Уильям Джейкобс - Заколдованное золото (сборник)

— Нет ли у тебя каких-нибудь знаков на теле, Джо? — спросил он.

— На мне, — самодовольно ответил м-р Гиббс, — нет ни знака, ни пятна. Моя кожа вся бел..

— Довольно о твоей коже, — резко перебил м-р Кидд.

— Если все вы не уйдете отсюда, пока я сосчитаю до десяти, — сдержанным голосом сказала миссис Гиббс, — то я закричу. Как вы смеете являться в дом к порядочной женщине и говорить о вашей коже? Уйдете вы? Раз! два! три! четыре! пять!

Голос ее повышался с каждым новым числительным; и м-р Гиббс первый спустился с лестницы. Сопровождаемый друзьями, он ловко юркнул за угол.

— Удивительно, что она не подняла на ноги весь дом, — сказал он, вытирая рукавом пот со лба, — и что бы тогда случилось с нами? Я сразу находил неправильным, что вы заставили меня сбрить бакенбарды, но уступил, раз вы считали, что лучше знаете. Она меня никогда не видела без них. У меня была замечательная растительность еще когда я был мальчишкой. Когда у других мальчиков…

— Замолчи! — проревел м-р Кидд.

— Не желаю! — вызывающе продолжал м-р Гиббс. — Мне надоело быть оторванным от моего уютного дома и жены; я сегодня же опять отпущу бакенбарды. Без них она меня никогда не узнает, это факт.

— Он прав, Боб, — убежденно подтвердил м-р Браун.

— Не хочешь ли ты этим сказать, что мы должны ждать, пока отрастут его проклятые бакенбарды? — воскликнул м-р Кидд, приплясывая от бешенства.

И содержать его в безделии, пока они не вырастут?

— Все это вы получите из моей доли, — с достоинством возразил м-р Гиббс, — но впрочем, делайте, как знаете. Если хотите, мы расстанемся сейчас и будем квиты, я не возражаю.

М-р Браун увел своего разгневанного приятеля в сторону и долго уговаривал его тихим, но убедительным тоном. М-р Гиббс стоял поодаль и с безучастным видом насвистывал что-то.

— Сколько времени нужно им, чтобы вырасти? — прорычал м-р Кидд, обратившись к нему.

М-р Гиббс пожал плечами.

— Не могу сказать, — ответил он, — но думаю, что недельки через две или три она бы меня узнала. А если нет, то придется подождать еще недельку, вот и все.

— Ну, из твоей доли тогда останется немного, помни это, — заметил м-р Кидд, грозно взглянув на него.

— Что же делать, — сказал м-р Гиббс, — можешь не напоминать мне об этом так часто.

Остальную часть пути они прошли в молчании. В течение ближайших двух недель друзья м-ра Гиббса ежедневно навещали его, дабы убедиться в произошедшей в его наружности перемене и поворчать на медленность процесса.

— Завтра попробуем провести это дело, — сказал м-р Кидд по истечении двухнедельного срока, — мне уже порядочно надоело давать тебе деньги взаймы.

М-р Гиббс покачал головой и весьма разумно заговорил о том, что не следует рисковать кораблем из-за того, что жалеешь каплю дегтя, но м-р Кидд был непреклонен.

— У тебя их достаточно для того, чтобы она тебя узнала, — строго сказал он, — а нам вовсе не нужно, чтобы тебя узнали еще и другие. Жди нас завтра в восемь часов у памятника, и все будет кончено.

— Что же, приказывай, — проговорил м-р Гиббс голосом, не предвещавшим ничего доброго.

— Надвинь шляпу на глаза, — строго командовал м-р Кидд, — надень очки, которые я одолжил тебе, и, пожалуй, недурно было бы, если б ты повязал лицо красным фланелевым платком.

— Я и без вас знаю, что мне делать, — сказал м-р Гиббс, кивнув головой, — держу пари на пиво для всех, что завтра вечером вы меня оба не узнаете.

Пари было принято, и на следующий вечер, от восьми часов до без десяти минут девяти, м-р Кидд и Браун сделали все от них зависящее, чтобы выиграть его. А затем м-р Кидд, обратившись в смущении к м-ру Брауну, велеречиво вопросил его о том, что это значит.

— Может быть, он пошел один? — сказал м-р Браун. — Нам следует сходить и узнать, в чем дело.

В состоянии некоторого замешательства они побежали обратно в Уаппинг, но, взбежав на лестницу, которая вела в комнату м-с Гиббс, увидели, что дверь ее замкнута. На их частый, страстный стук не было ответа.

— О, она вас, не услышит, — сказала какая-то растрепанная женщина, перегнувшись через перила следующего этажа. — Она уехала.

— Уехала!! — в один голос воскликнули оба джентльмена. — Куда?

— В Канаду, — ответила женщина, — она выехала сегодня утром.

М-р Кидд прислонился к стене, чтобы не упасть; м-р Браун стоял с открытым ртом, потеряв способность речи.

— Это было неожиданностью для меня, — продолжала женщина, — но она мне призналась сегодня утром, что уже две недели, как потихоньку собирается. Она была в очень веселом расположении духа и хохотала, как не знаю кто.

— Хохотала! — страшным голосом повторил м-р Кидд.

Женщина кивнула головой.

— А когда я сказала ей об этом и напомнила, что она ведь только что потеряла бедного мужа, то она села на лестницу и хохотала так, что чуть не лопнула, — неодобрительно сказала женщина. — Она сидела и хохотала, и слезы лились у нее по лицу, точно вода.

М-р Браун повернул к компаньону свое озадаченное лицо.

— Хохотала! — медленно повторил он. — А над чем ей, собственно, было хохотать!

— Над двумя — природными — идиотами, — пояснил м-р Кидд.

№ 1. Джек Лондон. Неожиданное.

№ 2. О. Генри. Черный Билль.

№ 3. Герберт Уэллс. Клад мистера Бришера.

№ 4–5. Анатоль Франс. Иокаста.

№ 6. Джек Лондон. Соперники.

№ 7–8. Рабиндранат Тагор. В четыре голоса.

№ 9—10. Анатоль Франс. Тощий кот.

№ 11–12. Джек Лондон. Подвиг любви.

№ 13–14. Джозеф Конрад. Рассказы по наслышке.

№ 15–17. Пьер Амп. Искатели золота.

№ 18. Эмиль Зола. Праздник в Коквилле.

№ 19. Джек Лондон. Случайный приют.

№ 20. Марк Твен. 1.000.000 фунтов стерлингов.

№ 21–23. Герберт Уэллс. Грядущее.

№ 24. Эрвин Кобб. Четыре миллиона и пара наручников.

№ 25. Жан Жироду. Дон Мануэль — лентяй.

№ 26–27. Джек Лондон. Исчезновение Маркуса О'Брайена.

№ 28. Герберт Уэллс. В бездне.

№ 29–30. О. Генри. Троны владык.

№ 31–32. Пьер Амп. Старая история.

№ 33. Анри де-Ренье. Любовь и наслаждение.

№ 34–35. Джек Лондон. Зверь из бездны.

№ 36. Рабиндранат Тагор. Маши.

№ 37–38. О. Генри. Сущность дела.

№ 39. Джон Рессель. Язычник.

№ 40. Марк Твен. Странное происшествие.

№ 41–42. Джек Лондон. Шутка Порпотука.

№ 43–44. Онорэ Бальзак. Гобсек.

№ 45. М. Андерсен Нексэ. Два брата.

№ 46–48. Андрей Струг. Из воспоминаний старика сочувствующего.

№ 49. Рабиндранат Тагор. Отверженный.

№ 50. Андрей Немоевский. Люди революции.

№ 51–53. Анри Бэро. Лунный яд.

№ 54–55. Онорэ Бальзак. Полковник Шабэр.

№ 56. Гюи-де-Мопассан. Маленькая Рок.

№ 57–59. Лео Перутц. Парикмахер Тюрлюпэн.

№ 60. Анри де Ренье. Рассказы.

№ 61. Пьер Амп. Люди.