Прийт Аймла - Сквозь этажи

В полночь у костра каждый должен был рассказать самую увлекательную историю из своей жизни. Моя начиналась со слов: «Я справлял день рождения. Первыми пришли Виктор В. и Александр А.» Рассказать дальше мне не удалось. Компания напряглась, они поедали меня глазами. «Виктор В. и Александр А. — ваши друзья?» — спросили они недоверчиво. «А как же», — ответил я. Выяснилось, что точно так же зовут одного известного деятеля искусств или литературы и одного государственного деятеля. Объяснять, что мои друзья всего лишь тезки знаменитостей, я не стал. Потому что другое меня занимало: в изумлении я увидел, как человечно смотрит на меня все общество. Отношение ко мне стало таким теплым, сердечным, что мои обезьяньи мысли исчезли бесследно. Я почувствовал себя не просто человеком, а человеком с большой буквы.

Заключительным аккордом поездки был сюрприз месткома. Нас как активистов решили премировать путевками за границу. Правда, их пришлось покупать за свои деньги, зато хватило на всех, да еще можно было выбирать. Одни захотели в Венгрию, другие — во Францию, третьи — в Австралию, четвертые — в Польшу. Я чистосердечно сказал, что без жены в такое долгое путешествие не поеду, поэтому отказываюсь.

Я не в силах описать реакцию собравшихся, как они были ошеломлены, как стали относиться ко мне. Я смутился. И добровольно вскарабкался на ближайшее дерево.

Деляга пришел к Трудяге.

— Я слышал, вы хотите выступить с новым номером?

— Да, собираюсь, — отвечает Трудяга и протягивает Деляге текст. — Хотите ознакомиться?

Тот читает, ухмыляется, прыскает.

— Ну дает, ну дает, ах-ха-ха! Как метко! Эта стойка на ушах просто феноменальна. А как смело!

Деляга хмурит брови, продолжает читать, еще дважды отставляет текст, чтобы вволю насмеяться, переводит взгляд на Трудягу, чтобы одобрительно кивнуть ему. Трудяга польщен и от радости смущается, потом протягивает руку, чтобы взять текст назад. Но Деляга сворачивает его в трубочку, дружески хлопает Трудягу по плечу и говорит:

— Номерок, по-моему, ничего. Особенно остроумны те места, где про стойку на ушах, кафедру и картофельную плантацию. Пойду покажу Верхотурову.

У Трудяги вытягивается лицо:

— Но ведь вашего утверждения вполне достаточно?

— Конечно, достаточно. — Деляга рубит воздух рукой, понижает голос и приятельским тоном поясняет: — Но если сам Верхотуров в курсе — дело в тысячу раз надежней. Ну, куда он денется, номер давно ждем — ему придется пропустить! Конечно, есть три сомнительных момента: эта стоечка на ушах, кафедра и картофельная плантация. Но я за вас постою.

И Деляга отправляется к Верхотурову.

— Пришел согласовать с вами: Трудяга и Симпатяга решили наконец выступить с новым номером.

— Замечательно, — Верхотуров потирает руки. — Наконец-то, давно пора.

— Только тут вот три таких момента, — вкрадчиво поясняет Деляга, — они вызывают смех.

— Вот и чудненько, это нам и нужно! — ободряет его Верхотуров. — Пусть приступают к репетициям.

— Будет сделано, — соглашается Деляга, — но, может, вы все-таки кинули бы взгляд на эти три момента? — И он подсовывает Верхотурову текст.

Верхотуров читает и покатывается со смеху.

— Метко, смешно и современно! — говорит он, возвращая текст.

— Эти три места вас действительно не смущают? — пританцовывает Деляга. — Ведь эти реплики могут не так понять. Подтекст!

— В этом-то и соль, — с жаром заявляет Верхотуров, — в этом соль!

— Значит, все в порядке, — кивает Деляга, переступает с ноги на ногу и извиняется. — Я, знаете ли, так, на всякий пожарный, чтобы разговоров потом не было. Чтобы не говорили: «Слишком современно». Чтобы нам из-за Трудяги и Симпатяги в будущем не пришлось…

Верхотуров пожимает плечами:

— Не знаю, делайте, как считаете нужным. Раз вы так думаете, то решайте сами. Я тоже не пророк.

— Понятно, спасибо на добром слове. — И Деляга уходит, торопливо перебирая ногами.

И снова Деляга у Трудяги.

— Должен вам сказать, что текст замечательный и в общем-то пойдет. Мне лично особенно нравятся эти три момента: стойка на ушах, кафедра и картофельная плантация. Желаю успеха. Только, ах да, чуть не забыл — к нашему общему сожалению, этот сделал три купюры.

— Какие купюры? — пугается Трудяга.

— Стойку на ушах, кафедру и картофельную плантацию, — Деляга грустно склоняет голову.

— Значит, не пропускает? — обескураженно спрашивает Трудяга.

— Говорит, ни в коем случае.

— Как же так?! — Трудяга в отчаянии.

— Вот и работай с таким, — сокрушается Деляга.

— Жуть…

— Ну и трус! — шипит Деляга. — Этого я и боялся.

— А я не предполагал…

— Вот и шути тут! Хотя без этих кусочков — пожалуйста, будьте любезны.

— Ясно… Спасибо…

— Я тоже не господь бог, — с облегчением добавляет Деляга.

— Да, жаль, — вздыхает Трудяга.

Деляга протягивает ему текст, товарищески похлопывает по плечу и мечтательно сообщает:

— Да, побольше бы таких, как вы!

Трудяга опускает глаза и грустно произносит:

— Да, но тогда и таких, как вы, было бы больше!

Уважаемый институт языка и литературы!

Очень верно написал ваш сотрудник в газете, что искусственно выдумывают новые слова, которые зачастую народу чужие, и в то же время игнорируют народные диалекты и жаргон, которыми люди пользуются чуть не каждый божий день.

И хорошо выступил еще один специалист в газете «Литературная газета», где он сказал, что в словарях литературного языка нет многих сочных оборотов и что давно пора составить лексикон народных слов и выражений.

Особенно большое вам спасибо за то, что объявили конкурс по собиранию богатств нашего языка.

Настоящим посылаю вам свою конкурсную работу номер 1.

Я взяла карандаш и блокнот, обошла все магазины, поликлиники, церкви, рынки, кафе, собрания и слеты. Посетила заводы, домоуправления, клубы, певческое поле, спортзалы и вузы. Люди, правда, вели себя немного странно, когда замечали, что я записываю, начинали говорить тише, прикрывали рты руками и принимались шушукаться, но своего я все равно добилась.

Итак, в ответ на ваш вопрос — какие интересные выражения используются в повседневных разговорах, сообщаю вам, что чаще всего слышала такие слова:

«Осторожно, эта бабка все записывает!»

— Дверь закрыта?

— На задвижку и на цепочку.

— Давай-ка еще на ключ. А то я боюсь.

— Да кто эту задвижку выломает?

— Со злости еще и не то выломают. Закрывай, закрывай — на оба замка.

— Закрыто, что дальше?

— А дальше будем реагировать на заявления граждан.

— Будем через дверь перекрикиваться?