Николай Исаев - Юмористические рассказы

В кунсткамере города Большие Броды со стенда-панорамы «Они живут рядом» исчез рачок-паразит Грекус-Популярус.

Отсутствие Грекуса первой бросилось в глаза совмещающей уборщице Вывертовой Ксении Борисовне. Научно-административный аппарат кунсткамеры разошелся по домам, вечерело. Ксюша позвонила по 02.

В 19.42 в кунсткамеру прибыл следователь большебродской прокуратуры лейтенант Птицын.

— Когда вы в последний раз видели Грекуса? — спросил он женщину.

Между тем блокировались вокзалы, аэропорты, граница. Подключилась ГАИ. Первой отозвалась таможня. Некто Архипов К. К. пытался провезти в чемодане с тройным дном обручальные кольца и личные сбережения в бельгийских франках.

Попытки протащить через рубеж Грекуса пока не предпринимались.

— …Вчера в это же время, в 19.30, — ответила Вывертова.

— Спасибо. Идите отдыхайте. За ложные показания дают два года. Если понадобитесь, мы сами вас везде всегда найдем.

В 19.43 перед капитаном предстал плотник кунсткамеры, живший при ней сбоку, Невпроворотов Димида Алексеевич.

— Что вы делали сегодня между 18.42 и 19.29?

Глаза плотника предательски забегали.

— В 1968 году вы украли кресло для отдыха в зале «Патологий», — напомнил капитан. — А сегодня кто-то выкрал со стенда-панорамы рачка-паразита!

— То ж кресло, гражданин следователь! Предмет досуга! А на что ж мне паразит ваш? У меня семья.

— В 1970 году вы распили с Гнедичем спирт, выданный для препарированного мушкетерского питона.

— Распили исключительно по инициативе Гнедича, — с готовностью подтвердил Невпроворотов. — Тоже сказать, с умом распили и гадюке этой по самую завязку хватило.

— Димида! — повысил голос майор. — Мушкетерскому питону с головой должно было хватить. Но вернемся к Грекусу-Популярусу. В 1971 году ты пытался с Гнедичем сдать полуметровые пробирки в угловую стеклотару с 50-процентной скидкой.

— Со стеклотарой было. А вашего Стекляруса не брал.

— Весной 1972 года ты к своему катеру «Прыткий» приспособил малазийские церемониальные весла. Теперь до рачка добрался, паразит!

— То ж весла, гражданин начальник! Я ж ими загребать мог или, скажем, по причине Гнедича, табанить! А куда мне рачка вашего в хозяйстве приспособить? Какой же с циклопика малейшего дивиден? Довольно фантасмагоричные пользы!..

— Я и слушать не хочу. Общественность тебе больше веры не дает! В сентябре ты у электрифицированного экспоната гармоничного человека все лампочки с левой стороны вывинтил, и экскурсовод Заржалов через тебя вместо гармоничного человека левосторонний паралич объяснял.

— Товарищ подполковник, — тихо сказал плотник. — Я с таким трудом заставил себя забыть об этом случае, и напоминать мне с вашей стороны после чистосердечного возвращения всей электрификации, взятой только для пробы, — сынишке в клещи, дочурке — в локон. И опять же лампочки! А то рачок! Недоросль своего рода! Хоть бы светлячок!

— Ты со стенда «Опиум для народа» погремушку шаманскую стащил. Ты, я смотрю, Димида, решился областную кунсткамеру в районную реорганизовать. Мы тебя теперь посадим.

— Никак нельзя.

— Рачок Грекус-Популярус стал последней каплей в чаше терпения. Ты и фарфоровую самурайскую чашечку прихватил!

— То ж по ошибке, жене под сметану.

— Смотрительница Самогреева мне сказала, что ты у входа в зал «Врожденных пороков» озираешься. Там цейлонский демон стоит, людей пожирающий, ты, значит, по демону решил ударить?

Зазвонил телефон. Из управления сообщили, что служебная собака по кличке Сибирь обнаружила Грекуса на квартире Фиолетова Юрия Юрьевича. На вопрос: с какой целью он похитил Грекуса со стенда-панорамы, ответил, что сделал это в нетрезвом виде, после того, как ему в голову пришла мысль откормить рачка до очень больших размеров и в таком большом виде съесть его с пивом. Теперь, отметил далее Фиолетов, я отказался от этой бредовой затеи и не понимаю, как мне могла прийти в голову такая, так сказать, фиолетовая мысль. Теперь я решил найти Грекусу пару и всерьез заняться разведением раков, продавая их по рублю пару. Фиолетов арестован.

Полковник устало положил трубку и сказал Димиде: «Фиолетова Юрия Юрьевича теперь посадят на весы Фемиды потому, что он искал не в саду нравственности, а в огороде проступков. Иди, Димида, и не задирай цейлонского демона!»

Случилось это во время славного правления короля Фердинанда Должника. Некий жулик Ганс повстречал на лесной дороге некоего лудильщика Петера.

— Эй, Петер, — шепнул Ганс. — У меня есть для тебя славная хитрая машинка. Ты ведь так любишь технику.

— Покажи, покажи хитрую машинку! — закричал Ганс. — Я ведь так люблю технику.

Ганс развязал мешок и вынул блестящую хитрую машинку с ручкой, похожую на шарманку или на современный кассовый аппарат.

— Ах, какая чудесная хитрая машинка, — воскликнул Петер. — Добрый Ганс, подари мне ее скорее!

— Нашел дурака, — обиделся Ганс. — Чем дарить, я лучше продам ее тебе за 10 тысяч талеров.

— Ой горе мне, горе! — заголосил лудильщик Петер. — С одной стороны, мне так понравилась хитрая машинка, а с другой, менее приятной, стороны, где я возьму 10 тысяч талеров или для начала хотя бы один талер?

— Не плачь, Петер, — сказал жулик Ганс. — Эта хитрая машинка напечатает тебе сколько хочешь талеров. Смотри…

Ганс повернул ручку, и из машинки вылетела разноцветная бабочка. Она покружила над Петером и упала прямо ему в руки.

— Ой! Да это не разноцветная бабочка! А совсем новенький бумажный талер! — закричал Петер. — Как здорово!

— Очень здорово, — согласился жулик Ганс. И дал лудильщику Петеру самому покрутить ручку. Из машинки тут же выпорхнула целая стайка разноцветных бабочек.

— Когда ты купишь у меня за 10 тысяч эту хитрую машинку, — сказал жулик Ганс, — ты сможешь напечатать себе сколько хочешь новеньких талеров и станешь первым богачом в мире…

— А почему ты продаешь ее так дешево? — спросил Петер.

— Деньги, понимаешь, нужны, — объяснил жулик.

— Подожди немного, я сейчас напечатаю тебе 10 тысяч талеров, и мы будем в расчете, — успокоил его лудильщик Петер.

— Нет, я очень, очень тороплюсь. Давай пойдем к богатому купцу Генриху, покажем ему хитрую машинку, он тебе даст взаймы 10 тысяч, ты отдашь их мне, а вечером быстро напечатаешь денежек и утром вернешь долг купцу Генриху.

Друзья ударили по рукам и пошли к купцу. Они развязали перед ним мешок, достали хитрую машинку и покрутили ручку.

— Талеры, новенькие талеры! — закричал богатый купец Генрих. — Возьми, пожалуйста, честный Ганс, 10 тысяч, а ты добрый Петер, 100 тысяч, только продай мне, пожалуйста, хитрую машинку.