Олег Батлук - Мистер Эндорфин

В офисной комнате не хватало только раковины и незавернутого крана. Судорожная капель над ухом могла бы элегантно оттенить напряженность моего ожидания.

Внезапно по коридору забегали. Бегали все: мой начальник, зам-полиглот и все минус четыре инстанции.

Я вцепился побелевшими пальцами в самого младшего затрапезного клерка, на две позиции выше меня, умоляя рассказать мне всю правду. Оказалось, Мойдодыр только что потребовал себе просмотровую кассету с тем фильмом, аннотацию к которому я написал. Поскольку кассеты в офисе не было (от чего я первый и пострадал), за ней экстренно послали куда-то на завод.

«А это хорошо?» — спросил я затрапезного клерка.

Тот сделал такие глаза, что я сразу понял всю наивность своего вопроса: в этих стенах хорошо ничего быть не может.

Я вернулся в комнату и собрал вещи. Это заняло семь секунд: чтобы упаковать в школьный ранец тетрадку, ластик и карандаш больше времени не потребовалось.

Я притих за уже очевидно не своим рабочим столом, гадая, спустят ли меня с лестницы или выкинут через окно.

Наконец, меня вызвали к начальнику.

В дверях его кабинета я столкнулся с замом. Он был вылитый я: красный и страшно потел. Зам даже не взглянул в мою сторону и выбежал вон.

Начальник протянул руку, и я зажмурился, полагая, что он собирается швырнуть в меня пепельницей (мои представления о мире чистогана и наживы все-таки изрядно отдавали «МистеромТвистером»). Но босс всего лишь жестом предлагал мне присесть.

Я неудобно устроился на краешке стула. В воздухе повисла пауза и половина моей попы.

«Гигантская тень легла на притихшую землю», — прочитал вслух начальник с моего листа.

И она таки натурально легла. Или же это потемнело у меня в глазах.

Бумажка с моей аннотацией была изрядно помята. Я попытался представить, где она побывала и куда, а главное — кому, ее засовывали.

«Несметные полчища пауков приближались к планете», — продолжал линчевать меня начальник.

Я втянул голову в плечи так, что наружу осталась торчать одна макушка.

«Хорошо!» — неожиданно сказал он.

Я вылупился из себя обратно и быстро заморгал.

«Правда, хорошо! — подтвердил начальник в ответ на мой изумленный взгляд. — Вот только в фильме нет ни одного паука».

Я икнул.

«Как ни одного? Совсем ни одного?» — попытался защититься я, словно появление в картине хотя бы одного паука меня в корне реабилитировало.

«Пауки» — это название молодежной банды байкеров, — продолжил босс. — Нет ни космоса, ни пришельцев, ни нашествия. Это социальная драма. Про трудных подростков».

Я сглотнул слюну и чуть не захлебнулся: слюны скопилось порядочно.

«Причем все это выяснилось там, на самом верху. После того, как ОН прочитал твою аннотацию и попросил принести ему кассету», — закончил начальник.

Я встал. В руках я держал узелок «ежика в тумане».

«Меня куда сейчас, в Бутырку или сразу…» — говорил я всем своим видом фразу Груздева из «Место встречи изменить нельзя».

«Чего ты вскочил, садись», — как-то совсем миролюбиво и даже по-дружески вдруг сказал босс.

Он предложил мне конфеты, сигареты, кофе. С перепугу я засунул в себя все предложенное одновременно.

«Будем считать испытательный срок законченным», — объявил начальник и предложил мне условия в два раза лучше тех, на которые я рассчитывал.

И уж точно несоизмеримо лучше лестницы и окна, нарисованных пугливой ланью моего воображения.

«Ы-ы-ы-ы?» — промычал я сквозь кофе, конфеты и сигарету.

Мудрый руководитель справедливо расценил мое мычание как просьбу объясниться:

«ОН сказал, что первый раз в жизни после прочтения аннотации ему захотелось посмотреть и сам фильм».

Зама разжаловали из полиглотов. Когда в резюме пишешь «читаю со словарем», надо как минимум не забывать приносить этот словарь с собой на работу.

В тот день я взял неприступный бастион «словоохотливого лошадника».

Я всегда знал, что моя работа будет связана с литературой.

Современный офис — это такой скандинавский эпос, место не для слабонервных. Даже викинги иногда трещат по швам, что уж говорить про пьер-ришаров.

Как-то раз мы с Семой обсуждали узкоспециальную научную проблематику: от чего у нас могут побежать по спине мурашки. Взрослые умные мужики, понятное дело, и темы соответствующие.

Сема припомнил одну историю из своего далекого прошлого, когда он еще в условном подгузнике только делал первые поползновения вверх по карьерной лестнице. В ситуации, им описанной, любой иной фигурант мгновенно испепелился бы в горниле неловкости. Хорошо, что это был именно Сема — человек, рожденный с двухслойной кожей.

Сема только что окончил институт и в белых перчатках попал сразу на целину — на Дикий Запад русского офиса девяностых. Он решительно не понимал, чего все вокруг от него хотят. Я — мальчик, я ничего не хочу решать, как бы говорил Сема всем своим видом, дайте много денег, мотоцикл, пива, телок и отстаньте.

Свою первую работу Сема тихо ненавидел. В двадцать с небольшим у него вероломно украли детство.

Однажды Сема засиделся в офисе допоздна. Ну, как засиделся. Скорее, его засидели. Босс попросил срочно совершить очередной капиталистический подвиг на ночь глядя. Помимо Семы, в офисе оставался еще один менеджер и сам босс, их общий начальник. Все трое трудились плечом к плечу: контора была небольшая, скромная, так что дворовые и барин ютились в одной дворницкой.

Сема сидел мрачный, под стать сумеркам за окном: по его мнению, продолжительность производственных любовных утех была несопоставима с вознаграждением за оные. Одним словом, он чувствовал себя дешевой путаной. Сема метал в сторону босса огнедышащие взгляды: все сидишь, король ленинских субботников, не манит тебя Крупская, один «Капитал» Маркса на уме.

Наконец, Сема не выдержал и решил поделиться своим горем со вторым менеджером, оставленным, как и он, в ночное. Сема порывисто напечатал ему на компьютере гневное сообщение в «аське» (Семин рассказ датировался доисторическими временами «аськи» и «Масяни»).

«Когда же этот м…к уже домой пойдет?» — написал Сема коллеге и отправил.

И моментально вспотел. Как потеют после слов «у вас тройня», когда вы еще и с одним-то морально не смирились.

Сема вспотел, потому что звук от полученного в «аське» сообщения (такой характерный, как будто мышонку на хвостик наступили) прилетел не из того места. Не справа, где располагался рабочий стол второго менеджера, которому и предназначалась депеша. А слева, где возвышался царственный трон их босса.

Сема синеющими непослушными пальцами проверил «аську». Так и есть: он по ошибке отправил сообщение про м…ка-начальника м…ку-начальнику. Видимо, все мысли Семы в тот момент были о нем, родимом, вот он рефлекторно и выбрал имя босса в списке контактов.