Павел Асс - Смерть Билла Штоффа

– Это была маленькая шутка, - улыбнулся он и похлопал Бамбукера по плечу. - На самом деле я приехал, чтобы подыскать себе невесту. Давно мне уже хотелось жениться на русской девушке, а у меня на Родине их нет...

Корреспонденты "Колхозного раздолья" при этом сообщении сразу оживились и стали предлагать ему на выбор - один свою двоюродную сестру, а другой бывшую любовницу, с которой еще поддерживались дружественные отношения. Они стали зазывать бананового принца к своим девушкам в гости, причем, выяснилось, что оба имеют в виду одну и ту же особу: сестра Торчкова оказалась бывшей, но все же неотразимой любовницей Бамбукера.

В этот момент Торчков вконец обозлился на Бамбукера, больно ударил его диктофоном по лицу и пригрозил, что убьет. Бамбукер ответил ему тем же, но в других выражениях, с иной интонацией и построением фраз. И ударил не по лицу, а по заднице, и, что примечательно, не диктофоном, а ногой!

Африканский принц был как-то позабыт ими в ходе дебатов, и куда он делся, никто из читателей так и не узнал. Было пропечатано повсюду, что Абдулла Али прибыл в Москву с дружественным визитом для покупки слонов у населения, на остальных же страницах приводился список видных лиц правительства, которые могли бы поприсутствовать на встрече, но не смогли. И более о принце уже никогда не упоминали.

Зато журнал "Колхозное раздолье" поместил маленькую заметку о двух пострадавших в уличной драке. Бамбукера и Торчкова отвезли в одну больницу, и журналисты лежали в одной палате с протекающим потолком. Сначала они друг с другом принципиально не разговаривали, но потом, когда сняли гипс, дошли до них сведения, что привлекательная сестра Торчкова и любовница Бамбукера уехала с Абдуллой Али вся увешенная бриллиантами, разодетая в соболя и при этом не оставила своего нового адреса, на который можно было бы слать просьбы и пожелания. Оба журналиста очень сильно обиделись. Торчков даже отрекся от сестры, а Бамбукер признал, что были у него девушки и покраше.

Когда пострадавших выписали, они уже творили в соавторстве, и первая их статья носила загадочное название "Крепите дружбу между мужиками". Ни один журнал не взялся ее печатать.

Дамкин оглушительно чихнул, но телефон зазвонил снова. Стрекозов рывком поднял трубку.

– Алло! Это квартира Дамкина?

– Угадали, - ответил Стрекозов.

– Внимание! С вами говорят из Комитета Государственной Безопасности. Примите удобную позу для разговора. Сейчас с вами будет беседовать капитан Тараканов!

В трубке что-то хрюкнуло, после чего послышался радостный голос Остапа.

– Смените штаны! Я вас напугал?

– Конечно напугал, - честно ответил Стрекозов. - Я, действительно, чуть в штаны от страха не наложил. Думал, что из психушки какой-нибудь звонят. Ты что, фамилию сменил?

Остап хохотнул в трубку.

– Я звоню вам не просто так, а по поводу, - сообщил он. - Хочу вам одну занимательную историю рассказать.

Остап снова захихикал, отчего Стрекозову пришла в голову мысль, что им в КГБ, где работал Остап, выдали спирт для протирки засекреченных приборов и компьютеров, и с пол-литра спирта Остап нечаянно опрокинул в рот.

– Нашел я тут в компьютере занимательную информацию, - продолжал Остап, через слово всхлипывая. - Недавно в Ялте наши парни арестовали двух проходимцев, которые, выпендриваясь перед девушками в ресторане, выдавали себя за авторов "Билла Штоффа".

– Что ты говоришь! Это не мы были? - удивился Стрекозов.

– Нет, не вы! Тех замели, а вы пока на свободе.

– И что, нас тоже заметут?

– Господи, да кому вы на фиг нужны! Этих-то взяли не за книжку, которую они якобы написали, и не за то, что они выдавали себя за авторов чужой книги, а за валютные махинации. Хы, хы, хы!

– То продолжатели, то самозванцы... - проворчал Стрекозов. - Никакой жизни нет! И это в то время, как мы написали третью часть романа!

– Что, готова третья часть?

– "Последние похождения Билла Штоффа"! - похвастался литератор.

– Класс!

– Тебе экземпляр не нужен? - поинтересовался добрый Стрекозов.

– А на фиг? - резонно заметил Остап. - Через месяц он все равно появится у меня на компьютере! Ну, пока!

Стрекозов положил трубку и открыл рот, чтобы рассказать Дамкину услышанное. Но телефон снова затрезвонил.

– Черт! - воскликнул Стрекозов и снова снял трубку.

На этот раз это был Однодневный, который сразу же заговорил дружелюбным тоном, как будто это не он лишил литераторов работы.

– Алло? Дамкин? Привет, это Однодневный.

– Здравствуй, Однодневный, - вежливо ответил Стрекозов, не обижаясь, что его обозвали Дамкиным.

– Слушай, Дамкин, дошли до меня сведения, что вы третий том Черного Билла написали, который "Последний".

– Верные сведения, - все так же флегматично ответил Стрекозов. Откуда у тебя такая точная информация? Не из КГБ?

– У меня имеется своя агентура! - похвастался Однодневный, который любил выставлять себя большим загадочным человеком. Уверенным тоном редактор продолжал. - Мне бы по старой памяти экземплярчик с дарственной надписью... Говорят, что это еще круче, чем два первых тома вместе взятых.

– Может, и круче, - не стал возражать скромный литератор. - А кто говорит? Не КГБ?

– Так как на счет автографа?

– Мы подумаем о надписи. Тут дело тонкое.

– Отлично! Слушай, Дамкин, что-то вы давно не заходите? Без вас в редакции так скучно... Принесли бы что-нибудь почитать, статейку бы написали, а?

– Да мы тут на днях на юг уезжаем, - сообщил Стрекозов. - Некогда.

– Ну, когда вернетесь, я вас жду! Куда намылились?

– В Гурзуф.

– О! Это же рядом с Артеком, всесоюзным пионерским лагерем! Напишите там статейку о пионерах!

– Легко, - согласился Стрекозов.

– Ну и классненько! Передавай привет Стрекозову, пока! - воскликнул Однодневный, и в трубке послышались короткие гудки.

– Однодневный хочет от нас "Билла Штоффа" с дарственной надписью, статью про Артек и каких-нибудь рассказиков.

Дамкин запыхтел, как мог бы пыхтеть слоненок, который по случайности наступил себе на хвост.

– "Билла Штоффа"? Я ему напишу дарственную надпись! Он после этого в туалет три дня ходить не будет!

– За что ты его так?

– Человек, который выбросил нас на улицу, как вчерашние носки, заговорил теперь о какой-то дарственной надписи! - злопыхнул Дамкин.

– Гад какой! - согласился Стрекозов.

Телефон снова зазвонил.

– Теперь твоя очередь, - сказал Стрекозов. - А я пойду сварю кофе, если он еще остался.