Прийт Аймла - Сквозь этажи

Короче: я попал в клуб знатоков.

Вопрос первый. Когда был заключен договор о военной помощи между Афинами и Самосом? Один умник так и чешет: в четыреста пятом году до нашей эры. Ну, думаю, друзья мои, к чему этот идиотский вопрос? Кого это волнует? Я еще понимаю это Афину может волновать или Самосу… если они еще живы. Но стоит ли из-за двух людей огород городить, пусть один из них и диктатор?! Судьи говорят, верно, а самим тоже вроде неловко и больше на эту тему ни гу-гу.

Хы-хы-хы, подумать только — «верно». Да разве так точно упомнишь? Довольно и приблизительного ответа — давно, дескать…

Ну, умники снова состроили серьезные мины и тот, чокнутый, которого спрашивать назначили, выплывает со вторым вопросом.

Кто такие луддиты и почему их так называют?… Такие легкие вопросы лучше своей бабуле задавай. Ясное дело, луддиты — это которые посуду лудили. Отсюда и название. Я, само собой, встревать не буду, пока умники в галошу не сядут. Что они там городят, что они несут?! Луддиты, дескать, разрушители машин! В Великобритании! В восемнадцатом-девятнадцатом веке! Ремесленник Лудд, говорят, сломал первый ткацкий станок. Тоже мне, герой! У нас на углу последний телефон-автомат сломали. Выходит, если ткацкие станки крушили еще в восемнадцатом веке и только теперь начинают ими заниматься, то нашими автоматами займутся не раньше двадцать второго столетия…

Третий вопрос! Вот жарят, даже перекурить не дают. Что такое мезоморфное состояние. А у знатоков ответ уже готов: жидкокристаллическое состояние, на одну половину — жидкость, на другую — кристалл. К тому же с высокой текучестью. Вот сказали, прямо про нашу контору! Заведующий на месте, все как кристаллы — один к одному, а как его нет — сразу растекаются кто куда. Я эти игры каждый день вижу, когда печи топлю… А вот что текучесть у них высокая, так тут знатоки маху дали. Утекают они, черти, что ни день, но чтоб хоть один совсем утек — не дождешься…

Знатоки ведут три — ноль. Ничего себе схватка, ноздря в ноздрю идем, трудно понять, кто выигрывает. Они или я. Пока на все ответили… Слыхали? Ну, конец ребятам. Что такое криогеника как отрасль науки и техники? Умники уже знают: криогеника — это способ получения и поддержания низких температур. И точка. Так это в науке, а в технике? Строительстве, например? Как получить низкую температуру? Знаешь? Оставить щель между панелями, сквознячок и засквозит. А как поддерживать? И это известно. Заклей щели обоями, и я проглочу твой градусник, если он подымется выше отметки «плюс десять». Человек въезжает в квартиру, подол платья — как воздушный змей, ввысь рвется, а откуда дует — не понять.

Ну, все, не могу больше молчать. Встаю и говорю: люди добрые, тут отвечают без сучка и задоринки, счет четыре — ноль, скучно становится. Тот, что наверху сидел, скосился на меня и спрашивает: кто вам слово давал? А я ему — во-первых, прошу не коситься, а во-вторых, я сам взял, потому что меня сюда послали совершенствоваться. Ну, если сам, то валяй, говорят.

Я спрашиваю, может хватит, уважаемые знаточки, заранее подготовленных вопросов про кривогенных строителей, да ткацкие станки древней Англии? У меня к вам конкретный вопрос по самой новейшей истории. Как назвать такую отрасль науки и техники, согласно которой я должен получить белье из прачечной двадцатого числа, а его двадцать пятого не только не постирали, но еще даже и не замачивали?

Этот, сверху назначенный вопросы задавать, постучал пальцем по лбу и говорит: у нас тут клуб знатоков и попрошу без дурацких вопросов. У меня аж дух захватило. Что же мне делать, говорю, если у вас нету клубов дураков? А вопрос серьезный, так что отвечайте. Ну, если серьезный, то они посовещались и говорят: получите премию за остроумный вопрос. И дают мне изделие-новинку: держатель туалетной бумаги. Все похлопали, игра продолжается.

Тот, сверху спрашивает: кто или что такое Афидинея? Кто знает? Умники — лиственные вши.

Тут я опять встрял: если, спрашиваю, телефон можно купить сейчас, а кабеля не будет до девяностого года, то в каком году по этому телефону можно будет позвонить? Можете ответить? Они ответили: премия за остроумный вопрос — сувенирная кукла в национальном костюме. Ее кладешь — открывает один глаз, поднимаешь — закрывает другой. И совсем без ушей — на телефон намек.

Следующий вопрос. Кто такой Луи Каан? Знатоки опознали — американский архитектор, родом с эстонского острова Сааремаа. Погодите, думаю. Архитектор родом с Сааремаа, а откуда родом такие строители?

Переходим к следующему вопросу.

Как по-настоящему звали Ганса Фалладу? Ответ: Рудольф Дитцен! А я думаю: знают ли они, как по-настоящему зовут нашего главного инженера? Вряд ли. А я знаю. По-настоящему он — скотина…

За остроумный ответ мне дали «Древнегреческую мифологию». Я намек понял. Не суй, мол, свой нос в бурлящую современность.

Ладно. Так и быть. Вот вам вопрос: где обедали трудящиеся Древней Греции, когда афинские рестораны были забиты римскими туристами?

Жила-была семья.

Муж.

Жена.

Жили хорошо.

Зарабатывали много.

Тратили еще больше.

И было у них заветное желание — накопить денег.

Муж из своих двухсот не мог сэкономить ни копейки.

Жена из своей сотни не могла отложить ничего.

И они решили: семье нужен третий.

Не ребенок — он только тратить будет. Нужен эконом.

И взяли в семью экономиста.

Оклад ему положили сто рублей в месяц.

Теперь на всякие пустяки в семье тратилось на сто рублей

меньше.

Раньше семья зарабатывала триста рублей — жена и муж.

Теперь зарабатывали четыреста — жена, муж и экономист.

Больше доход, веселей народ!

Двойной эффект!

А кое-кто еще удивляется, почему работу двоих выполняют

по меньшей мере три человека.

Я имел честь посетить завод, выпускающий большие и мощные машины. Одна такая машина выполняет работу семи человек. Побывал я на сборке. Собирают машину восемь человек. Я подошел, когда устанавливали последнее колесо, но, несмотря на это, ко мне отнеслись с уважением. Один из установщиков колеса подошел и, поздоровавшись, спросил две вещи: во-первых, спичку, а во-вторых, что я тут высчитываю. Я сказал, что интересуюсь, зачем тут эти восемь человек.

— Положим, их тут не восемь, а восемнадцать, — ответил он. — Бригада из восьми — только на установке последнего колеса.

— Подумать только, — сказал я прочувствованно. — И что же они делают?

Человек был не жадный и рассказал:

— Трое выкатывают колесо из угла и ставят на эту ось. Четвертый в это время говорит: «Раз, два — взяли!» Пятый следит, чтобы колесо попало на конец оси, шестой и седьмой — за техникой безопасности и за тем, чтобы никто не мешал. Восьмой, в данный момент я, находится здесь для удовлетворения жажды знаний экскурсантов.