Михаил Левитин - Возлюби ближнего!

— Мне путать неинтересно, — важно покашливая, ответил Лешка и, чтобы отвязаться, прочел без всякого выражения, скороговоркой: — «Заводу электрических приборов бытового назначения, секретарю партийного комитета, а также главной администрации и председателю завкома. Лично. В собственные руки».

— Все точно. Молодец, — похвалила Анна Николаевна. — Только ты не забыл, сынок, что слова «секретарю партийного комитета» надо писать большими буквами?

Лешка сердито гмыкнул и молча ткнул пальцем в бумагу. Убедившись, что все написано, как у нее в шпаргалке, Анна Николаевна вытащила из сумки кулек с конфетами.

— Ешь, Лешенька. Это тебе окончательный расчет. Задаток ты днем слопал.

Лешка небрежно засунул кулек в широкий карман штанов, придвинул переносную лампу и, уже не торопясь, продолжал чтение.

— «Здравствуйте, дорогие дяди и тети! Пишет это свое письмо неизвестный вам некий Алексей Кудлахов, которому в прошлом году пошел десятый год, а в будущем году пойдет уже одиннадцатый со времени его первого дня рождения. Писать я научился еще до того, как поступил в школу, очень люблю читать всякие книжки, а по письму и по чтению имею круглые пятерки и называюсь одаренным ребенком.

Очень прошу вас, дорогие дяди и тети, войдите в мое положение и помогите мне вернуть моего третьего папу. Фамилия его Брючкарев, он хороший, и я его люблю. Мы с ним вместе гуляли по выходным дням, и он помогал мне делать уроки. И на лыжах меня ходить научил тоже. А кроме того, он купил живых рыбок и сам вместе со мной их кормил, а потом играл на гребенке, а рыбки под его музыку очень смешно кувыркались.

Только теперь у нас стало плохо. Мама все время плачет и болеет, у нее часто бывает давление, она ничего не ест и говорит мне, что скоро умрет, а я останусь полукруглой сиротой.

А во всем виновата тетя Люся — ее фамилия Шубалова. Она у вас работает на заводе, а между прочим женщина бесстыжая, отбила моего дорогого третьего папу у моей первой мамы, и сама она хотя и холостая, но ей уже много лет, на целых четыре года больше, чем моей маме.

Но ей это все равно, и она вовсю продолжает нарушать мораль и живет в свое удовольствие.

Я очень прошу вас, скажите этой тете Люсе, по фамилии Шубаловой, чтобы она пожалела мою больную маму и вернула нам Брючкарева. Я пишу вам это письмо потихоньку от мамы, она очень гордая и хочет отравиться газовой плитой, а меня оставить одного без всякой родни.

А когда Брючкарев вернется, мама говорит, что она обязательно передумает лишать себя жизни.

Я прошу вас, дорогие дяди и тети, помогите мне в моем горе, а уж на меня можете в будущем надеяться. Лешка Кудлахов сумеет вас отблагодарить. А его мама тоже в долгу не останется.

И скажите, пожалуйста, Брючкареву, что без него все рыбки умерли, а как их кормить и ухаживать, я не знаю. И с арифметикой у меня снова неважно. Опять я схлопотал двойку. А мама говорит — это все на нервной почве, и виновата тетя Люся, и ее давно пора подвести под небывалый огонь самокритики.

Будьте здоровы, дорогие дяди и тети. Спасибо за внимание. Остаюсь неизвестный вам Лешка, он же Алексей Кудлахов».

— Про то, что Брючкарев — третий папа, вычеркни, и про мои года — тоже. А то еще проверять начнут, — посоветовала Анна Николаевна. — А остальное все прямо — люкс! Молодец, Лешенька! Вот это письмо так письмо! Крепенько получилось, сама не ожидала. А главное, за душу щиплет. Очень жалостливо сочинил. Уверена, что подействует. Вот сам увидишь — вернется Брючкарев, ни чуточки не сомневаюсь. Но уж тогда я его из рук не выпущу, сразу же в загс потащу. Тут ему и хана! Погулял — и хватит! Петлю я для него заготовила крепкую, неразрывную. Здесь уж никакие Люськи от нас его никогда оторвать не смогут. Пусть только попробуют! — грозно выкрикивает под конец Анна Николаевна и порывисто целует Лешку. — Одареныш ты мой, ну что бы я без твоего таланта делала?..

И опять Лешке становится страшно от этих материнских слов.

— Положи в конверт и заклей как следует, — приказывает мать, — а я тушенку из духовки выну!

— Сейчас заклею, — говорит Лешка и, глядя, как мать исчезает в дверях, думает:

«Бедный Брючкарев, оставался бы у этой Люськи, а по субботам дожидался бы меня у школы. Только бы к мамке не возвращался… Нехорошая у меня мамка… Даже дедушка Торчицын говорит, что нехорошая. А уж он все знает без ошибки… На то и водолаз…»

Лешка вытаскивает из конверта письмо, над которым трудился весь день, рвет его на мелкие кусочки и прячет в карман. Потом достает чистый листок бумаги и торопливо пишет крупными буквами:

«Прошу передать эту записку тете Люсе Шубаловой, пусть она скажет Брючкареву, чтобы в субботу подождал меня у школы или зашел бы к нам домой, когда мамы нет. А еще пусть тетя Люся передаст Брючкареву, что писал эту записку с пионерским приветом его знакомый Лешка Кудлахов, по прозвищу Одареныш».

Пока Анна Николаевна возится с тушенкой, Лешка успевает положить записку в конверт и надписать адрес. А из открытого окна слышатся свист и крики.

— Лешка-а-а! Иди, пока не опоздал! Дедушка жде-е-ет!

— Иду! — отвечает Лешка и, схватив со стола горбушку хлеба, убегает во двор, где его ждут приятели, собравшиеся в гости к старику Торчицыну.

…Овцов Евгений Сергеевич, год рождения 1945, образование — среднее, должность — чертежник, благодарности и поощрения — не имеет, взыскания: см. приложение на 12 (двенадцати) страницах.

Несгибаемому блондину и неутомимому собирателю порожней посуды — цельнотянутый привет и задушевное здрасте!

Как живешь? Каково состояние прически на сегодняшний день? Отросли ли твои золотистые космы? Или ты все еще продолжаешь отдавать вынужденное предпочтение модельно-милицейской стрижке?.. Ответь! Не томи!

И, пожалуйста, не удивляйся, что я долго тебе не писал. Не до писем, старик! Тут у меня в квартире такой ноктюрн получился, что я сам чуть было не угодил в крепкие объятия нашего участкового надзирателя. Дело прошлое, а я уже ждал, что получу из некоего казенного дома соответствующее письмо, которое, как полагается, властно позовет меня в дорогу. Решил даже в случае необходимости просить «командировку» в твои края. К счастью, и на этот раз все кончилось, как и подобает в интеллигентных домах, без неприятных эксцессов.