Арина Ларина - Теща ищет себе зятя

Мужики по своей природе завоеватели. Они не только завоевывают свободных дам, но и самым нахальным образом отбивают чужих.

Сейчас Саше было гораздо легче морально. Во-первых, он со своей красавицей уже нахлебался и знал, что не такое уж сокровище его бывшая жена. Он, конечно, тоже не подарок, но это сути не меняло. Как женщине подходит не всякое красивое платье, так и мужчине подходит не всякая красивая женщина. Должна быть еще и химия. Причем химия устойчивая, а не выветривающаяся через пару месяцев общения.

Саша оказался в двойственном положении. С одной стороны, он вроде не особо и ревновал, поскольку Камилла перешла в разряд «бывших», а с другой – собственнический инстинкт колко ворочался в груди, заставляя переживать. Выглядеть дураком не хотелось. Все же, по условной версии, он пришел на мероприятие с женой. И жена должна легенду поддерживать, а не делать из него рогоносца.

Додумавшись до этой светлой мысли, Саша решительно приблизился к хохотавшей Камилле и крепко прихватил ее за талию, демонстрируя окружающим, мол, все в сад, я тут хозяин. Бывшая супруга повела бровью и блеснула жемчужными зубками. Она все делала красиво и вообще казалась оранжерейным цветком, выросшим в этом фабричном огороде по недоразумению. В ней чувствовалась порода и глянцевая ухоженность. Таких девушек фотографируют на обложки и возят на «Бентли», а не водят на дни рождения начальников в затрапезные забегаловки. Кафе затрапезным не было, просто весь шик в виде шариков и цветочных гирлянд мерк на фоне Камиллы.

«И как меня угораздило на ней жениться?» – в сотый раз спросил себя Саша, увлекая спутницу от алчно блестевших глазами сослуживцев. И дело вовсе не в том, что он недостоин Камиллы. Просто они слишком разные. Их брак был равноценен скрещиванию пумы с холодильником. То, что является нонсенсом в дикой природе, не приживется и в цивилизованном обществе.

– Что ты опять глазами вращаешь? – презрительно скривила губки Камилла. – Отелло ты мой ненаглядный!

– Слушай, ты можешь хотя бы один вечер поизображать верную жену? Ты меня ставишь в неловкое положение! Вон директорская секретарша уже озверела, скоро в волосы тебе вцепится!

– Это та дешевая блондиночка? – усмехнулась Камилла, демонстративно смерив высокомерным взглядом Галину. – А что, до меня она тут примой-балериной была? Скучно и пошло.

– Дорогая, ты не могла бы, во-первых, говорить тише, а во-вторых, перестать охмурять директора. У них с Галей все серьезно!

– Ой, не смеши меня. – Камилла залилась тихим, серебристым смехом. – А кто у нас директор? Тот пузатый колобок с диатезным румянцем и зализанной челочкой?

– Не ори!

– А ты не комплексуй. Вещи нужно называть своими именами.

– Директор – не вещь, – возразил Саша.

Он очень жалел, что ввязался в авантюру с бывшей женой. Пошел бы один, спокойно выпил, поел нормальной еды и уехал домой довольный. Он уже и забыл, что Камилла все всегда делает по-своему. И ее представления о дозволенном простираются гораздо дальше, чем у окружающих.

– Ладно, не кипятись. Не трону я вашего директора. Пусть живет.

– Вот спасибо-то. Уважила, – недовольно поморщился Саша.

– Так, все за стол! – хлопнул в ладоши тамада. – Все-все-все, быстренько! Начинаем торжественную часть! Меня зовут Харитон, я вас буду развлекать! Итак, где наши молодые? То есть, тьфу, юбилярша наша где? Как, вы юбилярша? – Он картинно отступил, прикрыв глаза, и выдал: – Да вы ее дочка! Не может быть!

– Дочка еще не подошла, – кокетливо захихикала Светлана Петровна, сразу решив, что тамада нормальный. Вначале она была страшно недовольна, что фирма прислала ей вместо молодого и интересного мужчины этого колхозного мужичка. Такой и напьется запросто, и в мешках прыгать заставит. Но его неуклюжий комплимент ей понравился.

– Так, рассаживаемся по старшинству! – надрывался тамада. – А старшинство у нас определяется степенью близости к нашей дорогой Светлане Петровне. Ближе всех к ней – она сама, поэтому, Светочка, прошу вас в центр!

– У нас все места подписаны, – прошипела Светлана Петровна, продолжая гостеприимно улыбаться в пространство.

– У нас все места подписаны! – радостно проорал Харитон. – Ищем свои фамилии и садимся! Все меня поняли? Не у салатов садимся и не у икры, а там, где листочек с вашей фамилией.

– Почему мы в самом конце стола сидим? – надула губки Камилла. – Это не козырные места.

– Ну, Петровна меня пока еще не усыновила, поэтому и сидим не рядом. Скажи спасибо, что не рядом. Там будет скучно, а у нас тут коллектив свойский, повеселимся.

– Так все самое вкусненькое – там! Саша, ты тут вообще кем числишься? Тебя не ценят!

– Какое открытие. Ты это говорила однажды. Давай не будем ругаться.

– Какое обворожительное соседство! – рядом уселся Миша, к которому немедленно начали подсаживаться девушки. Народ не внял указаниям тамады и рассредотачивался в соответствии с личными предпочтениями. Это только во главе стола начальство и родня соблюдали порядок и послушно искали свои фамилии.

– О, а вот и дочка юбилярши! Самый дорогой человек! Долгожданная гостья! – возликовал тамада, и зал немедленно разразился аплодисментами.

Вероника, не ожидавшая всеобщего внимания, испуганно прижалась к Мямликову. Они застряли на входе в зал и создали пробку. Сзади напирала родня под предводительством тети Жени. Юля с Ириной пытались прижаться поближе к чужому жениху. Олег радостно улыбался, чувствуя себя польщенным. А Софья Ивановна горланила частушки, проталкивая семейство вперед:

– Мама, что вы несете! – обозлилась тетя Женя. – Гриша, уйми ее!

Но унять Софью Ивановну было не под силу никому.

Протиснувшись вперед, разгоряченная бабулька исполнила подобие чечетки и пустилась в пляс, перекрикивая микрофон:

– Девушки, уймите вашу мать! – развеселилась Вероника. Бабка ей нравилась все больше и больше. На ее фоне любые недочеты маминого праздника меркли. Интеллигентная родня была посрамлена еще до начала мероприятия.

– А это родственники нашей Светланы Петровны! Знакомимся! Итак, зажигательный танец у нас исполнил кто?

Светлана Петровна, до сих пор именовавшая свекровь сестры мегерой, замешкалась с ответом. Во-первых, она не ожидала, что родня припрется в таком многочисленном составе. А во-вторых, была парализована исполненным номером и не сориентировалась: мстительно веселиться или расстраиваться.

– Софья Ивановна я! – вырвала у него микрофон исполнительница фольклора. – Не замужем!