Евгений Дубровин - Эксперимент «Идеальный человек». Повести

Председатель ОГГ был скромен и деловит.

- Ребята, такси, - сказал он.

Человек пять по крайней мере кинулись ловить такси. Ни в дороге, ни по приезде домой нам не удалось переброситься с Вацлавом даже парой слов.

- Потом, потом, - говорил он, подмигивая нам. - Молодая жена требует внимания.

Пока молодые устраивались на ночь в кабинете председателя, мы слонялись по дому и шикали на виновников малейшего шума. Но дом и так молчал, подавленный и сконфуженный донельзя. Подумать только - в старую хижину Егорыча приехала дочь министра!

Хозяин, воспользовавшись отсутствием жены, открыл в своей комнате буфет и угощал всех подряд.

Он срочно искал себе друзей из свиты министра. Но мы ходили гордые и недоступные.

Министр, но чего? Этот вопрос сильно волновал нас. А вдруг он окажется министром сельского хозяйства?

Наконец двум членам правления удалось выманить председателя ОГГ из спальни. В темном тесном коридоре, окруженный тяжело дышащими, взволнованными грибами, Вацлав дал интервью.

- Подробности завтра, - быстро сказал он. - Повозиться, конечно, пришлось. Видали, какая образина? Только ради вас. Какой министр? Тяжелого машиностроения одной автономной республики. Я ей представился как крупный руководящий товарищ. Иначе, сами понимаете…

- Но как, как тебе это удалось?

- Быстрота, натиск, эрудиция. Завтра расскажу все. Собирайте чемоданы, хлопцы, рассчитывайтесь с работы: на днях все выезжаем в столицу автономной республики. Закупим прямо вагон. Там я вас всех рассую по министерствам.

- Качать его! - шепотом сказал кто-то.

- Не надо, ребята! Костюм помнете!

- Качать! Качать!

Мы тискали и мяли председателя минут двадцать. Наконец ветврач вырвался и умчался в кабинет. Загремел крючок.

- Спокойной ночи! Готовьте чемоданы! - послышалось из-за двери.

- Гип-гип - ура! - сказали мы страстным шепотом.

В эту ночь огэгэговцы не спали.

Даешь республику! Даешь нам столицу!

Мне абсолютно никакого дела не было до столицы, но общий подъем увлек и меня. Забылся я только под утро.

Пробуждение мое было ужасным. Сначала мне показалось, что в наш дом ворвались несколько тигров, они рычали и метались по комнате в поисках жертвы. Я в ужасе вскочил и увидел, что мечется и рычит Кобзиков. Он был страшен. Всклокоченные волосы, разъяренное вспотевшее лицо. Из предметов туалета на председателе ОГГ мотались только трусы.

- Что случилось? - спросил я. - Пожар?

- Пожар!.. (Не для печати.) Мумия гадкая!.. (Не для печати.) Убью гадину! Разорву на части! - ре вел белугой Кобзиков.

Я зачерпнул в кружку воды и подал председателю. Кобзиков жадно припал к ней. Слышно было, как стучали зубы о железо.

- Конец всему… конец, - сказал ветврач и всхлипнул. - Обманула, мумия, обвела вокруг пальца…

- Это ты меня обманул, пройдоха! - послышалось из сеней, и в комнату вошла дочь министра. - «Квартира», «машина», «триста рублей зарплаты». Схишник проклятый! Убить тебя мало! - Супруга председателя ОГГ всхлипнула. - Что с-с-о м-ной бу- у-д-е-е-т! - взвыла она дурным голосом. - М-а-а-м-а! Ми-лая м-м-а-м-а!

Конец всему… конец, - повторял Вацлав, всхлипывая.

Они сидели на моей кровати и плакали. Из дальнейшего я понял, что дочь министра была вовсе не дочь министра, а всего-навсего дочерью шофера.

В прошлом году она окончила агрономическую школу, не захотела ехать по направлению и стала искать себе жениха. И вот он появился, щедрый, с автомобилем и положением.

- Рок, - сказал я ветврачу. - Это все рок твой чокнутый!

Кобзиков вскочил и посмотрел на будильник.

- Они скоро придут, - пробормотал он. - Они убьют меня!

Я догадался, что он имел в виду грибов-городовиков.

- Да, - вздохнул я. - Тебе придется не сладко.

- Гена, друг, выручи, никогда не забуду! Задержи их, пока я соберусь. Надо мотать удочки.

- Не пущу! - вдруг вскрикнула «дочь министра» и ухватила ветврача за волосатую ногу. - Ты мне пока законный муж!

- Пусти, дура! - прошипел председатель ОГГ.

- Не пущу! Поигрался, а теперь не нужна? Не пущу!

- Ладно… ладно… поедем… вместе… потом раз беремся…

Пока они собирались, я сдерживал натиск нетерпеливых огэгэговцев. Они явились с чемоданами и узлами, едва рассвело. Все были готовы в дорогу.

- Молодые… пусть поспят, - уговаривал я грибов.

Наконец Вацлав позвал меня в комнату.

- Ну, прощай! - сказал он и ткнулся в мою щеку колючим подбородком. - Назначаю тебя председателем. Дарю бормашину и все прочее… Не падай духом… Мы еще себя покажем… Мы еще создадим общество в мировом масштабе!

- Я тебе покажу общество! - сказала «дочь министра».

- Ну, ну… потише!.. Люди за дверью!

- Куда же вы сейчас? - спросил я.

- Сам не знаю… Надо нам с женой сначала выяснить отношения… Ну, Гена… не падай духом… Держись меня - не пропадешь! Придет время - я тебя найду…

И он исчез навсегда.

О дальнейшем мне просто не хочется писать. Был, конечно, ужасный скандал. Огэгэговцы ругались, проклинали, умоляли, но что я мог сделать?

Мы остались одни в огромном пустом доме. Я, Тина и Егор Егорыч. Стояла непривычная, удручающая тишина. Особенно жутко было ночью. Старый дом, привыкший к людям, охал, стонал, жаловался на все голоса. Скрип двери раздавался пушечным выстрелом. Новые постояльцы как-то не приживались. Они ночевали день-два, но потом исчезали, подавленные стонущей тишиной. А может, на их психику действовал парадокс: почему вокруг нет ни одной свободной квартиры, а наш дом стоит пустой? Тут что-то не так, думал умудренный опытом жилец и спешил покинуть загадочное место.

Мы старательно избегали друг друга. Едва заслышав шаги Тины или Егорыча, я прятался в какую-нибудь пустую комнату. Они делали то же самое.

Эта жизнь смертельно мне надоела. Надо было куда-нибудь уезжать. Но что-то держало меня в этом негостеприимном городе. Вот уже много ночей я не слышу зова. Почему?

Однажды на улице я встретил Лилю. Она шла под руку с отцом. Величественный седой Дед Мороз и розовощекая Снегурочка. Она была красива в зимнем уборе…

- Извините, - сказал я с вдруг сильно за бившимся сердцем. - Лиля, можно тебя на минуточку?

Снегурочка гордо кивнула. Мы отошли в сторону.

- Лиля, прости меня, - сказал я, разглядывая пушистую пуговицу на ее пальто.

Снегурочка молчала.

- Я больше никогда не буду тебя обманывать. Давай удерем от всех куда-нибудь. Хочешь на Север? Там постоянно откапывают мамонтов. Представляешь, увидеть мамонта!

Из-за шпиля здания совнархоза просочился луч солнца, но сквозь туман пробиться не смог и повис в воздухе обломком сабли. Лицо Снегурочки было холодным. Она смотрела сквозь меня.

- Лиля… неужели из-за такой мелочи?

Настроение у меня было гнусное. Земля уходила из-под ног, и Лиля была сейчас единственной соломинкой, за которую я мог ухватиться. Так по крайней мере мне казалось в эту минуту.