От чистого сердца докладываю, а вы не верите. Обидно даже…

Следователь ринулся проверять. И представьте, удостоверился — был такой случай.

Почти в тот же день, когда протекала душеспасительная беседа с Васькой-Чернецом, в одном из отделений милиции города велся примерно такой разговор:

Начальник. Ну вот, опять заявления лежат, как неподнятая целина. А ведь того гляди из управления нагрянут… Такой допрос начнется — только держись за место… Вот я сейчас покажу, как надо проявлять оперативность в борьбе с потерпевшими. Берем первое заявление. Пропал мотороллер… Безобразие! Надо воспитывать таких утративших бдительность людей! Что мы делаем?