Варя Каткова - Здесь мопсы не рассказывают сказки

Потом он признается, что она так похожа на мать, которую с ним разделяют километры вражеской страны.

Я подошла к Варьваре поклянчить кусочек халвы. Уткнулась мокрым носом в колено. Не отводя глаза от пожилой собеседницы, она резко убрала мою морду.

– Эта девушка, как вы сумели догадаться, моя мама. Через год после свадьбы родилась я. А еще через три пленным немцам дали приказ вернуться домой. И тут опять вмешался роковой случай, сведший однажды родителей. Отец не хотел уезжать без мамы, а ей строго на строго было запрещено покидать родную страну из-за работы на секретном производстве. Мама не растерялась, через связи на заводе, продав все свое имущество, договорилась, что папа´ выдадут русский паспорт, и он навсегда порвет со своим немецким прошлым. Возьмет фамилию матери и станет Филиппом Шевцовым.

Я не переставала надеяться на получение кусочка халвы. И решила попросить его у нашей гостьи. Но она так была увлечена историей своей жизни, что внимания на меня не обратила.

– Единственным, что напоминало отцу о доме, была маленькая брошка, которая принадлежала еще его бабушке, в виде карпа кои. Украшение он привез из Германии, пристегнув к штанине изнутри, а спустя несколько лет подарил мне в маленькой шкатулке.

Когда пришлось тайно менять документы на русский паспорт, он похоронил шкатулку с брошкой в саду, как и все свои воспоминания о немецкой семье. Осталась лишь привычка называть меня «майн фиш», что по-немецки значит «моя рыбка».

– Ох! – Варьваря вновь не удержала эмоции при себе, сквозь слезы нежно взглянув на меня.

Через секунду взгляд, наполненный болью проживаемых эмоций и сочувствием к главным героям рассказа, растаял возле моей лапы, коварно тянущейся к столу.

Пока Варьваря сопереживала участникам давно минувших событий, я предполагала новый план по вызволению халвы. В надежде, что меня никто не заметит, лапкой тянула уголок скатерти со стола, на которой стояла вазочка с лакомствами. Словно кошка, вымаливающая еду у своего кошковладельца.

Шлеп. И Варьварина рука опустилась поверх хрустальной пиалы, предотвратив ее скорое падение.

– Родители преодолели все бюрократические сложности, а потом случилось то, что никогда не должно было случиться. Никто не ожидал. Мистер Шевцов выиграл в государственную лотерею. Билет выдали на заводе вместо премии. Отдал налогами 30% от выигрыша, и решил сбежать, оставив маму и меня. В кармане у него была огромная сумма, составившая после уплаты налогов 113 рублей и 32 копейки. Перед побегом отец уничтожил все документы, вещи и даже фотографии, которые были связаны с ним. Не оставив никаких воспоминаний, кроме тех детских, что хранились в моей голове. Поговаривали, что он поездом добрался до Карпат, где обосновался в небольшой деревушке и занялся производством яблочного сыра. По другой версии, поселился в Лос-Анджелесе, став популярным писателем-эзотериком. Ни в родительский дом, ни к нам он больше не вернулся.

Словно первый долгожданный снег, выпавший в канун Рождества, неспешно полетели в рот крошки халвы. Операция «сдерни скатерть со стола» прошла успешно.

– Мама, к сожалению, замуж больше не вышла. Как и я. Всю сознательную жизнь я посвятила сначала заботе о детях. Работала учителем истории в школе. Потом уходу за больной матерью. У меня было много поклонников, но я боялась разбить маме сердце, как когда-то разбил его отец. Не могла себе позволить уйти, выйти замуж и оставить ее одну. Потенциальным претендентам на создание счастливой крепкой пары и моей радостной жизни, наполненной смехом малышей, лаем собак и ароматом вкусных завтраков по утрам, я отказывала. Так и дожила до глубокой старости совершенно одна. Поэтому шкатулка, которую вы нашли, важна для меня, как единственная связь с отцом. Надеюсь, рассказанная история не вызовет подозрений, что владелец именно я. Если что, проверьте гравировку, там указано мое имя.

Варьваря и не смела сомневаться. Она поняла сразу, как только открыла дверь. Интуиция больно кольнула в сердце, подав сигнал в мозг: перед ней – истинная владелица сокровища. А названное Гертрудой имя окончательно развеяло все сомнения.

Старушка закончила историю нелегкой жизни, когда за окном появилась первая звезда. Чай в кобальтовых чашках на столе давно остыл, а на беззвучном телефоне у хозяйки было семьдесят пропущенных звонков от неизвестных номеров, желающих заполучить шкатулку.

Я сидела на подоконнике окна, обняв Зайку. Прикрыв глаза, погрузилась в размышления о тайне мироздания сосисок, которые утром занесла заботливая Гертруда Филипповна.

История с найденной в туалетной ямке шкатулкой закончились. Брошку мы вернули полноправному владельцу, но продолжили дружить. Я прониклась теплыми, как Варьварина шарлотка, чувствами к маленькой старушке. Хотя раньше бабулек на дух не переносила. Старалась подкрасться к ним незаметно сзади на улице и громко залаять. Бабушки крестились со словами: «Чур меня!». Варьваря сердилась. А я хихикала себе под нос.

С Гертрудой мы стремились видеться каждый день. С пожилыми людьми, чей век идет на убыль, нужно встречаться как можно чаще. Звонить или писать. Приходить с кремовым тортом без приглашения и часами пить чай на уютной кухне. Посвящая значительную часть беседы вопросу: «Что мне нужно знать о тебе?». Вот такой вам бесплатный совет от маленькой, но очень умной собачки.

Варьваря делилась последними новостями с работы, рассказывала о новых поступлениях артефактов в музей, забавных посетителях, которые часами сидели напротив разбитых глиняных ваз, медитируя, вспоминали прошлые жизни. Или бесконечно чихали в зале с мумией от запаха старины и пыли. Задавили странные вопросы, например, как отличить Мане от Моне и как понять, что «Черный квадрат» Малевича висит не вверх ногами.

– А сегодня мужчина принес в отдел палку и больше часа уверял, что это бивень мамонта. Так ведь мы и не спорили. Просто музей у нас искусств, а в доисторических костях разбираются сотрудники из зоологического или антропологического музея. Я уж хотела Милку мою пригласить для анализа той палки-кости на вкус.

Трепетала она в трубку телефона, когда Гертруда Филипповна себя неважно чувствовала, из-за повышенного артериального давления, и звонила нам, вместо традиционного обмена новостями за вечерним чаем.

– Гертруда Филипповна, – начала говорить аккуратно Варьваря в трубку телефона в очередной день, когда собеседнице нездоровилось, – а может, я разыщу вашего папу? Может, у вас остались родственники? Сейчас ведь в интернете можно найти что угодно, кроме рецепта идеальных сырников. Я пороюсь в архивах, должна же сохраниться хоть какая-нибудь информация?