Горький Лук - Ноука от горького лука

Настоящий, Матерый Пиздец должен начинаться с увертюры, тревожной музыки и шагов Командора за кадром, явления кометы и рождения двухголовых телят. Он должен собираться как грозовая туча на горизонте, ронять из этих туч одинокие тяжелые капли, чтобы людишки в панике и трепете успевали купить соли, спичек, макаронных изделий и зарыться в норы. Иначе это не Большой Пиздец, а какое-то стихийное кракатау, а это не так интересно.

Многие утверждают, что чувствуют наступление Пиздеца жопой, но ноука не подтверждает такие пророчества, поскольку единственный глаз, расположенный в жопе (и от ноучного названия которого происходит слово «аналитика»), обращен назад, то есть в прошлое. И наступление катаклизьмы жопа чувствует, как правило, уже тогда, когда катаклизьма сидит в этой жопе по самую канюлю и вливает скипидар.

Когда приводят в пример 22 июня 1941, день, в который люди собирались на футбол, а попали под бомбежку, тут же находятся аналитики, доказывающие что Знаки и Символы были, и в достаточном количестве. Понятно, что народу не докладывали о скоплении войск Вермахта на границе, а сообщения разведчика товарища Зорге не зачитывали охлосу на площадях. Но хоть что-то жопа должна же была почувствовать? Если даже евреи, племя великих (без шуток!) гадателей жопой, не успели вовремя съебаться из Минска — где были Знаки и Символы?

Дело в том, что подаваемые пиздецами сигналы крайне разнятся по силе этих самых сигналов. Если надвигающийся Пиздец, действительно, с большой буквы «П», то его Знаки и Символы столь масштабны, а увертюра исполняется в таком китовом инфразвуке, что жопой они попросту не воспринимаются.

Если же пиздец так себе, рядовой, вроде какого-нибудь паршивого дефолта или погрома, то Знаки и Символы игнорируются. Никто не будет на основании столь фуфловой информации, как предчувствие какой-то жопы, бросать свою лавочку со скобяной торговлей, хватать в охапку детей и уезжать в Ташкент.

Трохи эмпирики.

В августе 1998 года отдыхал я со своей молодой женой в Феодосии. Кто там был, знает, что поезда прибывают прямо на городской пляж, останавливаются напротив фирменного магазина «Массандры», и уже прямо от вокзала можно начинать отдыхать. В том году вдоль вокзала были натыканы будки обмена валюты — большинство народа получало зарплаты в баксах, а к молодой гривне относились пока осторожно (после бешенства купонокарбованцев жопа советовала ездить на море исключительно с долларами).

Ну и мы с женой раз в пару дней приходили туда обменять очередную соточку долларов для радостей отпускной жизни. Занимали очередь (обычно небольшую), кассир всегда спрашивала: «Все менять?» — так было принято, потому как сто долларов тогда были хорошие деньги, и некоторые просили менять только часть, а остальное получали сдачей в баксах.

Стояли перед нами два гостя Украины, истинные богатыри земли Русской, минимум три центнера на двоих. Все как положено, пузы, шорты, партаки, облезшие от солнца шеи и пиздоватые капитанские кепочки с раскладок. Чистый тебе Кузбасс. Пихает один из них в окошко свою купюру, у него традиционно оттуда спрашивают «Вам все менять?» — а он: «Писят! Нахуй нам ваши фантики?» — и богатырский хохот на весь вокзал.

В принципе, ничего необычного, для того и спрашивают — сколько менять? Да мы и сами с женой иногда часть меняли — хозяйка предпочитала получать за квартиру в долларах. Непонятно только зачем это озвучивать на весь вокзал? Ну ладно, поменяли — ушли, сотрясая асфальт тяжким шагом, истинные Витязи, владельцы Рублей. Не то, что мы, окраинцы.

Через несколько дней я видел этих двух богатырей у той же вокзальной обменки. Они пытались продать свои наручные часы хоть за какое-то количество «фантиков». Чисто тебе «Мимино» на новый лад. Семьи еще богатырские топчутся на платформе: чемоданы, дети, жены. Прямо под вокзальным репродуктором сгрудились. Только голоса Левитана из него не хватает, чтобы картина «Беженцы» стала завершенной.

Оно и понятно — доллары кончились, «фантиками» не запаслись, стремный рубль, отложенный на обратную дорогу никто в обменках брать не хочет (даже таблички с курсом нет).

А надо срочно менять билеты, лететь домой, где сбережения превращаются именно что в фантики. Еще две недели такого отдыха — и непонятно, наберется ли дома денег на такси с вокзала. С билетами на море вообще напряг, а проводники смотрят на рубли как на гавно на лопатке. Пиздец, как обычно, подкрался на кошачьих лапах, и аналитический задний глаз его не разглядел.

Были ли тогда Знаки и Символы? Я вот не помню. Помню, что погода была прелесть как хороша. Но почему-то уверен, что если бы эти Знаки выскочили из-за обменки и отвесили богатырям по пенделю, прямо по аналитическим жопам — то и тогда ничего бы они не поняли, стали бы крутить стрижеными башками по сторонам и удивленно друг у друга спрашивать: «А чо это щас такое было?»

Ватники, вы не видите Знаков и Символов? Что вам сейчас жопа подсказывает?

«Скоро всей вашей Америке — кирдык», — сказал Даня Багров. И добавил, что музыка ихняя, американская, — говно. Искренний и наивный Даня любил «Наутилус Помпилиус» — нахуй и насквозь вторичный музыкальный коллектив по отношению к «американской музыке». Только не знал этого, поскольку вырос в российской провинции, где Кобзон канает за Синатру.

Но мы тут не о музыке поговорим, а о кирдыке. Вернее, о кирдыках.

Итак, скоро кирдык этой вашей Америке. О сроках говорить не будем, поскольку «скоро» в историческом плане понятие растяжимое. Римская империя в условиях кирдыка протянула даже дольше, чем «Россия, которую мы потеряли», начиная с первого Кобылы-Романова (ну, не мы потеряли, естественно, вата потеряла).

Давайте устроим Америке теоретический кирдык. В таком виде, в котором мог бы его представить себя Даня Багров, и остальные российские кухонные дебилы, чей идеал он в кино представляет.

Отбросим тот факт, что Америка — государство, созданное по «облачным» технологиям, и сейчас хуй поймешь — где та Америка есть, а где ее нет. Представим себе ее в виде рязанского княжества с деревянным частоколом по периметру.

Америка уютно устроилась на геополитической шахматной доске. Сверху-снизу клетки с союзными государствами-сателлитами, по бокам — два океана. Где-то, на диагоналях американской клетки маячат чукотские пограничники, и умирает-умирает, никак не умрет команданте Фидель.

Америке наступает кирдык. Доллар становится резаной бумагой. Весь мир открывает шампанское и танцует качучу — кроме тех, кто выбросился в окно. Америка объявляет дефолт и посылает всех нахуй, а вместо доллара вводит амеро — (это не я придумал, если чо, это я в книжке читал).